Ковент-Гарден - Юлия Боднарюк

едва ли не в восемь утра, что было главным из его многочисленных преимуществ. Стефани размотала свой бесконечно длинный шарф, энергично встряхнула пальто, на котором утренний туман оставил бисер мелких капель, и, повесив его на вешалку у входа, прошла к стойке.

За стойкой, как и во всем баре, никого не было. Стеф громко шлёпнула на неё пухлую пластиковую папку, убедилась, что её предпочли не услышать, вытащила из сумки зеркальце и критически всмотрелась – пережил ли макияж уличную сырость?

Хорошо рассмотреть себя не удалось – в пабе было темно; бледное октябрьское утро боязливо жалось к узким окнам, но тяжелая мебель темного дерева, панели на стенах и темно-зеленые обои не пускали свет внутрь, только слабо поблескивали бокалы, висящие над стойкой.

Стеф достала черные тени и успела пару раз мазнуть пальцем по векам, когда из кухни, отчаянно зевая, показалась Лара.

– А я-то думала, послышалось! Доброе утро!

– Доброе.

– Завтракать?

Стеф кивнула. Лара взяла с полки чашку и повернулась к кофе-машине.

– Ну и туман сегодня! Я ехала – встречные фары замечала только метра за три! А сейчас как?

– Не лучше.

Лара поставила перед Стеф чашку, молочник и сахарницу.

– Наслаждайся. Сейчас тосты принесу. Телек тебе включить? – и, не дожидаясь ответа, махнула пультом.

Едва засветившись, телевизор тут же выплюнул автоматную очередь, ближневосточную пустыню и скороговорку корреспондента ВВС.

– Ох, переключи, умоляю! Ненавижу, когда утро начинается с новостей.

– Я тоже, – Лара нажала кнопку, и полированная стойка окрасилась зеленью футбольного газона.

– Вчера «Арсенал» играл, так нам чуть бар не разнесли! А это кто бегает?

– «Тоттенхем» и «Суонси», – накладывая в чашку сахар, отозвалась Стеф.

– Будешь смотреть?

– Вчера смотрела. «Шпоры» выиграют.

Лара поставила на стойку тарелку с тостами и снова скрылась. Стеф с удовольствием отхлебнула кофе, откусила горячего хрустящего хлеба в желтом растаявшем сыре с тонким ломтиком слегка поджаренной ветчины. Доев первый тост, Стеф развернула тяжелый барный стул так, чтобы видеть большую часть паба и окно, улица за которым по-прежнему была занавешена промозглой утренней хмарью.

Будь хорошая погода, она бы поехала в Ридженс-парк – времени у неё было достаточно. Но, едва она вышла из дома, как дыхание перехватило от холода, и Стеф решила, что куда приятнее будет позавтракать в пабе, чем шататься с картонным стаканчиком в тумане среди деревьев.

Метро она не любила, но путь на автобусе был отнюдь не близким, и она спустилась в подземку у себя на Килбурн-парке. Табло оповещало, что ждать поезда оставалось три минуты; Стефани села на лавочку и стала прикидывать, где удобнее сделать пересадку, когда к ней подошел человек.

Человека она не запомнила. Он задал вопрос – спросил, как куда-то доехать, но Стеф не могла взять в толк, что за место ему нужно. Он дважды повторил название, слово было безумно знакомым, но такой улицы она не знала.

Вдоль края платформы замигали желтые ромбики, оповещая о приближении поезда. Стеф поднялась со скамейки. Мужчина, который все ещё добивался от неё ответа, покачал головой и отошел. Cтеф невольно проводила его взглядом; в это время сквозь плотный воздух до её слуха донесся отдаленный шум автомобилей. Налетел ветер, обдал холодом щеки и шею, загремел пересохшими листьями… Вслед за ветром подлетел белый обтекаемый поезд. Стеф нажала кнопку на дверях и вошла в вагон. «Доехал он в автобусе до станции Воксхолл, свернул на юг и понял вдруг, что не туда пошел»3, – улыбнувшись, пробормотала она себе под нос.

…Все хорошее заканчивается, и к завтраку это относится в полной мере – второй тост проскочил и вовсе незаметно. От паба было не слишком близко до конторы, но у неё оставалось ещё минут сорок, в которые вообще можно не вспоминать, что у тебя есть работа. Рабочий день и без того представлялся ей черной дырой, поглощающей пространство и время. Поэтому Стеф вытащила из сумки книжку и открыла на странице, заложенной карманным планом подземки. Временами она отвлекалась от чтения, чтобы ещё раз оглядеть пустой зал.

За спиной отворилась дверь, и Стеф не смогла сдержать вздох. Ей не хотелось уходить. Она мысленно приказала вошедшему убраться куда-нибудь за дальний столик, но он подошел к стойке.

Из кухни выглянула Лара, убедилась, что посетитель имеется, в последний момент подавила зевоту, отчего на её лице отразилось нешуточное страдание, и шагнула навстречу гостю.

– Привет! – пробасил посетитель, и Стеф, поерзав на стуле, села так, чтобы не видеть его даже боковым зрением. – Будьте добры, черный кофе и круассан с маслом.

Лара, наконец, поняла, что всласть прозеваться ей не дадут, и принялась готовить заказ, а Стефани все же глянула на незваного соседа. Мужчина был молодой, но на коротко стриженой голове надо лбом уже намечались залысины. Веселые серые глаза смотрели с приветливым любопытством.

– Агата Кристи? – он кивнул на книгу в её руках.

– Только не говорите, что знаете, кто убил.

– Я помню, кто, но не хочу вызывать отвращение на первой минуте знакомства.

– А мы не знакомы. И не знакомимся, – отозвалась Стеф и снова уткнулась в книгу.

Читать она теперь не могла – слова перестали собираться в предложения, смысл ускользал от неё. Она то и дело чувствовала на себе чужой пристальный взгляд. В конце концов, Стеф не выдержала, вскинула голову и встретилась с ним глазами. И немного смягчилась – её сосед выглядел совсем иначе, чем она ожидала. Он выглядел смущенным.

– Вы что-то хотели спросить?

– Для начала – как вас зовут?

– Попробуйте ещё раз.

– Вас что, сегодня уволили с работы?

– Если бы, – вздохнула Стеф. – Почему вы так решили?

– Редкий человек в отпуске вскочит с утра пораньше, чтобы позавтракать в кафе. А на домохозяйку или девушку, которая может позволить себе не работать, вы не похожи.

– А на кого похожа? – Стеф опустила взгляд под стойку и пальцем повернула к себе циферблат часов.

– На человека, который очень хочет, чтоб от него отвязались.

– Поздравляю, не каждый день встретишь такую наблюдательность. Что ещё скажете?

– Я не кретин и оставил бы вас в покое, но раз уж вы просите, то еще поизображаю из себя Шерлока Холмса. Скажу, например, что у вас есть домашнее животное. Кошка.

Стеф покосилась сначала на него, потом на царапину на своем запястье.

– Два кота, – кивнула она. – Чёрный и…

– Рыжий.

– Точно.

– И зовут их Черныш и Рыжик!

– Джеймс и Патрик. Почти угадали.

– Да-а… Похоже, выведать таким образом ваше имя лучше даже не пытаться!

– Что за дурацкая манера? Я же не требую от вас имени!

– Но