Командир - Павел Мамонтов

– Успокойся, глупенькая заклинательница, – ласково прошептал Сэнсэй. – Пока ты боишься этого, с тобой всё в порядке.

Аня и Ярослав вышли из подвала в двенадцать часов дня. Никто их не удерживал, но часовой у подвала провожал их мерзкой улыбочкой.

«Он всё слышал, наверное, – подумала Аня, – а и хрен с ним. Пусть смотрит и завидует».

Всё так же вдвоём они прошли к Ахромееву – не в кабинет Администрации, а в штаб оперативного отряда Западных ворот.

Хром встретил их на совещании весьма усталый.

– Всем перерыв пять минут, – объявил он, когда вестовой запустил Истомову и Сэнсэя в помещение. – Ну, я вас слушаю?

– Извините, что вам перечила, товарищ комендант, – сухо выговорила Анна. – Я не имела на это права. Готова получить заслуженное наказание.

– Наказание вы уже получили. Сутки ареста – это на первый раз. В другой раз так легко не отделаетесь. Свободны.

– Слушаюсь, только, эм… Александр?

– Слушаю, – как-то удивлённо ответил Ахромеев.

– Вы что, их… и правда… убили?

– Вот ещё… руки о них марать. Оставили в лесу. Пусть местное зверьё или другие нелюди с ними разбираются. Кто быстрее успеет.

Часть II

Выбор долга

1. Свиристелка

Зима пришла неожиданно мягкая и снежная. В меру снежная.

«Хорошо для озимых», – думал Хром.

Он попивал кофе из любимой кружки и смотрел из окна кабинета на падавшие снежинки. Сугробы насыпало большие и пушистые, на радость детворе и дворникам, да и парням в транспортном отделе тоже меньше мороки будет при расчистке трактов к форпостам.

Хром ждал сообщения от большого каравана, отправленного на юг. Приспособить для движения достаточно мощные радиостанции, чтобы работали хотя бы километров на сто, не получилось. Проблем с ними много, да и лошадям тяжело лишний груз тащить. Выручили маги. Они придумали делать блоки питания для передатчиков из полудрагоценных камней, напитанных какой-то магической энергией. Получилось примитивно, сигналы можно было передавать только морзянкой, а это было муторно и долго, зато расстояние, на котором работала связь, увеличилось кратно – сигналам от таких передатчиков не мешали помехи Мира. И размер вышел сносный – один человек переносил легко.

Сеансы связи с караваном договорились держать раз в сутки, в случае нештатной ситуации – экстренный выход. В остальном работы не было: осень кончилась, урожай собрали большой, всего было в достатке. Зимой нечисть неактивна, и даже нелюди с того последнего разгрома себя не проявляли. Даже как-то непривычно было. Организм Хрома, привыкший к постоянному переутомлению, требовал нагрузок.

В кабинет постучали. Дверь распахнулась, открыв вид на приёмную: небольшой холл, где три секретаря-машинистки неустанно сражались с бумажной волокитой, выстукивая что-то на печатных машинках. Самая старшая и незаменимая из них, Мария Степановна, сейчас была на пороге. Рядом с ней стояла девочка упрямого вида.

– Вот, Александр Михайлович, к вам рвётся, – виновато сказала секретарь.

– Пусть заходит. А вы можете идти, Мария Степановна, – и посетительнице: – Заходи давай. Что там у тебя?

Девочка, гордо вздёрнув носик и чуть ли не чеканя шаг, подошла к Хрому, выбросила вперёд руку с листком, будто собиралась метнуть его как сюрикен. На вид ей можно было дать пятнадцать-семнадцать лет. Глаза внимательные, круглые, носик маленький, щёчки округлые, немного пухленькие. Бёдра тоже округлые, и грудь уже хорошо заметна – фигурка что надо, красавицей вырастет.

Хром поставил кружку на стол, раскрыл листок и… если бы пил кофе, то поперхнулся, а так только вытаращился на девушку и зло сказал:

– Ты что, шалава, свиристелка, обалдела?

– Пока не шалава, но очень желаю ею стать. Подпишите, пожалуйста, а то держатель борделя говорит: пока несовершеннолетняя – нельзя, – ответила она с вызовом.

Хром стиснул зубы в припадке ярости, где-то на задворках сознания внутренний голос шептал: «Если я её ударю, даже ладонью, то убью. Бить нельзя».

Александр небрежно уронил листок на стол, презрительно поинтересовался:

– Ты что ж, думаешь, мне делать нечего, кроме как твои писульки разбирать? Головой работать лень, передком решила поработать? Это не ко мне.

