Не звоните Вивиан - Анабелла Саммерс

произошедшего, но и это удается мне с трудом, так как учительница по английскому языку сначала добрых пять минут хвалит уровень моего английского, а потом рассказывает всем о своей практике в Оксфордском и Кембриджском университетах. И это я стараюсь не выделяться! Как хорошо, что мне не задают никаких вопросов, иначе бы я навлекла на себя много нелестных перешептываний.

Занятие по йоге прошло мирно и помогло немного успокоиться – все потому, что Артур пропустил его по неизвестной мне причине.

Долгожданные пять часов вечера. Думаю, что идея девочек с кафетерием не такая уж и плохая.

– Пока, Ви! – бросает мне вслед Анджела. Но я, сама не веря, что приказываю своим ногам идти за ними, следую в кафетерий, находящийся на пять ступеней ниже уровня холла. Внутри оказывается свежо и просторно, но темно, как в каком-нибудь баре. Убранство кафетерия похоже на старый британский паб – каменные стены с редкими картинами, фонари и лампочки вместо светильников. Но специальные столики с кожаными диванами для учителей в левом углу, таблички с делениями на классы и разноцветные скатерти на столах указывают на то, что это все-таки школьная столовая.

– Ви! – замечает меня Алекса. – Ты пришла! Класс! Видишь, там ширмочка? Пошли.

В дальнем правом углу действительно стоит красная ширма под стать китайским фонарикам. За ней оказывается проход в совершенно другое помещение. В таких местах обычно прячут какой-нибудь speakeasy[15]. Несколько мягких диванов, много света, книжные стеллажи с настольными играми. Что это за место?

– Добро пожаловать в наш секретный шта-а-а-б! – Алекса раскидывает руки и поворачивается на каблуках, делая акцент на последнем слове.

– Знания об этом месте передаются каждому избранному десятикласснику. Но приходить сюда можно только с разрешения старосты. И, конечно же, нашей любимой Анночки Васильевны, – Анджела ехидно улыбается при виде повара.

– Ой, подлиза! Да это самое лучшее место в школе. После моей кухни, естественно. Но туда вход запрещен всем! А это место придумано директором для поощрения старшеклассников. В первые годы школы было таким популярным, все мечтали сюда попасть, вход был по билетикам. Завуч выдавала их за внеклассную деятельность. А теперь… Ты да я да мы с тобой! Больше это место крутым не считается. Да что тут говорить! Моим девочкам я всегда рада. Так, у меня сегодня есть немного наполеона, для учителей готовила, из попроще – профитроли… И блинчики могу разогреть, ты же их вроде не доела, да?

Я округляю глаза и киваю раз пять.

– Ты просто так их салфеточкой накрыла, что я подумала, ты не успела их съесть. Никому не говорите, но у нас потом нетронутые порции дядя Леня за обе щеки уплетает. Это оператор.

А, ну конечно. У него же такая тяжелая работа!

Пока мы ждем сладостей, сидя на мягких тканевых диванах, девочки несколько раз перешептываются, явно решая, какой вопрос задать мне сначала. Но я не предоставляю им такой возможности.

«А кто еще знает об этом месте?»

– Из наших? Да почти все. Модно было в начале прошлого года сюда со знакомыми одиннадцатиклассниками наведываться. Но на то это и мода, она исчезла. А потом, когда у них экзамены пошли, подготовка, в основном приходили мы, Марта с Машкой, Давид с Артуром, Бэк иногда и Сонька пару раз.

– А теперь наша очередь, – перенимает эстафетную палочку Алекса. – Ты чего с обеда убежала, как ненормальная?

Достаю из бокового кармана зонт и показываю девочкам.

– А-а-а. Теперь понятно. А то мы не поняли даже, еще и Голд будто бы за тобой побежал.

«Я его увидела мельком, когда шла обратно».

– Я же говорила, Эндж, что в туалет пошел, а ты – нет, нет!

Анна Васильевна вовремя приносит пирожные, разогретые блинчики, политые сверху шоколадным топингом, и чайник чая с тремя чашками.

– Анночка Васильевна, а где те изумительные пирожные, которыми вы нас в прошлом году угощали?

– А эти вам что, не изумительные? Вот те раз!

– Ну вы что, Анночка Васильевна! Самые вкусные у вас пирожные. Ни в каких кафе таких нет. Просто те были… ну как сказать…

– Произведениями искусства были, Анджелочка, так и говори. Да, конечно, не я их делала, сами понимаете. Но поставщик пока не выходит на связь.

