Третья пуля - Стивен Хантер

Что нужно сделать, чтобы убить его? Нужно пронзить всё это вместе с ним. Пуля должна долететь до него с достаточной энергией, чтобы не отклониться при попадании в пуговицу, ремень или флягу и не развалиться на части при попадании в кость, а проникнуть вглубь: к сердцу, лёгким, кишечнику, которые находятся глубоко подо всем утеплением. Именно для выполнения этой задачи была сделана пуля «Манлихер-Каркано» и именно такую работу WC399 выполнила двадцать второго ноября 1963 года. Аномалии здесь не было. Это абсолютно неумолимо вытекало из характеристик, заложенных при её создании.

Суэггер немедленно заметил, куда его привёл мыслительный процесс. Этого было достаточно, чтобы запить. Если вторая пуля соответствовала характеристикам, заложенным при создании, то получалось, что третья не соответствовала. Она разлетелась, хотя не должна была — и в этом состоял ключевой вопрос всей истории.

Настоящей «волшебной пулей» в убийстве ДФК была пуля номер три. Пуля в мощной оболочке, предназначенная для пробивания, а не для разлёта в осколки. Она убивала проникновением, а не детонацией. Более того, на расстоянии в двести шестьдесят пять футов ей следовало потерять значительную часть энергии— с двух тысяч ста футов в секунду скорость упала примерно до тысячи восьмисот футов, и она разнесла череп вдребезги. Суэггер без затруднений понимал, почему президентская голова получила массивное, взрывное ранение: потому, что пуля сообщает ударную волну материалу, через который проходит. А если материал находится в закрытом объёме, результатом неизбежно будет взрыв. Но он не понимал, почему сама пуля разорвалась. Не было никакого баллистического принципа, вследствие которого этому следовало произойти.

Почему третья пуля взорвалась?

Глава 6

Ричард Монк позволял себе стейк раз в неделю, так что в пятницу он наведался в «Палм» в Вест-Энде. Заказав мартини (охлаждённый, но безо льда, с оливковым маслом и оливкой), небольшую вырезку средней прожарки и картофельное пюре, он потягивал мартини в ожидании стейка и теперь в изумлении обнаружил, что напротив него аккуратно пристроился Джек Брофи.

— Ричард, позволю себе спросить — не возражаешь, если я присоединюсь?

— Джек, господи… я думал, что ты уехал. Я звонил тебе, и мне сказали, что ты съехал…

— Сменил место жительства, всего-то.

— Где ты теперь?

— Ну, вот в чём дело, Ричард… буду с тобой откровенен. Я думаю, что за мной следят.

— Следят? — воскликнул Ричард со слегка драматизированной эмоциональностью.

— Двое, я уверен. Чёрный и белый. Команда, работают с одной машины. Ты ведь не знаешь ничего об этом, а? Ты был в разведке, так что знаешь, как такие вещи обделываются.

— Раз я был в разведке — это значит, что я тренированный лжец, так? Так что если я скажу «нет», ты не поверишь. Даже не знаю, что и сказать… разве что погляди сам — ради чего на всём белом свете мне следить за тобой? Да и ведь это денег стоит. Стейк, что я заказал — моя единственная недельная роскошь.

— Ладно, ладно, — сказал Боб. — Прости, не хотел, чтобы это звучало как обвинение. Но позволь спросить: знаешь ли ты кого-нибудь в среде знатоков, фанатиков, исследователей — кого угодно — кто мог бы преследовать меня? У меня ведь есть ценная интеллектуальная собственность, а ты упомянул об этом кому-то, кто упомянул кому-то, кто посчитал, что это интересно и решил приглядеться ко мне.

— Джек, но я даже не знаю, что у тебя есть. Что-то насчёт оружия, и не более того.

— Верно, — согласился Боб.

— Может, тут что-то связанное с твоими другими делами? Там, в Бойсе? Детям помогаешь?

— Если мои дети не могут справляться сами к этому времени, я для них ничего сделать не могу. Думаю, мой финансовый управляющий посылает бывшим жёнам их чеки, так что с этой стороны порядок. Нет, моя жизнь слишком скучна для интриг.

— Джек, никто не сближался с мною и не задавал никаких вопросов о тебе. Ничего подобного.

— Ричард, я ненадолго исчезну. Ты справишься?

— Конечно, Джек.

— Увидимся через три дня в том же мексиканском заведении на Мэйн в половине первого.

— Отлично, друг.

Конечно, Суэггер не показался в том мексиканском заведении, но вместо него пришли два агента ФБР. Они подтвердили, что оперативники «Джексон-Барнз» разместились ниже по улице с «Никоном» и здоровенным телеобъективом.

