Любовь без гарантий (сборник) - Агурбаш Ольга

К тому времени уже грянула перестройка. Люди предприимчивые смогли кое в чем продвинуться: кто в организации собственного дела, кто в сотрудничестве с иностранными фирмами, для кого появились новые возможности в творчестве…

Иван с товарищем смог открыть автомобильный салон. Поначалу это была просто мойка. Потом рядом удалось построить бензоколонку. Затем друзья разделились. Один остался хозяином бензозаправочной станции вместе с мойкой. Иван же открыл автослесарную мастерскую, затем приобрел помещение под автосалон. Задумывался о сети подобных салонов по Москве.

Встречался со знакомыми людьми, заключал договора, брал кредиты… В общем, развивал свой бизнес, развивался сам.

Ирина с удовольствием поддерживала мужа. Занималась поначалу всем: и дизайном помещений, и обустройством прилегающей к салону территории, и набором персонала. Потом просто-напросто Иван оформил ее исполнительным директором, и Ирина стала полноценным соратником и помощником мужа во всех его начинаниях.

Она предложила мужу открыть сеть магазинов по продаже автозапчастей и аксессуаров для автомобилей. Она же уговорила его организовать при каждом салоне кафе-бар для клиентов. Придумала, как оформить помещения в стиле зимнего сада, и сама занималась зелеными насаждениями.

Иван, погруженный в стратегические задачи развития, работал на перспективу. Ирина же руководила сиюминутными задачами, и вдвоем они успешно развивали свое дело.

Непросто приходилось… За внешним фасадом благополучия и стабильного достатка скрывались колоссальные трудности. И речь шла даже не о том, как скрыть те или иные финансовые показатели или как уйти от налогов. Задачи эти более-менее решались опытным бухгалтером и хорошими взаимоотношениями с налоговой. Кроме текущих вопросов возникали гораздо более сложные. Бизнес этот представлял собой довольно лакомый кусок для криминальных структур. Кроме того, бытовавшие в ту пору так называемые «крыши», бесконечный передел сфер влияния и прочие «прелести» первых лет становления предпринимательства вызывали колоссальные проблемы и подчас не давали спокойно работать…

«Наезды», «базары», «терки» – эти и прочие словечки прочно вошли в лексикон любого бизнесмена, и скрывавшаяся за ними суть была понятна всем и каждому.

Сколько раз Ивана пытались обмануть, украсть машины, уехать не расплатившись… Сколько раз угрожали, предлагали сомнительные сделки, «разводили»… Он нанимал охрану, усиливал службу безопасности. В наиболее тяжелых случаях сам вступал в переговоры… В те годы он научился быть другим. Жестким, хитрым, терпеливым… Словом, таким, каким, наверное, и должен быть руководитель, если хочет не просто выжить, а преуспеть.

На работе Иван мог запросто закричать, оскорбить, даже ударить. Научился блефовать, рисковать, уходить от удара. Брал уроки рукопашного боя, бокса, тяжелой атлетики. Развивая силу и мощь физическую, становился и в жизни более жестким, деспотичным, подчас агрессивным.

В семье с пониманием относились к происходящему и принимали перемены. Правда, сыновья немного побаивались отца. И было за что. Он требовал выполнения обещанного, заставляя пацанов держать слово. Обязал их заниматься спортом, ежедневно сам проводил с ними зарядку до школы. Кроме того, привлекал к строительству дома: помогать рабочим, убирать территорию, выносить мусор из строящегося дома – может, и не слишком эффективное использование труда подростков, но Иван любой труд считал необходимым условием успешного воспитательного процесса и спорил с Ириной до хрипоты о пользе силовых методов в педагогике.

Вообще они почему-то стали чаще спорить. Сначала спорить, потом ссориться, а затем и вовсе – ругаться.

Когда это случилось впервые, Ирина даже расплакалась:

– Ну зачем ты так? Почему так грубо разговариваешь? Ведь я же самый близкий человек тебе… За что ты меня обижаешь?

– Слушай! – он кривил лицо и устало отмахивался. – Раз ты близкий, то должна понимать, почему я такой… Потому что если я буду другим, то меня сожрут! Сотрут в порошок, понимаешь? Понимаешь, я тебя спрашиваю, или нет?!

