Гардемарин - Андрей Алексеевич Панченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Он идёт на перехват — подвёл итоги дебатов капитан — идём прежним курсом и готовимся к бою господа! Добыча сама идёт к нам в руки! О Виктор и ты тут! Хочешь посмотреть?
Капитан сунул мне в руку подзорную трубу, и я благодарно кивнул головой. Припав к окуляру, я уставился на приближающийся парусник. Точка стала больше, но не на много, однако сейчас я точно видел, что корабль идёт на пересечение курсов. Тут и дураку будет понятно, что он желает встретиться с нами. По давней привычке, я повел трубу вправо, осматривая и остальные участки моря. Несмотря на то, что солнце слепило меня, я перевёл взгляд за корму.
— Ещё два паруса господин капитан, идут параллельным курсом со стороны солнца! — глаза слезились, но я чётко видел преследователей.
— Что⁈ — капитан выхватил у меня из рук трубу и уставился в указанное мною место — Черт возьми, ты прав! Нас преследуют два мерзавца!
Капитан растерянно опустил подзорную трубу, напряженно думая. Корабль ловушка, сам угодил в ловушку маленькой эскадры пиратов. Типы кораблей с такого расстояния рассмотреть было трудно, но тем не менее, даже если это фрегаты или шлюпы, биться против трёх противников галеону, сколько бы пушек у него не было, будет очень трудно. И это не смотря на подкрепление, которое ещё даже не знает о том, что на нас напали. Похоже скоро предстоит тяжёлый морской бой, в котором мне волей, не волей придётся поучаствовать.
Глава 10
Капитан думал не долго. Французский галеон спешно готовился к бегству. Тактика «ловушки» против трёх кораблей не действовала. Случись ближний бой, и после залпа в упор, галеон сцепился бы с пиратом в абордажном бою, но против сразу троих противников это не работало. Численное преимущество в людях, хоть и давало французам преимущество в абордаже, однако абордаж нес в себе и значительные неприятности. Далеко за корпус корабля выступали части рангоута и такелажа, реи имели длину несколько десятков метров. После того, как два корабля сцепляются рангоутом, быстро расцепить их уже не выйдет. Да что там говорить, по словам капитана, после сцепки обычно приходилось рубить оснастку (в прямом смысле этого слова), так что галеон из схватки с одним пиратом, даже если и победит, выйдет повреждённым. И иной раз повреждения бывают настолько сильными, что корабль попросту не способен продолжать бой. Войти-то в абордаж недолго. А вот как выйти? Два оставшихся противника смотреть как режут их собратьев не будут, и воспользовавшись случаем, скорее всего расстреляют галеон как на учениях. На быструю помощь подкрепления рассчитывать не приходиться, они ещё не видят противника, а значить спокойно идут в походном строю. Здесь нет ещё радио, и ещё долго не будет, флажковые сигналы уже вывешены на галеоне, однако до шлюпов далеко, и капитан уверенно говорит о том, что с такого расстояния наш крик о помощи не разобрать. Можно конечно привлечь внимание выстрелами из пушек, однако жечь дефицитный порох перед боем капитан не хочет. Мы убегаем, отваливая от береговой черты в открытое море, идя на соединение с остальными французскими кораблями. Просто сбежать у нас не выйдет, пиратские корабли гораздо быстрее, а значить варианта только два. Или заметив, что галеон не один, пираты выйдут из атаки, или бой неизбежен, но биться мы уже будем три на три.
