Купец - Руслан Мельников

— Грунтовики! — крикнул Батцэцэг.

— Кто? — не понял Виктор.

— Оставайтесь в повозках! — вместо ответа велел толмач и сам прыгнул с быконя в ближайшую телегу.

Темная молния, ударившая из-под земли, выдернула из повозки какого-то зазевавшегося купца.

Миг — и орущий купец лишился правой руки: ее вырвало вместе с плечом. Еще миг — и к бьющейся в луже крови добыче ринулась другая подземная тварь. У купца не стало головы. Третий хищник, вынырнувший из облака пыли, словно огромной пилой вспорол бедняге брюхо и потянул к своей норе ворох потрохов.

И там вон тоже толстая извивающаяся кишка, встопорщив длинную щетину, обвила за задние ноги быконя и затягивала животное вместе с всадником в разверзшуюся подземную пустоту.

Несчастная скотина кричала почти как человек, отчаянно билась и загребала землю передними копытами.

Всадник спрыгнул с седла, откатился в сторону, но снова вскочить на ноги уже не смог: его затащила под землю еще одна тварь.

С другой стороны отчаянно орал тонущий в земле, как в зыбучих песках, верблюк, обвешанный пухлыми тюками.

— Мать вашу в душу! — рычал Костоправ, наотмашь колотя кистенем через борт повозки. — Мать! Мать! Мать!

Шипастая гирька била по сухой траве, по пыльной земле, по чему-то еще, дергающемуся возле тележного колеса.

— Суки! Падлы! Твари!

Спицы забрызгала густая темная кровь.

Батцэцэг тоже махал саблей, пытаясь достать подземного мутанта, извивающегося в траве.

— Справа! — крик А-Ка потонул в частых коротких автоматных очередях, ружейных выстрелах и буханье самопалов.

Чья-то тяжелая груженная товаром повозка провалилась по самые оси. Люди, сидевшие на ней, отчаянно кричали, но не решались спрыгнуть на землю. Стреляли из-за бортов. Как показалось Виктору — наугад.

А повозка уходила все глубже. Ее трясло и раскачивало так, словно она находилась не на земной тверди, а была лодкой в неспокойной воде. Отчаянно рвалась упряжка быконей, но животные не могли вытянуть из ловушки повозку, с которой были связаны намертво, и уже начинали проваливаться под землю сами.

Часто палили по шевелящемуся грунту китайцы Ся-цзы. Да и охрана других купцов не жалела пороха, патронов и стрел.

Стрелы втыкались в землю, пули и картечь косили траву и рыхлили дерн. Кто-то попадал в подземных хищников, однако убить этих вертких, быстрых и необычайно живучих существ было непросто.

Сухая степь под купеческими обозами словно ожила и превратилась в текучий сель. Двигаться дальше стало невозможно. Повозки остановились. Твари, которых Батцэцэг назвал грунтовиками, взметая пыль и разбрасывая землю, выскакивали то тут, то там, норовили схватить добычу и исчезали под землей, чтобы снова появиться в самом неожиданном месте.

Мелькали слепые остроносые головы, короткие и сильные когтистые лапы, гибкие туловища, покрытые длинными тонкими то ли волосками, то ли иглами, извивающиеся хвосты… Грунтовики змеями вились вокруг повозок. Пугали, хватали и утаскивали в подземные пустоты быконей, стягивали всадников с седел и выдергивали обозников из-за высоких тележных бортов.

Очередной земляной фонтан ударил возле автоповозки Виктора, едва не запорошив глаза. Выскочившая из-под земли тварь навалилась на борт, сунулась слепой мордой внутрь.

Виктор успел разглядеть лишь огромную пасть, полную мелких острых загнутых назад зубов в несколько рядов. И над пастью — перепачканный глиной подергивающийся крысиный нос.

По нему-то, по этому носу он и рубанул тесаком. Тварь с визгом втянулась обратно в нору. Во второго грунтовика, вынырнувшего откуда-то из-под днища автоповозки, Виктор разрядил пистоль.

Кремневый замок не подвел. Искра подожгла порох, самопал в руке грохнул и дернулся. Заряд картечи разнес в клочья ту часть твари, которую можно было бы назвать холкой. Длинное тело существа забилось под колесами.

А в следующий момент упряжка, тянувшая автоповозку, вдруг ухнула вниз. Перепуганные животные, провалившиеся по самое брюхо, рванулись было из земляного капкана, но лишь увязли еще больше. Один из быконей отчаянно взревел и задергался всем телом: несчастную скотину уже пожирали заживо.

Виктор не стал тратить время на размышления. Быкони долго и исправно тянули автоповозку, но теперь пришло время вытягивать их самих.