Суэггер позвонил Ричарду, пока он сидел там и извинился за отсутствие, которого никак нельзя было избежать и обещал скоро снова с ним связаться — уж тогда-то они точно встретятся, но не смог назначить точного времени из-за своего текучего расписания. Выждав ещё три дня, он напал на Ричарда на парковке стейк-хауса «Y.O.», другого известного заведения напротив «Палм» в Вест Энде.

Ричард был в подпитии после мартини, нагрузившись протеинами и углеводами.

— Ты показываешься в самые странные моменты, — возмутился он, и Боб списал это на невозможность вовремя связаться со своей командой фотографов, которой с ним сейчас, естественно, не было.

— Приходится быть секретным агентом. Думаю, хвост я сбросил, так что давай возьмём такси и покатаемся.

— Джек, ты не заигрался ли? Я тебе повторяю: в последние три дня никто ко мне не обращался и никто не спрашивал насчёт тебя, ничего подобного. Но у меня есть для тебя кое-что.

— И что же?

— У меня есть друг, владеющий винтовкой, максимально сходной с винтовкой Освальда. Это карабин «Манлихер-Каркано» модель 38, серийный номер CV2755, разница в одиннадцать номеров от освальдовской, из Терни. На ней японский прицел в кронштейне, её заказали у Клейна всего за неделю до того, как Освальд заказал свою в марте 1963 года. Думаю, что тот же техник прицел ставил. Подойти ближе невозможно, так что богатый коллекционер, которого я знаю, заплатил за неё более трёх тысяч. Думаю, тебе будет интересно пострелять. И даже есть несколько коробок армейских патронов 6.5мм, а ты знаешь, как трудно достать их.

— Ээ, нет, — ответил Суэггер, — тут неважно, как стреляет 2755. Тут важно, как стреляет 2766. По множеству причин, по сотне причин они могут стрелять по-разному. И знаешь ли, Ричард, по моей теории абсолютно не важно, как стреляла винтовка Освальда в тот день.

— Ага, я понял. Второй стрелок, вторая винтовка. Другой «Манлихер».

— Близко, но нет. Ещё вот что скажу: я не знаю, зачем и я не знаю, кто, но, чёрт побери, я знаю как. Давай, возьмём такси и прокатимся. Я плачу.

Он поволок Ричарда по улице в манере дружеского объятья, против чего Ричард никак не мог возразить. Работая на кого-то, он должен был поддерживать контакт, а в качестве свихнувшегося насчёт убийства типа ему следовало выяснить, была ли важной новая информация.

В машине Суэггер указал таксисту покружить недалеко с включённым счётчиком, который в любом случае будет оплачен. Для парня это было большой удачей — нечасто в это время он получал хороший заказ. Машина тронулась.

— Ричард, — начал Суэггер, — мне нужно твоё суждение. Может, я рехнулся и всё это чушь. А может, это часть ответа. В любом случае, на меня нашло… как бы сказать… прозрение. Я уверен, что нащупал что-то, и мне помогло то, что ты сказал. Я тебе поясню.

— Джек, я не знаю ничего об оружии. Я не могу судить.

— Это ты поймёшь, Ричард. И тогда скажешь мне, стоит ли это скрывать и поискать автора-партнёра, раз уж оно стоит книги или даже фильма. Тут я мало что соображаю, в отличие от тебя.

— Давай Джек. Постараюсь.

— Вот ключевой вопрос. Почему взорвалась третья пуля? Я думаю, что до сих пор никто не ответил правильно. Лучшим ответом было: взорвалась потому, что взорвалась. Пули, бывает, взрываются. Это непредсказуемо и неизбежно. При такой скорости движения случиться может что угодно.

— А твой ответ каков? Почему взорвалась третья пуля?

— Ты сказал— «они выполнили свой убийственный долг, и прекратили существовать», помнишь? Пуля из будущего. Выполнив свой долг, она ликвидировала себя, винтовку, стрелка и сто лет трагедии.

— Да, я так говорил. Это краеугольный камень всей концепции. Думаю, это интересно.

— Ричард, ты знаешь, что такое «подозрение»?

— Знаю, конечно.

— Я имею в виду что-то неуловимое, но не выходящее у тебя из мыслей, то, что всегда с тобой, вот такое подозрение.

— Да, знаю. Бывает такое.

— Когда ты сказал «прекратила существовать», это меня навело на подозрения. Я об этом ломал голову и, наконец, понял. Третья пуля. Та, что убила Кеннеди. Она прекратила существовать.

— Ну да. К вечному недовольству комиссии Уоррена и к радости множества сторонников теории заговора по всему миру.

— Нет, нет! Это не было случайностью. В том-то и дело. С пулей так и должно было произойти. Она была устроена таким образом. И устроена грамотно, что и сделало возможным весь план.