Во всем виновато шампанское - Нина Харрингтон

– Что ж, – тихо сказала Саския, – свадьбы от «А» до «Я». Ключевые моменты. – Она кивнула в сторону длинного кухонного стола, за которым пели песни, смеялись и передавали друг другу десерты и вино гости. Мягко светили фонари на ветвях платана, пламя свечей отражалось в хрустальных бокалах. – Перед нами торжество. Посмотри на эту прекрасную сцену. Друзья и родственники собрались вместе чествовать любовь и счастье.

Рик пожал плечами:

– Хорошие люди, вкусная еда, замечательное вино. Мне кажется, отличное сочетание для любого праздника.

– Еда не просто вкусная – восхитительная. Я даже припрятала несколько рецептов в мою незаменимую сумочку. Вино оказалось необыкновенным, как ты и обещал, в том числе и розовое шампанское из шато Морель. Отличный выбор. Только ты упускаешь суть. Это не торжественный ужин, рождественский обед, день рождения или любое другое семейное застолье, нет. Мы собрались здесь, потому что Жан Баптист любит Николь.

Едва эти слова слетели с губ Саскии, жених и невеста поднялись со своих мест и нежно поцеловались, стоя под фонарями. Гости шумно одобрили.

– Они чудесная пара. У них так много надежд на будущее. И ты, – Саския ткнула Рика пальцем в грудь, – часть их будущего. Ты много наобещал обоим, мистер важная персона, теперь придется отвечать за свои слова.

– Ты хочешь сказать, нам придется. – Рик ткнул пальцем в Саскию. – Ты ведь мой лучший покупатель, не забыла?

– Как такое можно забыть? Я много раз тебе говорила: решение еще не принято, а ты постоянно всем напоминаешь, что наследница Элвудов согласилась с тобой работать. Я даже начала переживать за себя. Правда, ровно до тех пор, пока не попробовала вино. – Саския вздохнула. – И все волнение улеглось. Ты сделал отличный выбор. Великолепный! Должна признать, мне было бы не стыдно подавать такое вино гостям. Но это не означает, что я подпишу с тобой контракт, слышишь?

Рик расправил плечи и, смахнув с пиджака маленький сухой листочек, спросил:

– Я красавчик? Или я красавчик?

– Если другие девять виноделов из твоего нового поколения так же хороши, как эта пара, тогда да, ты красавчик.

– Что ты сказала? Повтори, пожалуйста, я не расслышал. – Рик приложил ладонь к уху и наклонился к Саскии.

– Я сказала, что твоя команда подобрала достойное вино для лондонского магазина. Мои поздравления.

– Ах, вот оно что! Спасибо! – Рик фыркнул и спрятал руки в карманы брюк. – Жан и Николь – отличная пара. У них немало времени ушло на то, чтобы как следует друг друга узнать, так что они вступают в брак с открытыми глазами. И я желаю этим людям счастья.

– Ага, теперь понятно. Кажется, все проясняется. Если я не ошибаюсь, вы хорошо знаете, о чем говорите, мистер Бургес. – Она рассмеялась и взглянула через плечо на Рика. В то же мгновение ее улыбку смыло выражение боли и сожаления, которое промелькнуло в глазах Рика, прежде чем он заметил, что на него смотрят.

– Я тоже однажды был обручен. Это случилось в Лас-Вегасе четыре года назад. Шесть месяцев я встречался с Эми и каждый день видел эту женщину абсолютно обнаженной.

Зарычав, Саския прикрыла уши ладонями:

– О, пожалуйста, прекрати! Не надо подробностей. Я только что поела!

– Ты сама говорила, что мы должны быть честными и открытыми, – возразил Рик и заставил ее опустить руки. – Как я уже сказал, мы встречались шесть месяцев. Я думал, что знаю Эми. Она была спортивным журналистом. Умная, веселая. Мы общались с одними и теми же людьми, вращались в одних и тех же кругах. Больше всего меня радовало то, что Эми жить не могла без адреналина и, как я, любила экстремальные виды спорта. Она отлично каталась на горных лыжах.

– Я жду «но».

– Как-то раз мы пошли на церемонию в часовню Элвиса, женились наши знакомые альпинисты. После нескольких бутылок неплохого, в общем-то, шампанского я поддался общей атмосфере, дал слабину и решил, что брак не такая уж плохая идея. Это было очень смелое решение. «Но» появилось на следующий день после моей счастливой помолвки. Эми отменила сплав по горной реке из-за того, что получила список выставленных на продажу домов в ее родном городке на Среднем Западе. Оказалось, ее родители хотят жить ближе к своим еще не родившимся внукам и потому ждут, что мы переедем.

Саския перестала сердито сопеть и предприняла пару попыток заговорить, но ничего не вышло. Она просто несколько раз открыла и закрыла рот.