Старый двигатель, к счастью, завелся быстро. Виктор дал задний ход. Кашляя и надсадно ревя, автоповозка рванула провалившуюся упряжку. Быкони помогали как могли: пятились задом, перебирая копытами по осыпающейся земле. Ремни упряжи натянулись как струны.

«Только бы не порвались! — мысленно взмолился Виктор — Только бы не порвались!»

Крепкие ремни выдержали. Быкони выбрались из ямы. Только один волочился мертвым. Обглоданные до костей ноги, вспоротое под защитной попоной брюхо, тянущиеся по земле внутренности, перемазанные грязью и кровью. Из провала вслед за быконями сунулись было два грунтовика, но А-Ка парой коротких очередей загнал тварей обратно.

Нападение закончилось так же неожиданно, как и началось. Грунтовики разом, словно по команде, втянулись в землю. Уползти умудрились даже тяжелораненые твари. На перепаханной поверхности осталось лишь несколько мертвых мутантов.

Вокруг зияли воронки ловушек и засыпанные при отступлении норы, желтела вывороченная глина, выделялись пласты просевшего грунта. В лужах крови валялись растерзанные останки погибших людей и скотины.

От повозки, погрузившейся в землю почти по самые борта, упряжные ремни тянулись прямо в разрыхленную почву. Здесь под землю ушла вся быконская упряжка. Но, слава Богу, люди в повозке уцелели.

Звякнул трос. Взрыкнул мотор. Застрявший воз достали из подземной ловушки при помощи автоповозки. Провалившаяся телега оказалась неповрежденной, а вот от быконей осталась лишь пара окровавленных кусков, запутавшихся в упряжи. Вокруг засуетились люди, меняя оборванные ремни и впрягая новых быконей.

Многие купцы все еще с опаской посматривали под ноги, но нового нападения не последовало. Ордынские всадники, спешившись, деловито и безбоязненно собирали оружие убитых.

— Грунтовики не нападают дважды, — заверил Батцэцэг. — Если засыпали норы — значит, ушли.

— Ну и уродище, мать его через полено! — Костоправ, кривясь от отвращения, рассматривал мертвую тварь с расплющенной ударами лекарского кистеня мордой.

Виктор, спустившись на землю, изучал другую особь, лежавшую под колесами автоповозки. Только теперь он понял, что длинные отростки, усеивавшие тело грунтовика, почти неотличимы от сухого степного травостоя. Разве что…

Он протянул руку. Потрогал.

М-да, разве что пожестче и покрепче будут. И упругие очень. Согнуть такой «стебелек» можно, сломать — вряд ли.

— Это у них чувствительные волоски, — пояснил толмач. — Когда грунтовики устраивают засаду — они поднимаются к самой поверхности, выставляют волоски наружу и ждут. Заденешь хотя бы один такой — беда. Сначала нападет тот, кто почувствует добычу, а уж за ним выскочит вся стая.

— Я раньше таких тварей не видел, — заметил А-Ка.

Батцэцэг лишь пожал плечами:

— У вас в Сибири такие не водятся, а у нас в степи встречаются. Далеко, бывает из Котла забираются.

— А почему грунтовики до нас не доходят? — спросил Виктор.

— Вас Уральский Хребет прикрывает, — ответил ордынец. — Горы, скалы… А грунтовики под землей передвигаются. Им твердую породу не прогрызть. И лесов они не любят. Где лес — там корней много. Где корни — там трудно ходы рыть. Особенно если деревья мутантистые. У них корни и погуще, и покрепче, и в землю глубже уходят. А там, где камень-дерево растет, под землей и вовсе непролазная решетка. Зато в степи грунтовикам раздолье.

Основные силы Орды уходили дальше, и вскоре купеческие повозки, покачиваясь на изрытой земле, двинулись за ними. После нападения грунтовиков отставать было еще страшнее.

Глава 11

На ночь Удуг объявил стоянку. Ордынцы быстро и сноровисто ставили лагерь. Купцы разбивали караван-сарай. Возле ханской ставки царило непонятное оживление.

— В чем дело? — поинтересовался Виктор у Батцэцэга.

— Прибыл гонец из головного тумена. Передовой отряд наткнулся на селение зеленых демонов, — ответил толмач. И негодующе добавил: — Эти проклятые твари уже обживают степь за Котлом!

— И что с селением?

— Вычистили, — хищно улыбнулся Батцэцэг. — Вырезали всех подчистую. Но одного демона удалось захватить.

— Живьем? — не поверил Виктор.

— Да.

— Разве зеленокожие сдаются?

— Нет, конечно. Мутант попал под булаву. Череп ему не проломили, но сознание демон потерял. Пока валялся в отключке — его связали. Сейчас должны привести на потеху хану.