Девушка вздрогнула, очаровательные глазки метнули искры. Хром решил: сейчас заплачет. Отчасти он этого и добивался, но девочка плакать не стала, со сталью в голосе произнесла:

– Мой отец был разведчиком. Он погиб, мать заболела, братику шесть лет. Пенсию по погибшему не платят. Что мне делать? Посоветуйте, раз вы такой моралист.

– Почему пенсию не платят? – насторожился Хром, чувствуя как в нём вскипает гнев уже на какого-то ублюдка-чиновника.

– Мать не объяснила толком, говорит, с документами что-то не так. Да и она нам погоды не сделает – копейки.

– А на работу почему не устроилась?

– Когда случился Прорыв, мне тринадцать только исполнилось. Школу я не закончила, а на хорошую работу без образования и квалификации не берут.

Хром стиснул челюсти, на скулах заиграли желваки. Проституция в Городе, конечно, процветала. И добро бы только в обычных борделях. Так в качестве простого бартера – в обмен на еду и лекарства. Ахромеев смотрел на это сквозь пальцы – лишь бы без насилия обходились. Но вот что делать с тысячами таких неустроенных, вырванных из жизни подростков?

– Так что насчёт моего заявления? – спросила девочка.

– Насчёт пенсии я разберусь, – пообещал Хром. – И насчёт вот этого, – Александр поднял листок, – тоже. Подумай: хочешь брать в рот, сама знаешь что, и пускать между ног всех – я заявление подпишу. Нет – помогу с работой. Два дня тебе на раздумье. Как выйдет срок, сюда приходи. Всё, бывай… свиристелка.

Девочка молча ушла. Хром раскрыл заявление, чтобы дочитать и узнать, как зовут посетительницу. В конце листа стояла подпись: Татьяна Камышова.

К себе в кои-то веки Хром вернулся пораньше – в начале шестого. Разговор со свиристелкой разбередил отцовские чувства.

«Если меня не станет, каково им будет?» – в который раз подумал Хром.

Да только он понимал, что его и сейчас с ними по сути нет. Оля и Нина для его детей сейчас и за маму, и за папу.

– Как жизнь, как здоровье? – весело справился Хром, заходя в дом.

– Ой, Александр Михалыч, мы вас не ждали так рано, – всплеснула руками Нина.

Они были похожи с Олей как близняшки, хотя приходились друг другу двоюродными сёстрами.

– Хороший руководитель всегда себе свободное время найдёт. Как дети?

– Всё нормально, Витя спит, только набегался. Лику сейчас Оля кормит.

– Пойду понаблюдаю.

– Зачем? – даже удивилась Нина.

– Что, я на своих детей уже посмотреть не могу?

– Да нет, можете, конечно.

Ольга вытирала слюнявчиком губы Лике, маленькая миска перед ней уже была пуста.

– Здравствуйте, Александр Михайлович, – не отрываясь от своего занятия, проговорила Ольга. – Рано вы чего-то сегодня.

– Да вот решил выкроить время, – слегка неуверенно пробормотал Хром.

– Это хорошо. Хотите дочку на руках подержать?

– Да куда мне, я же не умею.

– Ничего, научитесь – не тяжелее автомата. А мне в комнате надо прибраться.

Ольга, больше ничего не говоря, вытащила Лику из детского стульчика и вручила Александру. Тот принял дочку как драгоценное сокровище. Сердце забилось чаще, руки задрожали, хотя и вправду ребёнок был никак не тяжелее привычного оружия. Девочка не заметила состояния отца – через полминуты уснула.

– Ишь ты, – шёпотом сказал Хром. – Признала, а я думал, уже не помнит меня.

– Будет вам, Александр Михалыч, конечно, она вас знает. Сейчас ребятишки поспят, потом часов в девять проснутся – поиграют, покушают и опять уснут, уже на всю ночь.

– Хоть буду знать. Держи, Оля, неси её в ясли, – Александр бережно передал дочку кормилице.

Разбудила Хрома отчаянно дикая трель телефонного звонка. Александр, как был, вскочил с постели, снял трубку.

– Нападение, восточный сектор, нелюди, – передали отрывисто.

– Принял, буду.

За минуту оделся и выскочил на улицу. Пробежать сто метров до гарнизона, где уже ждала запряжённая бричка. Хром прыгнул в сани, и они понесли к Восточным воротам. С той стороны уже слышался захлёбывавшийся стук пулемёта. Изредка к нему подключались автоматы.

«Почему только ПК работает?» – удивлённо подумал Хром.

Когда он подъехал к КПП за Восточными воротами, там уже стояли наготове несколько рот, ждали приказа.

– Бери десять человек и за мной, – приказал их командиру Хром. – Остальным – ждать.

За КПП им сразу же встретился расчёт миномёта, который тащил своё орудие от частокола в сторону Города.