Другая сестра Беннет - Дженис Хэдлоу

как миссис Беннет отнесется к ее танцам с мистером Спарроу. Мэри представила, как мать встает со своего маленького позолоченного стульчика, идет через весь зал и заявляет испуганному мистеру Спарроу, что ее дочь не станет танцевать с ним ни следующий танец, ни какой-либо еще. Она почти видела, как тот, смущенный и униженный, стоит одиноко и пристыженно у них за спиной, пока ее мать уносится прочь, утаскивая за собой Мэри. Внезапно она осознала, что именно это и произойдет. Как она могла быть так глупа? Лидия видела ее, она наверняка расскажет обо всем матери и станет насмехаться над сестрой. Мэри нервно сглотнула. Она не могла этого допустить. Она не могла смотреть, как хорошего человека выставляют дураком только за то, что он оказал ей небольшие знаки внимания. К тому моменту, как Мэри заметила высокую фигуру мистера Спарроу, вышагивающего в ее направлении с двумя бокалами в руках, она знала, как должна поступить.

– Простите, что отсутствовал так долго, но толпа, сражавшаяся за ужин, просто огромна! Никогда бы не подумал, что в Меритоне столько голодных людей.

– Благодарю вас, сэр, – сказала Мэри, забирая свой бокал и ощущая бессилие при виде его улыбки. – Весьма кстати, я очень хочу пить.

Она отвела глаза и совсем некстати заметила леди Лукас и свою мать, все еще сидевших в своем укромном уголке склонив друг к другу головы и что-то обсуждая. Смотрели ли они в ее сторону? Мэри не могла сказать наверняка. Ее желудок сжался от страха. Она вглядывалась в мерцающий свет свеч, но не могла рассмотреть их лиц.

– Быть может, станцуем еще? – Джон Спарроу протянул руку, явно ожидая, что его предложение будет принято.

– Благодарю вас, сэр, но я не могу… то есть боюсь, я вынуждена отказаться.

Он помедлил и опустил руку.

– Но почему нет? Я подумал… подумал…

Ей было невыносимо видеть его смущенное и разочарованное лицо.

– Я знаю, знаю, но моя мать… боюсь… – Мэри, наконец, удалось овладеть собой и заговорить внятно: – Мне очень жаль, но я не могу еще раз с вами станцевать. Мне очень это понравилось, правда, но это не может продолжаться. Я убеждена, что и без того этим вечером танцевала достаточно. Простите, но я должна уйти.

Она вернула ему бокал, и мистер Спарроу остался стоять прямо там, с двумя бокалами в руках, пока Мэри, почти ничего не видя перед собой, уходила в угол, где сидели миссис Беннет и леди Лукас. Несколько горячих слезинок выступили у нее на глазах, но Мэри резко их смахнула. Никто, особенно ее мать, не должен увидеть, что она расстроена.

Подойдя к миссис Беннет, Мэри сразу поняла, что та крайне недовольна.

– Где ты пропадала? – спросила она, когда Мэри приблизилась. – Я не видела тебя уже часа два. Лидия сказала мне, что ты танцевала с сыном окулиста! С мальчишкой, который делал для тебя очки! Я сказала, что это не может быть правдой, что даже у тебя, Мэри, хватит ума не ставить меня в такое неловкое положение. Ты же знаешь, его отец держит магазин. У них даже есть колокольчик на двери!

Мэри решила, что лучше промолчать. Спор лишь привлечет внимание к ее постыдному положению. Вместо этого она встала позади матери, откуда окружающие не могли увидеть ее. Опустив голову, она пригладила свое золотисто-кремового цвета платье. Кто бы ее ни пригласил, она не станет больше танцевать. Время после этого, казалось, тянулось бесконечно. Время Иногда приходили ее сестры, чтобы поболтать с матерью или прыснуться духами. И только Элизабет заметила грустный, угасший взгляд Мэри.

– Ты в порядке, Мэри? Я видела, как ты танцевала. Кажется, тебе было очень весело. Что-то случилось?

– Нет, Лиззи, совсем ничего. Я вполне всем довольна.

– Ты вовсе не выглядишь довольной. Я собираюсь пойти станцевать последний раз, Не хочешь присоединиться?

– Спасибо, но нет. Я больше не буду танцевать.

Наконец, когда вся еда была съедена, а все приличное вино выпито, бал подошел к концу. Музыканты заиграли «Боже, храни короля», и слуги принялись задувать свечи.

Мэри последовала за сестрами в холл, где гости яростно копошились в груде плащей и пальто. На передовой Китти храбро вытаскивала любую одежду, которую ей удавалось узнать.

– Мэри! Ты тут? Держи свой плащ!

Китти бросила его через головы стоящих позади нее людей, но Мэри не успела его поймать. Чужая рука взмыла в воздух и сделала это за нее. Подняв взгляд, Мэри увидела Джона Спарроу. Не говоря ни слова, он протянул ей плащ. Так же молча она приняла его, затем он безучастно кивнул ей и исчез.

– 11 –

По пути домой Лидия находилась в своем лучшем расположении духа. За весь вечер ей пришлось просидеть только два танца и удалось познакомиться с тремя новыми офицерами, о которых она до сих пор и не слышала. Лидия потчевала сестер подробным отчетом о своих успехах, но те не были очень внимательной аудиторией. Джейн и Китти вскоре уснули. Элизабет смотрела в окно, а Мэри играла со своими перчатками, сплетая пальцы вместе и вновь расплетая их. Мысли ее витали далеко. Наконец, задетая невыносимым отсутствием интереса к своим победам, Лидия огляделась в поисках подходящего предмета для насмешек.

– А что же ты, Мэри? Я видела, как ты танцевала с двумя кавалерами, хотя, надо заметить, один из них был школьником, а другой – лавочником. Какой триумф на твоем первом балу!

Мэри со злостью бросила перчатки на колени, на что и рассчитывала ее сестра.

– По крайней мере, они оба были джентльменами, чего нельзя сказать о некоторых партнерах, с которыми ты так отчаянно желала быть увиденной!

Лидия, предпочитавшая ссору тишине, громко рассмеялась.

– Ты же не хочешь сказать, что мистер Спарроу – джентльмен? Даже ты не можешь так считать. У его отца магазинчик в Хартфорде. Полагаю, мы можем с нетерпением ждать, когда ты будешь там работать, днем бегая в зеленом фартучке, а по ночам сверяя счета?

– Видимо, ты забыла, – ответила Мэри, – что у нашего дедушки была контора в Меритоне, а дядя до сих пор ее содержит. Разве ты не считаешь их джентльменами?

– Право, Мэри, как тебе не стыдно! – воскликнула миссис Беннет. – Твой дед был адвокатом, как и твой дядя. Это настоящая профессия, не то что торговля.

– А как же дядя Гардинер? Он же торговец, не так ли? – возразила Мэри, разъяренная в той же степени, что и ее мать.

– У него свои склады! – воскликнула миссис Беннет. – И огромный дом на Грейсчерч-стрит. Это совсем разные вещи.

– Во всяком случае, – заключила Лидия, довольная тем, что все рассержены, – если мне когда-нибудь понадобятся очки, а я искренне надеюсь, что этого никогда не случится, я непременно обращусь к вам. Надеюсь, за такое близкое родство мне предложат