У аборигенов Океании - Януш Вольневич

холостяков. Питеру и его помощнику предстоит пробыть на этом посту в окружении аборигенов около двух лет. Их служба не состоит, впрочем, лишь в пребывании на станции. Офицеры совершают бесчисленные патрульные обходы затерянных в горах деревушек. Только недавно они вернулись из такой «экскурсии», а завтра с целой вереницей носильщиков вновь отправляются в горы. Молодые, симпатичные австралийцы — очевидно, воспитанники специального училища по подготовке административных кадров для стран Тихого океана.

Тщетно ищу у них признаки какой-либо форменной одежды. Оказывается, единственным одеянием австралийского офицера в Папуа Новая Гвинея служат фланелевая рубашка, куртка и потрепанная шляпа в стиле Баден-Поуэла[26].

Засыпаем мгновенно, убаюканные барабанящим по крыше тропическим ливнем.

В тени горы Юли

Пронзительный звук трубы поднял меня с постели и погнал к окну. Поверка. Внизу, на площадке перед станцией стоят навытяжку несколько чернокожих полицейских и две шеренги новогвинейцев в красных юбочках. На мачту взвивается австралийский флаг. Вопросительно смотрю на Питера.

— Аборигены в юбочках — заключенные. Всякое бывает в горах, случаются и убийства. Ведь все еще существуют луки и палицы, а древние обычаи живучи. Продолжаются распри, гибнут люди. Преступления должны наказываться. Тюрьмы в прямом смысле этого слова у нас нет, есть только трудовой лагерь.

После завтрака Питер показывает нам свое хозяйство. Утреннее солнце ярко озаряет окружающие вершины. Вдали возвышается массив Юли, священной 63 горы, овеянной множеством древних легенд. Тут и там видны лепящиеся к ее склонам хижины: кажется, до них рукой подать. Но для Бриггса это почти целый день форсированного марша.

С места, где мы стоим, отчетливо видна линия тропического леса. Вечером, озябшие, мы даже не заметили, что поднялись на значительную высоту и немалую часть пути проделали уже в горной степи. Луга поросли здесь травой кунаи, которая после ночного дождя сверкает мириадами капель. Воздух так чист, что теряешь ощущение расстояния.

Медленно идем в сторону аэродрома. Здесь, после того, как окончательно приведут в порядок грунт, не будет затруднений с посадкой самолетов, как в Тапини. День, когда сюда прилетит первый самолет, станет знаменательным для Бриггса и всего населения поста Гуари.

— О да, это будет настоящий праздник. Местные жители не дождутся, когда к ним прилетит балус.

Будущее взлетное поле заполняют люди в красных юбочках под начальством полицейского. Приходится спешить. До полудня, когда обычно начинаются ливни. можно еще многое сделать. Питер ведет нас дальше.

Деревня, окружающая станцию, имела более аккуратный вид, чем та, в которой мы уже побывали. Опрятные хижины, многочисленные орудия труда, тщательно возделанные участки. Жители поселка, истые дети природы, решили, что наше прибытие — это достаточный повод для того, чтобы лишний раз похвастаться своими праздничными украшениями. Даже женщины и те решили себя показать в наилучшем виде. Мы застали врасплох двух подружек, красивших себе щеки и примерявших ожерелья из свиных клыков.

Вскоре мы очутились в окружении группы красочно разодетых мужчин. Меховые полоски на голове, раковинные диски в носах и даже перья райских птиц, по которым я так вздыхал в последнее время.

— Райские птицы попадаются здесь очень редко. Я сам уже с год не видел ни одной, — заверил меня Питер. — Это перья из старых запасов, порой просто выторгованные в других районах.

Женщины сгорали от любопытства, но по традиции держались вдалеке от чужестранцев. Жители деревни с нетерпением ждали момента, когда Питер появится на площадке, где обычно происходят торжества, и подаст знак к их началу. Наш хозяин, однако, благоразумно переждал полуденный ливень, угостил нас холостяцким ленчем, и лишь после этого началось веселье, а вернее, фестиваль местного фольклора.

Собралось все население деревни, однако главных действующих лиц оказалось немного. Их свежескроенные фиговые листки были меньше пляжных мини-бикини. Великолепнее всего были украшены головы, уши и носы. У большинства «актеров» висели на шее крестики, а тела их опоясывали кожаные военные ремни. Вид исключительно красочный, да и физически они показались мне привлекательнее жителей болот над Кикори. Более правильные черты лица, более стройные фигуры. Менее презентабельный вид имела толпа, окружавшая площадку, особенно пожилые, по местным понятиям, тридцатилетние женщины. Все их одеяние состояло из подвешенной спереди тряпки величиной не более носового платка. Значительно лучше выглядели молодые девушки-подростки, одетые большей частью в ситцевые юбки и украшенные ожерельями и всякого рода браслетами.

Жители Гуари

Фестиваль начался с выступлений местного чемпиона по стрельбе из лука. Его движения были на редкость точными. Мурашки побежали у меня по спине при мысли, что я мог бы случайно стать мишенью его стрел. Абориген стрелял по мишени, однако злой рок приманил сюда какую-то невзрачную птицу. Чемпион молниеносно выпустил стрелу, и птица камнем повалилась к его ногам. Это был верх мастерства. Собравшиеся заслуженно наградили стрелка дружными аплодисментами.

Затем его товарищи устроили некое подобие пионерского костра. Появились музыкальные инструменты, среди которых ведущую роль играл барабан, своей формой очень похожий на большие песочные часы. Под звуки дудки собравшиеся исполнили несколько песен. Присутствовавшие оживились, постепенно все втягивались в общее веселье. Через некоторое время в круг вступили даже самые молодые девушки, которые в ритмичном, но не очень замысловатом танце продемонстрировали свое чувство ритма и красоты. Веселье шло вовсю, охватывая все более широкий круг участников.

Я был уверен, что, будь здесь приготовлены запасы еды, происходящие выступления, несомненно, превратились бы в настоящее празднество, которое продолжалось бы добрых три дня.

Но это как раз не устраивало Питера. Через некоторое время он велел прервать веселье и наградил наиболее отличившихся артистов. Меня расстроило такое решение: уж очень любопытно было посмотреть, как далеко новогвинейцы способны зайти в своем веселье. Когда-то на Кубе я имел возможность наблюдать похожее по своему характеру торжество, которое через несколько часов перешло в настоящее исступление. Как сообщил Питер, его соседи также умеют недурно забавляться. Сейчас, однако, он не мог этого допустить — ему предстояло вскоре отправиться в патрульный обход. В утешение он преподнес нам по нескольку оригинальных стрел, предназначавшихся для различных целей.

Утром мы были уже в пути. С большим сожалением покидал я Гуари — этот чудесный уголок в горах. Спускались мы по той же дороге, по которой поднимались раньше. Лазаро, соскучившийся по своим детям, оставшимся в Тапини, был рад возвращению домой. Он весело насвистывал и, ухарски поворачивая баранку, заставлял нас нещадно колотиться в донельзя тесной кабине «лендровера». Через несколько километров кончилась горная степь, и мы снова окунулись во мрак насыщенных влагой лесов. Священная гора Юли исчезла у нас из виду,