Подводная одиссея - Сергей Зверев

Если в аэропорту Саппоро, хоть и не очень часто, но все еще попадались европейского типа лица, то в самолете Саблина окружали исключительно японцы. Это был небольшой самолет внутренних авиалиний. До острова он должен был добраться за два часа. Спать или имитировать все это время сон боевой пловец не хотел. Сидел, как все, на своем месте, посматривал в иллюминатор на красоты Хоккайдо, вслушивался в разговоры других пассажиров. Толку от последнего занятия никакого не было. Он все равно не понимал по-японски, а по-английски и уж тем более по-русски почти никто из летящих на остров не изъяснялся. Поэтому в речь он вслушивался не ради получения какой-то информации, а просто чтобы привыкнуть к языковой среде, в которой по долгу службы ему пришлось оказаться.

Самолет зашел на посадку. В местном аэропорту было не очень многолюдно. Боцман еще не знал толком, где было бы удобнее поселиться. Поэтому не спешил ни на такси, ни на автобус. Выбор места зависел от местонахождения «Русского витязя». Плыть-то к нему придется под водой, в акваланге особо не наплаваешься. А поскольку точных координат СПА не имелось, нужно было разузнать хоть что-нибудь о расположении базы корпорации. Правда, одновременно следовало работать на имидж заядлого рыбака. Иначе в городке, где наверняка слухи распространяются быстрее, чем тает мороженое, его могли попросту не понять и заподозрить неладное.

Увидев среди прилетевших очередным рейсом пассажиров мужчину со связкой удочек, Саблин решил взять быка за рога. Он подошел к нему, извинился и стал излагать легенду о своем пристрастии к подводной рыбалке.

– Я вижу, вы тоже рыбной ловлей увлекаетесь, – проговорил Боцман. – Можете посоветовать мне места для рыбалки? Не хотелось бы начинать впустую…

– Да, конечно, здесь есть несколько таких мест, – ответил японец. – Они вам должны понравиться. Вы ведь не американец?

– Нет. Я из Литвы, – ответил Саблин.

Рыбак с понимающим видом закивал и промолвил:

– Хорошо, что границы открыты. Свобода передвижения. Люди могут ездить по миру.

Он наверняка ничего не знал о Литве и литовцах, но не хотел обидеть туриста своим невежеством, поэтому отвечал так обтекаемо. «Литовского туриста» такой расклад устраивал. Он быстренько перевел тему, начав расспрашивать о рыбах, водившихся в здешних водах. Японец обрадовался смене разговора. Он перечислил несколько названий рыб и особенности их ловли.

– Я-то сам больше наверху рыбачу, – говорил он. – Но иногда под воду тоже забираюсь. У меня брат любитель подводной рыбалки. Вот иной раз бывает, что я ныряю вместе с ним.

– А эти места можно как-то на карте найти? – Боцман решил вернуться к началу разговора.

– Если у вас есть навигатор или просто электронная карта нашего острова, то я помогу вам отметить самые рыбные и при этом красивые места на нем, – сразу же переключился на нужную волну рыбак.

Русский извлек из специального кармана рюкзака планшет, включил его, вывел на экран карту острова и протянул «девайс» собеседнику.

– Странноватый у вас планшет, ну, да ладно, – пробормотал он, берясь за дело.

– Вы уж постарайтесь, чтобы и рыбные, и живописные, – продолжал Саблин изображать заядлого рыбака. – И знаете… Может быть, отметьте те места, где ни в коем случае не стоит появляться. Грязно или рыбы нет.

– Хорошо. Отмечу. К сожалению, большой кусок акватории оттяпала себе одна корпорация. Вот здесь вот приблизительно. – Он указал участок на карте. – Раньше там было отлично рыбачить и плавать. А сейчас они туда никого, кроме своих, не допускают. Да и никто в общем-то не хочет соваться на этот участок. Кто знает, что они там вытворяют. Слухи ходят разные. Местные там почти не работают, а те, кто работает, ничего не говорят. Одним словом, держись от этого вот «треугольника» подальше. – Рыбак еще раз обратил внимание на карту.

Боцман поблагодарил японца и двинулся к автобусной остановке. Судя по карте, ни одна из гостиниц не находилась в близости от «треугольника». Это означало, что возникали неминуемые трудности, с которыми предстояло бороться. Вот только очевидных способов борьбы пока не вырисовывалось.

