Отпуск строгого режима - Кирилл Казанцев

Турок-месхетинец решительно встал из-за стола. Вначале он направился в номер, взял полотенце и как ничем не примечательный постоялец отеля отправился на пляж.

Борода прошелся вдоль рядов шезлонгов, типа выбирал подходящее место, а сам из-под зеркальных солнечных очков, полностью скрывающих взгляд, приглядывался к отдыхающим.

Наконец он заметил то, чего так жаждала его воровская натура: один турист – мужик с волосатой грудью, – повертев головой по сторонам, что-то зарыл в песок. Это «что-то» было спрятано в полиэтиленовый пакет. Затем мужик прикрыл место как будто нечаянно брошенной стопкой журналов и отправился к морю.

Борода подождал, пока турист поприседал, пофыркал, вошел в воду и лягушачьим брассом поплыл против легких волн, нагоняемых легким бризом. Тогда турок-месхетинец расстелил свое полотенце совсем рядом от места «лежки» мужика, разделся до плавок и нерезкими методическими движениями сделал подкоп под стопку журналов, притом поглядывая на голову купальщика, которая, словно черный мяч, держалась на поверхности синего моря.

Из песка Борода вытянул пакет, в котором, как и предполагал, была борсетка. В ней он обнаружил турецкие лиры разного достоинства, которые сразу же засунул в карман своих лежащих на полотенце брюк. Затем покопался в борсетке – вытащил подозрительный тюбик с кремом, вскрытый пакетик, на котором было изображение переплетенных стрелок с кольцом и надпись «Extra Strong».

– Черт, гандоны! – презрительно прошипел Борода и кинул пакетик на дно борсетки.

Там же, в глубине, «джентльмен удачи» заметил пачку карточек, похожих на почтовые открытки, и часы. Часы оказались швейцарские, с белым крестиком на красном фоне, Борода знал, что такие часы – крутые и стоят бешеных бабок. Часы он тоже спрятал в брюки. Затем глянул еще раз на «открытки» и сразу же выронил борсетку на землю.

На фотографиях отличного качества были изображены обнимающиеся мужики, они целовались и даже – полный кошмар для залетного вора, бывшего зэка – занимались сексом.

«Бляха! И гандоны тоже для мужиков», – дошло до Бороды.

Ему стало ни до чего. Он суматошно начал ногами засыпать борсетку песком, боясь осмотреться – а вдруг его с этими фотками и презервативами заметили приезжие из России. А вдруг среди них бывалые сидельцы? У языка границ же нет! А если законтачился – то сам стал таким же.

Борода вдруг услышал за собой мягкие шаги – это возвращался хозяин борсетки. вор быстро откатился в сторону на свое полотенце, но получилось недалеко. От волнения он не успел закопать борсетку как следует, ее ручка немного выступала из песка. Пришлось кинуть на нее журналы.

К ужасу Бороды, два из трех журналов оказались соответствующей тематики – в глаза бросились загорелые задницы позирующих молодых парней.

Купальщик приближался с широкой улыбкой. Он для себя сделал вполне логичный вывод: Борода, что прилег рядом с его местом, клюнул на журналы, и пока тот купался, рассматривал их, а значит, можно рассчитывать на родственность душ и, вполне резонно, тел. Короче, есть шанс на близкое знакомство.

– Дид ю лайк зэ мэгэзинс? [3] – по-английски спросил мужик.

– Не понимаю. Я из России.

– Ви из России, – со скандинавским акцентом сказал турист. – Это ничего страшного.

– Чего «ничего страшного»?

– Что из России – ведь везде люди одинаковые. И что вам понравилось? – произнес турист, косясь на журнал.

Он наклонился, поднял верхний. «Если он поднимет все журналы, то увидит борсетку, – пронеслось в голове у Бороды, – а потом обнаружит, что в ней уже кое-чего нет».

– Так жарко, – Борода с усилием натянул на себя приветливое выражение лица и начал обмахиваться ладонью.

– А ви недавно приехали, – купальщик протянул турку-месхетинцу журнал: – Им легче махать…

– Нет, не надо… – Борода отпрянул. – Мне и так хорошо… А приехал я вчера. Еще не успел привыкнуть к жаре.

– Понимаю. В баре раздают айс-крим [4] .

– Крем? Какой крем? – Борода вспомнил помятый тюбик в борсетке, на котором красовались подозрительные знаки, такие же, как и на презервативах. Турку-месхетинцу хотелось вскочить и убежать.

– Айс-крим… Как это по-русски… Морозеное.

– А, мороженое. Мороженое – это хорошо, – по вискам Бороды струился пот.

– Я знаю где, я принесу и вас, и себе.

– Хорошо… Гуд [5] , – показал большой палец Борода.

– О, гуд, гуд. – Турист окинул взглядом палец турка-месхетинца, чему-то усмехнулся и пошел к пляжному бару.

Борода моментально выкопал борсетку, скинул в нее часы и лиры, засыпал ногой, затем подфутболил на место журналы и помчался назад в гостиницу.