– Неужто Степка? – удивленно спрашивает Алекса.

– А что это сразу я? – отвечает внезапно появившийся из кухонных маятниковых дверей второй повар. – Я вообще мастер холодного и горячего цехов. А по напиткам и десертам у нас все Анна Васильевна.

– Ты представь только, Ви, там такие пирожные были! Разной формы, с вензелями, прослойки всякие, ух! Я таких в жизни не пробовала. Как назвать-то бы… Авторские, что ли. Не простой шоколадный торт, а с манговым муссом, и все в таком духе.

После пары-тройки сплетен и фотографий еды для Instagram с последующей публикацией для ограниченного круга лиц девочки решают, как обычно, отправиться по разным кабинетам и заняться важными для поступления в артистические вузы делами. Я сердечно благодарю повара в заметке и интересуюсь у девочек, где здесь можно позаниматься в тишине.

– Можешь попробовать библиотеку, но туда обычно мелкие ходят. А можешь специальную тихую комнату, туда обычно, кроме старшеклассников, как раз никто не заглядывает.

Тихая комната отличается от всех кабинетов уже при входе – большие резные деревянные двустворчатые двери похожи не на двери в кабинет, а скорее на портал в Нарнию.

Внутри комната оказывается похожа на большинство библиотек в моих прежних школах, разве что меньше и уютнее. Я вижу сидящих рядом в наушниках двух десятиклассников и прохожу немного дальше, за большой книжный шкаф, ширины которого хватает, чтобы разделить помещение и создать некую нишу.

За одним из двух столов спиной к стене сидит Голд.

Блин.

Я не знаю, замечает он меня или нет, но единственно верным решением сейчас будет просто выйти из комнаты и подождать Сашу внизу.

– Ви! Ви, подожди, не надо меня бояться! – Голд догоняет меня около дверей, аккуратно хватает за запястье и разворачивает. Я недовольно вырываю руку.

– Прости! Я не хотел… Не надо меня бояться, пожалуйста! – Смотрю на одного из десятиклассников, который даже вытащил наушник из уха. Голд тоже смотрит на него и вовремя реагирует: – Все нормально! У нас проект.

Какой такой проект? У меня только один проект – проект Вивиан Ковальчик под кодовым названием «Не выделяться». А что это ты тут выдумал?

– Пойдем туда, поговорим. Пожалуйста, – искренне просит Голд. И я верю ему, потому что в свете библиотечных ламп вижу в его чистых голубых глазах неподдельный интерес. Вот только к чему? Или… к кому?

Сама не понимая своих действий, я следую за ним в нишу. Голд отодвигает для меня стул напротив себя и жестом просит присесть. Я очищаю заметку в телефоне.

– Я знаю, что это может показаться странным… – Он переходит на шепот и, скрещивая руки на груди, пододвигается ближе. – Но всему есть логическое объяснение. Когда я узнал, что у нас будет новенькая, я подумал: «Хм, прикольно». Когда я узнал, что ты иностранка, я подумал: «Она, наверное, будет очень интересным собеседником!» Но когда я увидел тебя в понедельник, а Анджела сказала, что ты немая… – Голд остановился, снова закусил нижнюю губу и ухмыльнулся. – У меня есть младшая сестра. Кая. Чудесная девочка, в следующем году ей исполнится семь лет. Но только… Она глухая. Вот. Поэтому я подумал, что мог бы помочь тебе освоиться, чтобы тебе было удобнее общаться. А вот о языках жестов не подумал! Дурак, что тут скажешь. Но идея-то неплохая, что думаешь?

Я понимаю, что мне сложно о чем-либо думать, когда на меня смотрят два искрящихся кристалла, два излучающих тепло и заботу топаза.

Так, Вивиан, соберись! Нужно как-то мягко ему отказать, напиши, что ты не нуждаешься в его помощи, но ценишь такое предложение.

«Спасибо, эта идея звучит круто! Я в деле» – пишу вместо этого я и вижу, как лицо Голда озаряется яркой широкой улыбкой.

– Отлично! Я рад. Представляешь, какое совпадение? Мы оба знаем языки жестов. Только разные. Подумать только!

Да уж. Проблема лишь в том, что я не знаю языка жестов! Влипла