– Да, – рассмеялся Рик, – вот именно. Мы были помолвлены ровно три дня. Как выяснилось, моя милая Эми забыла сказать, что, с ее точки зрения, экстремальные виды спорта – развлечение для одинокого и от них нужно отказаться в тот момент, когда ты предстанешь перед алтарем. Забудь спорт. Забудь старую жизнь. Забудь все, из-за чего вы друг в друга влюбились.

– Я так понимаю, рядом с ее родным городом гор не было и в помине.

– О, Эми все предусмотрела. Можно было посещать скалодром в местной школе и кататься на велосипеде. Средний Запад совершенно плоский, там есть где покрутить педали! Зато дети будут ходить в хорошую школу. И мамочка с папочкой все время рядом.

Вздохнув, Саския прошептала:

– Боже мой!

– А потом случилось кое-что похуже. Я был так глуп, что на следующий день после помолвки согласился навестить своих будущих родственников. Мы приехали к Эми домой, и уже через полчаса стало ясно, моя любимая совершенно меня не знает и совсем не представляет себе, что мне нравится. В тот же вечер за ужином ее отец предложил мне легкую и спокойную работу в его компании. Предполагалось сидеть в офисе с девяти до пяти. Это стало последней каплей. Я вежливо отклонил предложение и четко дал всем понять, что мы с Эми скоро переедем в Калифорнию, ближе к месту моей будущей работы в семейной виноторговой компании.

– Наверное, это произвело эффект разорвавшейся бомбы?

– Эми разрыдалась и сказала, что я эгоист. Потом заголосили ее сестры. Вслед за ними в слезы бросилась мать. Казалось, даже отец вот-вот заплачет. Я уехал, когда заплакали дядя и тетя. Через восемнадцать месяцев Эми вышла замуж за классного парня, который был искренне рад работе в компании ее отца. В прошлом году я даже получил на Рождество фотографию их счастливого семейства – радостные родители и два пухлых младенца.

– Она тебя совсем не знала, – прошептала Саския, опустив глаза.

– А я не знал ее. Она говорила, что готова разделить со мной жизнь профессионального спортсмена, но, когда дошло до дела, выяснилось, желания Эми совпадают с желаниями ее родителей. Она хотела тихой, спокойной жизни в тихом, спокойном городке и мечтала отправить меня на тихую, спокойную работу. А я не мог дать ей этого. Катастрофа была неминуема. – Рик тяжело вздохнул. – Три дня помолвки. Наверное, это тоже рекорд. – За столом раздался смех. Рик улыбнулся и жестом указал на гостей. – А эти двое выросли вместе в одном маленьком городке. Дружат с младших классов и потому отлично друг друга знают. Теперь они будут строить жизнь так, как оба этого хотят. Я в них верю, они добьются успеха. Иначе не стал бы вкладывать деньги в такой крошечный виноградник. – На мгновение зажмурившись, он покачал головой. – Я бы так не смог. Каждый день год за годом сидеть на одном месте. Это не для меня. Я не получал бы удовлетворения.

– Но почему? Что не так в размеренной жизни и в любви к собственному дому? Я вот люблю Лондон и мой дом. Даже представить себе не могу, каково это – жить где-то в другом месте.

Голос Саскии становился все тише и тише. Она с тоской вспомнила о старом саде и делах, которые надо завершить по возвращении. Даже здесь, рядом с невероятно красивым виноградником, среди людей, которых она была бы рада узнать ближе, ей ужасно хотелось вернуться к обычной размеренной жизни и друзьям.

Перед тем как ответить, Рик повернулся к ней. Падавший из кухни свет приковывал внимание к его выгоревшим на солнце волосам. Они так резко контрастировали с загорелой кожей, что любому становилось ясно, этот человек проводит много времени под солнцем на свежем воздухе.

– Неужели тебе никогда не хотелось путешествовать, Саския? – С каждым словом глаза Рика все ярче искрились от возбуждения и энтузиазма. – Неужели никогда не хотелось увидеть мир во всем его великолепии? Ты могла бы любоваться закатом над Альпами, взобраться на Эверест и переночевать в палаточном лагере прямо на леднике, чтобы услышать, как он трескается под днищем палатки, каждый день все ниже и ниже сползая с горы. Пережитых при этом эмоций ничем не заменишь. Возбуждение, кайф, который я получаю, летая на параплане и занимаясь альпинизмом, – ничего подобного этим ощущениям нет. Ничего! И я не могу обойтись без этого, даже если приходится иногда нарушать правила.

Саския видела, как запульсировала жилка на шее у Рика. Его сердце забилось быстрее, когда он заговорил о привычной для него жизни. Рассказывал с увлечением, был абсолютно серьезен, говоря, что не сможет всю жизнь провести на одном месте. Саския сочувствовала ему и в то же время завидовала. Она никогда не знала, что это такое – заниматься любимым делом и уезжать, едва тебе этого захочется.