Самый яркий свет - Инга Берристер

Ключи от дома поменять легко, а вот от сердца… Она, обессиленная, опустилась на пол и наконец-то дала волю слезам.

— Ты не поверишь! — Кэти ворвалась в кухню, вся розовая от волнения, и обняла мать. — Кажется, мы нашли дом, а папа предложил заплатить за свадебный завтрак. Мы вчера говорили об этом, когда были у него в отеле. — Она радостно улыбнулась. — Он еще не нашел для себя квартиру, хотя говорит, что, если примет предложение университета… А он наверняка примет…

— Какое предложение? — переспросила Эбби, стараясь держать себя в руках. Сэм ничего не сказал о том, что университет предложил ему работу. — Я думала, он здесь ненадолго…

— Правильно, — подхватила Кэти, не желая показывать своего смущения. — Но… так получилось… Ему всегда хотелось вернуться в родной город. Короче говоря, домой, а теперь, когда он и я… когда у него появилась семья, он…

— Семья? — недовольно нахмурилась Эбби.

Кэти — ее дочь!

— Он мой отец, — не глядя матери в глаза, пролепетала Кэти, и ее лицо погасло, словно из него ушла вся радость.

Прошла неделя с тех пор, как Эбби встретилась с Сэмом. Она поменяла все замки в доме и твердо наказала дочери не давать ключи отцу.

Себя она постаралась настроить на то, что надо стиснуть зубы и потерпеть, пока Сэм не уедет, ведь уедет же он в конце концов. А теперь оказывается, он не только собирается присутствовать на свадьбе Кэти, но и строит планы насчет постоянной работы в здешнем университете! И Эбби опять стало не по себе. Пытаясь разобраться в своих чувствах, она решила, что главное из них — злость… вполне оправданная злость в ее ситуации.

— Я думала, ты обрадуешься, — с обидой протянула Кэти. — Ладно. Все равно. Стюарт сказал, что ты не поймешь и не захочешь избавиться от своей ненависти к отцу…

— Стюарт сказал… — повторила Эбби и тяжело вздохнула. — Расскажи мне о доме, — попросила она, решив найти более спокойную тему.

Возможно, со временем, когда она немного придет в себя, то сможет без ненужных эмоций обсудить с Кэти участие Сэма в свадебной церемонии.

— О, дом замечательный, — вспыхнула Кэти, и глаза у нее опять засияли. — Три спальни, большой сад. Кухня и ванная, правда, в ужасном состоянии, но папа сказал, когда посмотрел…

— Ах, он уже видел дом?

— Да. Мы пригласили его с собой. Ему было по дороге, потому что он назначил встречу в университете по поводу той самой работы, о которой я тебе сказала. Ну, Стюарт и предложил ему поехать с нами, чтобы заодно посмотреть дом. Стюарт и папа отлично поладили, — восторженно доложила Кэти. — Папа сказал Стюарту, что его отец, мой дедушка, был бухгалтером.

— Да? Будем надеяться, что у них больше нет ничего общего, — не выдержала Эбби.

И мгновенно пожалела о своих словах, заглянув в глаза дочери.

— Я… Извини, дорогая, — смутилась она. — Просто…

— Ничего, мама, — торопливо проговорила Кэти. — Мне очень хочется показать тебе дом, но до уик-энда не получится. Кстати, там никто не живет. Это тоже преимущество. Завтра вечером мы везем папу к бабушке и дедушке Стюарта, а послезавтра день рождения дочери Джулии, собирается вся семья…

— Несомненно, включая твоего отца? — вновь не стерпела Эбби.

Кэти неохотно кивнула.

— Да. Его пригласили. Послушай, мама, мне пора, — заторопилась Кэти. — Кстати, я заехала еще и потому, что папа просит, нет, он сказал, настаивает на том, что должен поговорить с тобой о свадьбе. Он полагает, что, возможно, у тебя свои представления о том, как все должно быть устроено…

— Неужели? — позволила себе издевательский тон Эбби. — Прямо так и сказал?

— Он знает, что может застать тебя вечером дома, потому что ты почти никуда не ходишь. Чему он очень удивился. — Кэти засмеялась. — Он спрашивал меня, не было ли у тебя кого-нибудь в эти годы, и я сказала, что тебя мужчины не интересуют. Послушай, мама, — Кэти, немного помедлив, с мольбой посмотрела на Эбби, — когда папа приедет, пожалуйста, будь с ним… подобрее. Я все понимаю, но Стюарт прав… Я один раз выхожу замуж, и пусть все будет в лучшем виде… Мне очень важно, чтобы вы оба были рядом.

Глаза Кэти наполнились слезами, и Эбби мгновенно забыла о своей злости.

— Конечно же, все будет в лучшем виде. Все будет прекрасно, — заверила она дочь и крепко обняла ее.

Что ж, не такая уж большая жертва. В такой важный день стоит ради счастья дочери поступиться гордостью. Ведь что для матери главное? Надо смириться. И, когда Сэм приедет, в первую очередь нужно будет помнить о Кэти, а потом уж обо всем остальном.

— Эбби…

Она тотчас узнала голос, тот самый уверенный голос, который всегда завораживал ее. Вот и теперь Эбби затрепетала.

— Слушаю, Сэм…

— Я хотел спросить, когда мы можем встретиться и обсудить свадьбу Кэти? Она собиралась переговорить с тобой…

— Она сказала, что ты оплачиваешь прием… — И еле слышно добавила: — И обо всем остальном тоже…

— О чем остальном? — не понял Сэм.

— О том, что ты, насколько я поняла, возвращаешься сюда… «домой», — сыронизировала она. — Почему?

— Почему я не сказал сначала тебе? Так ты не дала мне такой возможности. Кроме того…

— Меня не касается, что ты собираешься делать и где жить, — со злостью отчеканила Эбби. — И тебя не должны касаться дела Кэти.

Не сдержалась, хотя обещала себе ради Кэти не ссориться с ним.

— Она наша дочь, — с непоколебимым спокойствием заметил Сэм. — Послушай, я не хочу ссориться с тобой.

— Ты не хочешь со мной ссориться… А, ну конечно… Ты бы вообще не имел со мной дела, если бы у тебя был выбор. Ты хочешь завладеть Кэти. А я тебе не нужна. И не думай, Сэм, что я этого не понимаю. Не такая уж я дура, в конце концов… по крайней мере теперь.

— Ты не права.

— Неужели? Тогда почему ты с такой настойчивостью лезешь в ее жизнь? И не говори мне, что это получается у тебя само собой. Зачем тебе платить за прием?

Зачем возвращаться? Зачем искать тут работу? Сэм, ты делаешь это ради Кэти. Другого разумного объяснения нет.

— Разумного, может быть, и нет, — подтвердил Сэм, и голос у него странно изменился. — Но ведь есть еще и чувства, перед которыми разум отступает.

— Ты это о чем?

— Неужели ты, в самом деле, злишься только потому, что я хочу стать частью жизни моей дочери? — спросил Сэм. — Или боишься, что я ненароком войду и в твою жизнь? Эбби, мы же взрослые люди, и оба одинаково ответственны за жизнь нашей дочери…

Эбби едва не задохнулась от такой наглости. Как он смеет говорить об ответственности?

— Наши с тобой отношения не имеют значения, — твердо продолжал Сэм. — Сейчас важны только чувства Кэти. Она спит и видит, чтобы мы оба присутствовали на ее свадьбе. Мечтает, чтобы мы оба были рядом с ней в этот торжественный день. Она хочет…