Черное кружево, алый закат - Татьяна Гармаш-Роффе

Детектив посмотрел в свои листочки и расстроился: «в остатке» оказалась еще уйма кандидатов! И жена, и любовница, и знакомый / знакомая…

Алексей решил навестить первым делом жену. Вдову, точнее.

Он вкладывал в этот визит немало надежд, но оказался полный «пшик».

Никто, по ее словам, Косте не угрожал; и никаких «левых» дел или связей она за ним не подозревала, включая любовниц.

Алексей рассматривал ее: невыразительная женщина, из того рода самочек, которые живут только семьей и детьми. Такие не подозревают мужа не потому, что оснований нет, а потому, что так удобнее. Налаженный супругом быт куда дороже самого супруга, поэтому позиция «ничего не подозревать» им просто-напросто выгодна…

– Сказать по правде, у меня есть причины считать, что в машину к вашему мужу подсела женщина… – решил он пойти ва-банк. – Вторжению которой Константин не воспротивился. Отсюда напрашивается вывод, что эта женщина ему была знакома!

– У моего мужа не было любовницы, – устало повторила она.

– Откуда такая уверенность?

Она посмотрела на потолок, словно ища на его белой плоскости подсказку.

– У нас же дети… Он не стал бы меня обманывать!

Дети. Если бы она сказала «он любит меня» – детектив бы ей, возможно, поверил. И то, он знавал семьи, где супруги – он или она – изменяли друг другу, даже любя… Но она сказала «дети». Стало быть, любовница вполне могла существовать.

Однако задавать вопросы такого рода вдове было бессмысленно. Она ничего не знала – потому что знать не хотела. Идеальная жена идеального мужа, аминь!

– Завещание Костя оставил?

Она удивилась:

– Зачем? Мы и так все с детьми наследуем, по закону!

– Его родители тоже.

– Родители?

Ага, вдова не знала законов о наследовании и пребывала в полной уверенности, что все достанется ей и детям! И это мог быть отличный мотив! Устав от амурных похождений мужа, боясь, что однажды он может ее бросить, женщина решила прикрыть свои тылы, убив мужа! Убеждая себя, что она действует в интересах детей…

Но для того чтобы рассматривать подобный вариант всерьез, следовало для начала узнать, как обстояли дела у Кости и с финансами, и с «амурными похождениями». Даже если его вдова производила впечатление совершенно аморфной личности, не способной ни на какие решения (а убийство, как ни крути, это решение!), Алексей предпочитал скорых выводов не делать. Тоскливая скромность и убогая серость нередко таили под собой и расчетливый ум, и холодную злую волю…

– У вас есть права?

– Есть. Но я не вожу в городе.

– А где? – не понял детектив.

– За городом, на даче. Там и машина моя стоит.

– Почему?

– Когда я только начинала, сразу после курсов, я каждый день возвращалась в слезах. То обхамят, то крыло помнут, то какой-нибудь пешеход чуть не под колеса кинется, не говоря уж о собаках! Я однажды чуть не задавила дворнягу… к счастью, затормозила резко, но чего я наслушалась от других водителей, страшно вспомнить!.. После той истории я сказала мужу, что водить в городе не буду. Только в деревне, в местный магазин. Костя со мной согласился, он и сам ненавидел пробки и предпочитал передвигаться на метро или оплачивать такси…

Хм. Вряд ли она лгала: проверить это очень легко. Но тогда факт, что она не водит машину в городе, если не исключал ее из подозреваемых полностью, то значительно ослаблял подобную гипотезу. Человек, не имеющий настоящего опыта вождения именно в Москве, вряд ли пустился бы в такую авантюру!

Тем не менее надо расспросить о ней в «Аське».

В ожидании конца рабочего дня – от Степана он знал, что в «Аське» больше шансов застать нужных людей ближе к вечеру, – заскочил в попавшийся по дороге сетевой ресторан русской кухни, где перекусил. Впрочем, слово «перекусил» являлось чистым эвфемизмом: на самом деле он наелся до отвала блинчиками с мясом да со сметаной, отчего малость разомлел… Но две чашки крепкого кофе быстро вернули его в рабочее состояние.

Он еще сидел в ресторане, прикидывая, как ему провести наилучшим образом разговор с Дранковским, когда зазвонил его мобильный.

– Алексей Андреевич, – проговорил Степан безукоризненно-вежливым тоном, – я объявил всем, что нанял частного детектива, и велел собраться к семи. Все готовы отвечать на твои вопросы.

– «Все» мне не нужны пока. Пусть только секретарша Кости останется и Дранковский.