Он повышал голос, требуя ответа, сжимая кулаки и сверкая глазами.

– Понимаю… – горько соглашалась Ирина. – Только я-то как раз сжирать тебя не собираюсь. Со мной можно и помягче разговаривать…

– Те, кто помягче, знаешь где? Витька… на зоне. Андрей в могиле. Серегу вон бандюки так в угол загнали, не знает, как из ситуации выкрутиться… дальше продолжать?

– Да не надо продолжать. Я все про всех знаю.

– Ну а раз знаешь, то нечего мне нервы трепать. Не до нежностей сейчас, неужели непонятно?!

Ирина, естественно, понимала. И прощала мужу его грубость, жесткость, неспособность сдерживаться… Хотя что-то начинало ломаться внутри. Менялось ее отношение к Ивану. Причем Ирина заметила интересную деталь: уважение ее к супругу только росло. Она отмечала силу его характера, волю, ум, расчет. Умение работать на опережение, способность держать удар, сильно развитую интуицию, гибкость делового поведения, четкость мышления… Она прекрасно понимала, как он вырос за последние годы – и как предприниматель, и как личность. Видела, что он не стоит на месте. Тяга к постоянному развитию была, вероятно, заложена в его характере. Он много читал, вел записи своих умозаключений, глубоко анализировал все происходящие вокруг него события…

Но… наряду со всеми этими многочисленными изменениями в образе мужа, наряду с явным личностным ростом замечала Ирина и другое. Тускнело ее чувство к Ивану как к мужчине. Личность его яркая и неоднозначная выступала на первый план. Он был интересен ей как собеседник, как оппонент в спорах, как эрудированный, много знающий человек… Но чисто мужские характеристики почему-то вдруг стали менее важны. Все реже возбуждал его голый торс, который ранее, бывало, приводил ее в неописуемый восторг. Она разлюбила целоваться…

Все чаще старалась лечь спать позже мужа, чтобы быть уверенной, что он заснул, и таким образом избежать интимной близости.

Сначала Ирина делала это неосознанно, не признаваясь самой себе, что остывает… А потом вдруг явственно поняла: она почти не хочет своего мужа. «Почти» – потому что редкие проблески имели место быть, но именно редкие и именно проблески…

Иван, скорее всего, заметил некое отчуждение супруги в постели. Не мог не заметить… Первое время удивлялся… Хотел поинтересоваться, в чем дело, но что-то помешало ему задать вопрос, а потом не задал его осознанно. Видимо, из опасения услышать ответ… Он, в отличие от многих, мог избегать ненужных вопросов. Если не хочешь услышать неприятное для себя, незачем и спрашивать…

Короче, сначала не спросил, а потом передумал задавать вопрос. А вскоре смирился. Ну подумаешь, реже стали заниматься любовью… Так уж сколько лет они вместе, пора бы страсти и поутихнуть…

Иван почти никогда не отдыхал. И семья его тоже. Дети проводили летние каникулы, считай, кое-как. Пионерские лагеря в ту пору уже прекратили свое существование. Понятия «молодежный отдых» еще толком не было. За границу Иван отправлять детей категорически отказывался, считая подобные замашки мажорскими и недостойными детей честных бизнесменов.

По этому поводу они опять ссорились с Ириной, которая настаивала на организации детского отдыха, на что Иван после очередной размолвки по этому поводу махнул рукой и устало бросил:

– Делай что хочешь!

На деле «что хочешь» выглядело так: Ирина уезжала на две-три недели с пацанами к морю, в Крым или на Азов. Все остальное летнее время сыновья болтались без дела, предоставленные сами себе или в лучшем случае мотались по уже построенному дому, обживая то чердак, то подвал.

Однажды они, изучая отопительный агрегат в котельной, что-то крутанули. Дело чуть не кончилось трагедией. Слава Богу, вовремя подоспели рабочие, и ничего страшного не стряслось. Но тот случай заставил Ивана задуматься… Что-то он делает не так.

И в самом деле, наверное, права Ирина: нужно как-то иначе организовывать жизнь. Неправильно это – бесконечная работа и недостаток внимания семье. Неправильно!