Диссидент-3: Дайте собакам мяса - Игорь Черемис

– Тут то же самое, – он переложил бумажки. – И тут. И дальше, – он сложил письма обратно и закрыл обложку. – Ну что, прелюбодей, осознал глубину своего падения? У половины писем из этой папки есть обратный адрес и фамилия отправителя, оставшаяся половина отправлена анонимно. Впрочем, это не важно, почерк во всех один и тот же. Рассказывай, что там у тебя произошло.

Я вздохнул и начал рассказывать. Про Татьяну Денисов был в курсе, но я всё равно напомнил ту давнюю историю со случайной связью, которая обернулась внеплановой беременностью. Про другие её визиты ко мне в январе вспоминать не стал – всё равно к делу это не относилось. На мой взгляд, я вообще не был виноват в этой истории – если только тем, что плохо предохранялся в тот день. В общем, на роль коварного соблазнителя я не тянул, а мог считаться, скорее, жертвой обстоятельств, но об этом я благоразумно промолчал.

– Так... – протянул Денисов. – С тобой всё понятно, с этой актрисой – тоже. Непонятно, что с вами обоими делать. Мы должны как-то реагировать на сигналы общественности, – он похлопал по папке, – тем более – настолько многочисленные. И что ты предложишь?

– Если честно, Юрий Владимирович, то понятия не имею, что тут можно предложить, – я пожал плечами и вздохнул.

– И всё же? – настойчиво повторил полковник. – Дело-то серьезное.

Судя по его тону, он тоже понимал, что никаких толковых предложений по поводу преследования «поклонниц Высоцкого» у меня сейчас быть не может. Но, видимо, надеялся, что я проявлю себя с неожиданной стороны – с которой проявил себя в Сумах. Конечно, можно было просто подождать – вскоре у неведомой доброжелательницы появится новая цель и новая точка приложений усилий, такие не в состоянии долго сосредотачиваться на чем-либо, кроме своего кумира. Правда, меня больше беспокоило кое-что другое.

– Скорее всего, это кто-то из театральной клаки, из той её части, которая фанатеет по Таганке. Аноним, думаю – женщина, а они легко могут перейти от угроз и требований к делу, и получится очень нехорошо, – сказал я. – Татьяна, конечно, сейчас в театре почти не будет появляться – только заявление на отпуск напишет, да декрет оформит. Но если кто-то её там заметит... Честно говоря, я тоже в растерянности... В общем, не было печали...

– Скорее – не было у бабы забот, купила баба порося, – грустно усмехнулся Денисов. – Может, охрану к ней приставить?

– Чтобы она от меня сбежала к молодому и красивому лейтенанту? – улыбнулся я. – Не стоит, я не уверен, что это поможет. Там же дело секунд – подбежал, какую-нибудь гадость в лицо плеснул и всё. Охранник не успеет среагировать.

Я вспомнил, как в моем будущем долго разбирали дело одного танцора из Большого, который обиделся на худрука за коллегу-балерину и плеснул тому в лицо кислотой. Отсидел, конечно, но тот худрук долго лечился и зрение так до конца не восстановил. [2]

– Да, негоже сотруднику КГБ от каких-то баб прятаться... – задумчиво произнес полковник. – Может, с Высоцким кто надо поговорит... он заявление сделает для этих поклонниц? Кое-кому он отказать не посмеет.

– Не стоит, это не поможет, думаю. Да это и не бабы, это дикие звери на охоте, – сказал я. – У них почти как у Шекспира, весь мир – театр, как только живут и размножаются... там диагноз часто на лице написан. Но всех в психушку не затолкать... хотя попробовать можно. Если отдадите папку, попробую без крови разобраться. Может, услышит голос разума в виде соответствующих статей уголовного кодекса...

– Попробуй, – кивнул Денисов и двинул ко мне папку. – Только действительно без крови. Время такое... В мае к нам американский президент приезжал, они внимательно следят за нашими действиями. Чуть что не так – в их прессе тут же вой поднимут, да и наши... правозащитники подключатся, про репрессии вспомнят.

Визит Ричарда Никсона в СССР освещался очень широко, поэтому даже в Сумах все были в курсе, что в Москве происходит что-то интересное. Насколько я помнил, этот визит по большей части никаких последствий не имел, хотя какой-то договор по противоракетной обороне был подписан – много позже американцы легко выйдут из него, поскольку посчитают, что так им выгоднее. К тому же вскоре Никсона ожидает громкий Уотергейтский скандал, в результате которого он подаст в отставку, и все последующие переговоры будут уже с его преемниками. Но и Денисов был прав – никакие внутренние замятни не помешают американцам поднять крик вокруг любого прокола советских властей на правозащитном поле.

– Я обойдусь без этого, – пообещал я, складывая папку в стопку своих вещей. – Просто поговорю для начала... а