Он второй раз за день принял душ, при этом мылся очень тщательно.

В ресторане Борода сразу же хлопнул двести граммов водки – для дезинфекции нутра, души и памяти, чтобы забыть о дневном происшествии.

«Классный щипач должен работать не только руками, но и головой, – вспомнились Бороде слова Валета. – Чтобы точно оценивать место своей работы и фраера – его цену, силу, тупость, чувствовать, насколько он подвязан с ментами и гебьем…»

– И не законтачен ли… – добавил сам себе Борода.

13

Валет с самого утра направился к «Поцелую солнца» – к отелю «Sun Kiss», где остановилась его случайная попутчица. Он забежал в ресторан, перехватил йогурт с булочкой, глотнул сладкого грушевого сока с шербетом, чтобы не идти на голодный желудок и подзарядить организм энергией, и бросился по Кактусовой улице по направлению к городу. Он интуитивно чувствовал, что эта деловая девушка – настоящая бизнес-леди, она не будет долго лежать в постели и с восходом отправится на море.

Так оно и вышло.

Валет чуть ли нос к носу не столкнулся с ней на той же Кактусовой улице, однако успел скрыться за деревом. Он начал следить, куда она направляется.

Девушка в больших круглых солнцезащитных очках, которые делали ее похожей на стрекозу, в малиновой шляпе с полями, в легком просвечивающем платье бодро шла к берегу. Ее плетеные босоножки быстро шлепали по мостовой. Было заметно – она хорошо ориентировалась в этом районе курорта, и ясно, что была здесь не впервые.

Вскоре девушка вышла на хорошо ухоженный и не очень населенный, возможно в эти утренние часы, пляж. «Тюленей-туристов» было немного, поэтому она заняла свое любимое место, недалеко от небольшого утеса.

Море ласково шептало. На небе не было ни облачка – вдалеке парил парашют, привязанный к быстроходному катеру. На горизонте, словно айсберг, вырисовывался огромный круизный лайнер, чуть ближе качался на волнах рыбацкий баркас, белоснежным лебедем вдали проплывала парусная яхта. Пейзаж был достоин того, чтобы его запечатлели на рекламную открытку – так он был ярок, приветлив и беззаботен: приезжайте, отдыхайте, упивайтесь красотой, наслаждайтесь великолепными мгновениями жизни!

Попутчица Валета не бросилась сразу в объятия моря, а решила вначале принять солнечную ванну. Она скинула с себя платье, осталась в апельсиновом открытом купальнике. Валет, следивший за ней, понимал, что еще перед выходом девушка тщательно намазала кожу кремом для загара – иначе на таком солнце она, конечно же, сгорела бы. А так ее кожа матово блестела.

Валет старался предугадать ее намерения – через минут десять-пятнадцать девушка все-таки пойдет купаться. Надо спешить! Ведь его второе появление в ее жизни должно произвести сногсшибательный эффект. И его осенило! Страх, беспокойство, которые заканчиваются смехом, – великолепно скрепляют сердца.

Валет со всех ног бросился к уборщику пляжа, который медленно плелся с тележкой вдоль урн, забрасывал наполненные мусором мешки в ящик на тележке и крепил на урнах пустые полиэтиленовые пакеты.

– Эй, плиз! [6] Дай сюда, – карманник показал на новый черный пакет в руке уборщика. – Гив ми зыс синг [7] !

Тот только хлопал глазами, ничего не понимая, тогда Валет с силой вырвал у него из рук один из пакетов, всунул ему в ладонь доллар и что есть духу побежал к утесу.

Валет расположился с другой стороны этой небольшой, отточенной ветрами и волнами скалы так, чтобы девушка его не заметила. Но он сам не спускал с нее глаз.

И вот наконец его случайная попутчица в апельсиновом купальнике встала, размялась и направилась к морю.

Валет невольно залюбовался ее фигурой – кругленькие плечи, благородная осанка, красивая шея. Ветер трепал ее темно-каштановые волосы, сквозь которые пробивались лучи солнца. Он просто не мог оторвать взгляд от ее походки: как она «парила» над землей, как грациозно-заманчиво покачивала бедрами. Стройные ножки осторожно, на носочках, ступали по песку, где попадалась галька.

Наконец девушка остановилась перед кромкой воды. Валет быстро скинул с себя футболку, штаны, остался в плавках. Схватил пакет и бросился в воду. Он плавал отлично и поэтому быстро оказался дальше в море, чем его попутчица, но как раз напротив нее. Наконец он остановился, набрал в купленный у уборщика пакет воды, но не до конца, а только для балласта, затем надул в него немного воздуха. Пакет стал держаться на уровне воды одним углом кверху – даже вблизи могло показаться, что это плавник крупной акулы. Валет отрегулировал дрейф полиэтиленовой страшилки, а сам нырнул в глубину. Он рассчитал, что вынырнет уже недалеко от девушки, но так, чтобы «акула» была перед ним.