Канониры и прикреплённые к ним члены экипажа возятся с пушками. На палубу подняли заряды пороха и снаряды (в основном книппеля и картечь). Мы на море, а значить заряжаться заранее нельзя, порох отсыреет, и сейчас пушки спешно приводят в боевой вид. Я не вижу, что творится на нижних палубах, но однозначно тоже самое, с тем лишь отличием, что канонирам там приходиться тяжелее и заряжаются они ядрами. Самые тяжёлые орудия как раз там, внизу. Корабельные пушки, сопоставимые габаритами с сухопутными, стреляют меньшим зарядом пороха — для сокращения отката. Потому как откат корабельной пушки должен быть ограничен — из-за дефицита места. Чем тяжелее пушка, тем сложнее система канатов, тормозящих откат и служащих потом для наката орудий, передачи отдачи на борт корабля и фиксации пушки в походном положении. Пушки главного калибра на галеоне — это скорее средство поставить жирную точку в бою, они будут стрелять в последнюю очередь и выстрелят скорее всего не больше одного раза. Перезаряжать их чертовски долго, на это в ближнем бою времени почти не остаётся, хотя канониры и постараются конечно…
Основная нагрузка в бою, как и основные потери личного состава, лягут на канониров верхней палубы, где установлены самые лёгкие и длинноствольные орудия. Их основная задача, не потопить противника, а обездвижить его и лишить команды. Они будут стрелять по рангоуту, не пытаясь проломить крепкие борта, а как только корабли сблизятся, рой картечи должен будет проредить пиратскую команду. У нас преимущество в высоте бортов и надстроек, так что все шансы на то, что у мужиков всё получиться есть. Хотя… Всё от ветра зависит. Встанешь на ветер — невозможно будет стрелять по рангоуту из-за наклона судна к противнику, а проломить борт эти маленькие пушки точно не смогут.
Команда вооружается. Арсенал открыт, и мой наставник по фехтованию, выдает команде сабли, абордажные крюки и прочий колюще-режущий инструмент для убийства себе подобных. В походе иметь оружие могут только офицеры, а арсенал открывают только перед боем. Вооружаются и мушкетёры.
— Шпагу или саблю? — когда очередь дошла до меня, спросил меня Филипп. Унтер спокоен и деловит, сразу видно, что для него обстановка привычная.
— Конечно саблю дружище, я жить хочу, а не красиво помереть — усмехнулся я — ты же знаешь, что со шпагой я не силён.
— Правильный выбор господин Виктор, а вот остальные гардемарины предпочли шпаги. Это грустно, урок они не усвоили, если выживут, будут умнее. Возьмите эту, как раз для вас приберёг, английская, из трофеев, с виду простая, но сталь и заточка у неё хорошая. Как раз под вашу руку.
Сабля досталась мне и правда с виду проще некуда, потрёпанная рукоять, обшитая кожей, гарда испещрена зарубками и царапинами, этим клинком пользовались активно. Ножны только что не разваливаются, рассохлось дерево, латунный прибор потемнел от времени. Накинув перевязь, я отправился получать огнестрел.
И вот я полностью готов. Сабелька оттягивает плечо, за поясом заткнут пистолет, а на поясе висит мешочек с пулями и порохом. Наверное, вид у меня боевой, и страшный, на что очень хочется надеяться. Я поднимаюсь на капитанский мостик, у меня нет места в штатном, боевом расписании корабля, и я иду получать указания капитана.
Капитан преобразился. На поясе два шикарных пистолета, отделанных золотом, обычную шпагу тоже сменила абордажная сабля, только в отличии от моей она куда как красивее и богаче украшена. Все офицеры и матросы на кормовой надстройке, просто увешены оружием.
— Господин капитан — я поклонился хозяину корабля — я в вашем распоряжении. Куда прикажите заступить на пост?
— Виктор! Отлично мой мальчик, лишние руки нам не помешают! — капитан задумался — у тебя прекрасное зрение, оставайся тут, следи за морем, докладывай обо всё что увидишь. В случае чего поможешь рулевому или заменишь штурмана.
Я отошёл к борту, чтобы не мешать команде, и уставился на море. Особо ничего не поменялось, пока я вооружался. Бой парусных кораблей — это в основном преследование и попытка занять более выгодную позицию, и длиться это может часами, а то и днями. Мы изменили курс, уходя от берегов, а вот наши преследователи стали значительно ближе. Я всматривался в корабли противников, пытаясь угадать с кем мы имеем дело. Тот корабль, что мы заметили первым, похож на фрегат, а два преследователя, что так удачно зашли со стороны солнца, представляли из себя что-то странное. Уж очень лихо они развернулись за нами, казалось, не прилагая к этому особых усилий. Именно они ближе всего к нам. Паруса там явно прямые, это не галеры, а вот что⁈ Ходко идут и явно догонят нас быстрее фрегата. Попросив у капитана подзорную трубу, я до рези в глазах всматривался в корабли противника. Весла там точно есть!
— Господин