Автобусом Саблин добрался до одной из местных гостиниц, которая на сайте рекламировалась как лучшая для любителей экологического туризма. Большого наплыва желающих поселиться там не было. Однако где-то около трети мест оказались заняты либо забронированы. Виталий попросил себе номер с видом на море. «Это чтобы оно постоянно напоминало о себе, – объяснял он работникам на рецепции, играя роль рубахи-парня. – Я хоть из Литвы приехал, но все-таки русский. И пока мне нужно отдохнуть от перелетов. Пропустить несколько рюмочек водки. Можно даже и японской. Ну, а потом я займусь подводной рыбалкой. Мне тут кое-что посоветовали уже. Может, вы сможете посоветовать что-нибудь получше?» Ему отвечали вежливо, как и любому другому туристу. Однако о местах для занятий подводной рыбалкой ничего не сказали. Не отказали, а окольными путями, как это требует японский этикет, дали понять, что эта услуга платная.

Заселившись в номер, Виталий вышел на балкон, который выходил в сторону моря. Оказалось, что номер с видом на море означал в этой гостинице нечто другое, чем ему представлялось. Да, с балкона можно было увидеть море и даже услышать плеск его волн. Однако от гостиницы до него было около трех километров. «Вот уж удружили работнички», – фыркнул Боцман и незамедлительно подался в бар. Нужно было вливаться в здешнюю среду, мелькать перед глазами, чтобы привыкли, создавать образ разбитного туриста, любителя выпить между поездками на рыбалку.

Как оказалось, в гостиничном баре собирались не только постояльцы, но захаживали и местные. Саблин вначале присматривался, а затем со стаканом в руках стал подкатывать к кому-нибудь из местных и расспрашивать. Не всем это нравилось, но находились и такие, кто готов был поболтать с «русским литовцем» о радостях рыбалки. Боцману удавалось пить, но не упиваться. Каждое новое знакомство выглядело со стороны совершенно естественным. Бармены и официантки вскоре просто перестали обращать на него внимание. Тем более что клиент исправно платил и не буянил.

На самом деле расспросы были направлены на то, чтобы выудить любую дополнительную информацию о производстве и испытательной базе корпорации. Пловец старался задавать вопросы по-разному, но смысл их был одинаков: от рыбы к экологии, от экологии к загрязняющим предприятиям, от загрязняющих предприятий на базу корпорации. «А там что? Химическое производство, что ли? Я не хочу сдохнуть в какой-нибудь кислоте», – провоцировал он местных на рассказ о «треугольнике» корпорации. Те начинали говорить в ответ всякое. Порой звучали даже диаметрально противоположные вещи. Одни утверждали, что ничего опасного для здоровья там нет, другие уверяли, что опасности там подстерегают на каждом шагу, а в море в районе базы даже пятки полоскать не стоит. Эти противоречивые данные никак не помогали продвинуться в поисках нужной информации вперед. Они лишь подтверждали, что предприятие и база корпорации среди местных жителей пользовались дурной славой. Был бы наш Боцман исследователем современного фольклора этой молвы, ему бы вполне хватило на добротную статью в научном журнале. Однако Боцман в данном случае был разведчиком, и полученной информации для решительных действий ему не хватало. Тупо лезть на рожон было бессмысленно. Не то чтобы Виталий руководствовался наставлением контр-адмирала Нагибина не рисковать понапрасну. Он просто осознавал, что «кавалерийский наскок» на базу ничего не даст. Штурмовать форпост противника, не зная его слабых сторон, было нелепо и безрассудно. Следовало искать другие подходы и возможности. Русский вспомнил о небольшой фирме «Хикари» – той самой, что некогда закупила автоматы Калашникова.

Все теми же косвенными вопросами Саблин выведал у местных интересные факты, связанные с директором «Хикари». Оказалось, что тот каждый вечер захаживал в близлежащее от гостиницы кафе. Он коротал время за рюмкой саке и разыгрыванием шахматных этюдов, ради чего приносил с собой в кафе портативную доску. Узнав об этом, боевой пловец направился туда. Шахматы были благодатной почвой для нахождения общего языка. Виталия не покидала уверенность, что их обоюдное увлечением шахматами сможет помочь ему раздобыть важную информацию.

Юкио Накагами, как звали директора «Хикари», пришел в кафе приблизительно в то самое время, о котором русский выведал ранее. Он заказал себе легкий ужин и положил на стол шахматную доску. В этот раз он пришел не с портативной, а с обычной доской. Повозившись с наладонником, японец расставил только те шахматы, которые требовались по условиям этюда. Условия выигрыша белых в четыре хода на первый взгляд казались довольно простыми. Однако, чем дальше, тем менее очевидным это становилось. Что-то не сходилось. Не получалось. Хотя сама позиция выглядела вполне знакомой.