Подвойский - Николай Тихонович Степанов

прокламации был таков, что она по воздействию на лицеистов имела, может быть, не меньшее значение, чем задуманная студкомом сходка. Так Николаю удалось превратить поражение в победу.

В ноябре 1904 года стало известно, что ярославский юридический лицей и другие учебные заведения города соблаговолит посетить сам министр просвещения генерал Глазов. Губернские и городские власти засуетились. Николай тоже собрал студенческий комитет. Он был необычно серьезен и сосредоточен.

— Генерал Глазов — самый ярый монархист и мракобес, душитель просвещения и всякой свободной мысли, — сказал он студкомовцам. — Мы получаем редкую возможность напрямую выразить свой протест правительству против его политики в области просвещения. Мы должны использовать эту возможность, потому что другой может не быть. Ясно, что наш протест на политику не повлияет. Но мы хорошенько встряхнем студентов, да и город. А нашему болоту покажем, что не так страшен черт, как его малюют. Как это сделать, нам надо посоветоваться.

Студкомовцы понимали, что предстоит самое серьезное дело из всех, которые им довелось делать. Было решено: организовать Глазову бойкот; выпустить прокламацию, в которой разоблачить политику удушения царским правительством народного образования и просвещения; генералу Глазову отправить письмо, в котором охарактеризовать его деятельность на посту министра просвещения; при составлении письма, а тем более прокламации не дипломатничать, в выражениях не стесняться; призвать студентов, когда Глазов приедет в лицей, не являться на его встречу и на занятия не ходить; постараться организовать акции протеста в других учебных заведениях.

Несколько дней ушло на написание прокламации и письма. Соответствующих знаний и умения студкомовцам явно не хватало. И Николай обратился за помощью к секретарю редакции газеты «Северный край» В. Р. Менжинскому и корреспонденту газеты большевику Л. Федорченко. Наконец все было готово. Студкомовцы и кружковцы распространили прокламацию, начали агитацию среди лицеистов и гимназистов старших классов. На ноги были поставлены все гимназические социал-демократические кружки. По почте генералу Глазову было послано письмо. «С солдатским простодушием и капральской прямолинейностью, — говорилось в нем, — вы объявили себя подчиненным министерству внутренних дел… вы изгоняли честных профессоров, ставили во главе высших учебных заведений жандармов, вы создали целый ряд проектов, имевших в виду задушить высшее образование, фальсифицировать среднее и отравить народное… Знайте же вы, все «жадною толпою стоящие у трона», что вам не удастся заглушить требований жизни; ваша оргия самовластия и произвола подготовила вам катастрофу, и близок день, когда ваше разбойничье властвование рухнет и история… поставит вам позорный памятник».

Прокламация и письмо, считал Николай Подвойский, дело, безусловно, большое, но не главное. Самое важное и трудное — бойкот. Удастся ли его осуществить? Студком провел студенческую сходку с представителями гимназических кружков. Сходка постановила: с приездом Глазова лицея не посещать совсем. Решение было поддержано и гимназистами, хотя в гимназиях это осуществить практически было невозможно, разве только в некоторых старших классах.

О намерениях учащейся молодежи стало известно городским властям, и они предприняли контрмеры. Во избежание крупных неприятностей было отменено посещение Глазовым юридического лицея. А когда во время торжественных встреч в гимназиях старшеклассники отказались приветствовать генерала, сконфуженные городские власти постарались лишить инцидент политической окраски, да и вообще замять его.

Николай Подвойский и его друзья торжествовали победу. Однако именно в эти дни охранка окончательно «расшифровала» Николая Подвойского, раскрыла, кто действует под кличками «Гулак» и «Мироныч». На Подвойского было заведено дело. Агенты получили его приметы и краткую характеристику его деятельности. Николай этого, конечно, не знал. А если бы и знал, то это вряд ли остановило его, ибо революционные события нарастали, захватывая все новые слои населения, подымая от спячки самые инертные, глубинные слои, ставя все более сложные задачи перед большевиками.

9 января 1905 года в Петербурге 140 тысяч рабочих, их жен и детей пришли к Зимнему дворцу, чтобы подать царю петицию с просьбой облегчить положение народа. Но на пути их встала серая стена солдат, ощетинившаяся штыками. Более четырех с половиной тысяч человек было убито и ранено. «Кровавое воскресенье» всколыхнуло Россию. Началась первая русская революция.

Ярославские большевики выпустили листовку, которая заканчивалась лозунгом: «Долой царя-убийцу!» Они развернули бурную деятельность — проводили собрания, митинги, открыто агитируя за стачку и революцию. С повышенной нагрузкой работала подпольная типография. Листовки распространялись всюду — на предприятиях, вокзале, на улицах, митингах и собраниях. Н. Подвойский провел несколько митингов у железнодорожников, на Большой Ярославской мануфактуре. В эти горячие и напряженные дни он воочию увидел твердость и решительность рабочих, их коллективизм и сплоченность, смелость и мужество перед лицом власть имущих. Николай увидел и результаты своего труда — по его призыву рабочие бросали свои станки, верстаки, красильные чаны и шли на митинги. Они были готовы и на стачку.

Партийный комитет поручил Николаю во что бы то ни стало поднять на открытое выступление студентов. Вместе с Н. Зезюлинским, С. Даниловым, Н. Дидрикиль и другими молодыми большевиками он развернул агитацию в студенческих кружках за то, чтобы объявить в лицее забастовку. Студком заседал ежедневно. От агитации в группах перешли к студенческим сходкам. Забастовка лицеистов началась 16 января и продолжалась до самой осени.

Напряженная работа большевиков еще более усилилась с приездом в Ярославль представителя Северного комитета РСДРП Якова Свердлова. В свои двадцать лет Свердлов уже проявил себя как выдающийся организатор и имел богатый опыт революционной борьбы. Он трижды сидел в тюрьмах, да и теперь был в «бегах». Охранка шла за ним по пятам. Поэтому сразу же, в день приезда, он включился в революционную борьбу. Обстоятельства заставили его действовать с максимальной энергией. Яков Свердлов быстро заметил и оценил Николая Подвойского, его готовность взяться за самое трудное дело. Они не только познакомились, но и сблизились в совместной практической деятельности.

В марте 1905 года в Ярославле, не выдержав преследований, покончил жизнь самоубийством гимназист Н. Панов. Он был членом гимназического социал-демократического кружка, связанного со студенческим комитетом лицея. Именно за это его ненавидели и травили учителя и гимназисты из «уважаемых» семей. Николай предложил комитету РСДРП откликнуться на это событие и превратить похороны Панова в политическую демонстрацию, провести митинг, на котором разоблачить самодержавный строй и призвать молодежь к организованной борьбе, к решению острых жизненных проблем. Его сразу же поддержал Свердлов. Он лишь усомнился, удастся ли за оставшиеся до похорон сутки с небольшим организовать демонстрацию.

— Успеем! — заверил Николай. —