Секретарша оказалась секретарем. Высокий бледный юноша с мягкими каштановыми волосами, на лице которого была написана безграничная исполнительность и полное отсутствие личных убеждений.

– Константин Павлович со мной не фамильярничал… Так что не могу знать насчет любовниц. Зато с женой он переговаривался по телефону раза два в день. Она звонила и чаще, но Константин Павлович не всегда мог с ней говорить, он очень занят был…

«Не всегда мог» – читай не всегда хотел, подумал детектив.

– Жена его водит машину?

– Насколько я знаю, нет. Они оба предпочитали такси или метро. А что?

– Вы принимали все его звонки? – проигнорировал вопрос секретаря Алексей.

– По стационару да. Ну, а по сотовому он…

– Понятно. Женщины ему, стало быть, не звонили?

– Ну почему же, звонили, по работе.

Детектив всматривался в его бледное лицо и пытался угадать, правду ли говорит ему секретарь или покрывает по привычке босса, хоть уже и покойного.

– Олег, послушайте… Как вы догадываетесь, я не из праздного любопытства интересуюсь! Ведь речь идет о смерти и, скорее всего, об убийстве! Убийцу Константина Павловича надо найти, а? Не беспокойтесь, его супруга ничего не узнает! Так что можете быть со мной откровенны.

Олег метнул в него короткий взгляд.

– Он тут у нас, если честно, многим девушкам нравился… Но Константин Павлович ни с кем на работе… Понимаете, что имею в виду? А как там за пределами работы, я правда не знаю!

Детектив кивнул и, раздосадованный, направился к двери.

– Подождите! – нагнал его голос секретаря. – Я вот что вспомнил… Как-то Константин Павлович меня спросил, как бы я отнесся к одной истории…

Алексей, заинтригованный, вернулся.

– Ему часто попадалась одна девушка по дороге. Он удивлялся, как это она оказывалась в разных местах, и всегда шла ему навстречу, и всегда ему улыбалась… И однажды он ее спросил, что ей от него нужно. Она ему ответила очень странно. Я не помню точно слов, но смысл был такой: «Как же мы можем расстаться, ведь я твоя смерть».

– Своеобразная девушка… И что дальше?

– Ничего, кажется. Во всяком случае, Константин Павлович больше о ней не упоминал.

– Что вы ему на это сказали?

– Что, по моему мнению, она сумасшедшая и нужно было сразу вызвать милицию! Может, она его и убила, как вы думаете?

– Чтобы думать, надо знать, Олег… «Думалка» фактами оперирует, а где они у меня, факты? – патетически воскликнул детектив. – Как выглядела эта девушка, Константин Павлович описал?

– Высокая блондинка. Красивая. Вся в черном, на голове шарф был какой-то или платок, не помню, тоже черный. А, шаль, он сказал, шаль! Только помада красная, яркая.

– Когда это произошло?

– Это случалось несколько раз…

– Несколько раз, я понял, но когда? – нетерпеливо перебил его Алексей. – Когда он вам рассказал о девушке?

– С месяц назад примерно или чуть больше.

Детектив помолчал, переваривая услышанное.

– Еще что-нибудь вспомните, Олег?

Но секретарь только покачал головой, и Алексей направился в директорский кабинет, где принялся изучать ящики и полки, в надежде найти хоть какой-нибудь пустячок, способный дать ему подсказку.

Он вернулся в кабинет к Степану минут через сорок, прошедших в безрезультатных поисках. Ничего, что попадало бы под определение «личное», в кабинете Кости он не нашел: ни записочки, ни компрометирующей фотографийки, – только на письменном столе почетно красовались снимки жены и детей в благородных рамках.

– Киркин крестный будет тут через две минуты, – сообщил Степан.

– Хорошо. Пока скажи, как у Кости с финансами? Какое наследство он оставил?

– Зарплату я ему хорошую положил, плюс акции моей компании… А тебе зачем?

– Был ли интерес у его жены стать вдовой.

– А-а-а… Нет, вряд ли. Он живой больше дохода приносил! И перспективы имелись у Костьки хорошие, он грамотный директор и пиарщик в одном лице… был. Я подумывал ему прибавить к жалованью – стал побаиваться, что переманят. Так что при жизни он был финансово интереснее!

– Еще вопрос: у Кости наличествовала любовница?

– Не в курсе, но думаю, что нет. Хоть Костик и любил пофасонить перед девицами, но это так, платонически. У него вся сила в правильные речи ушла, он от них кончал, по-моему, – хохотнул Степан.

– Ты должен быть в курсе истории про девушку, которая ему попадалась на пути несколько раз, а потом заявила, что она его смерть!

– А, да, точно, Костик рассказывал, было дело!