Кошачий эндшпиль - Павел Андреевич Кузнецов

Ещё пару минут мы миловались, полностью отрешившись от внешнего мира. Потом кошка первой прервала поцелуй. Пару секунд вглядывалась мне в лицо — с ощутимым оттенком провокации. Салатовые бездны глаз обволакивали, звали, но их мягкость была обманчива — точно зыбучий песок или чёрное озеро топи.

— Кот, я принесла на когтях кровь твоего врага, — выдала она, наконец, торжественным голосом. — Теперь эта кровь у тебя на торсе и на… заднице, — Вик рядом фыркнула, метиллия же совершенно не изменилась в лице. — Я правда молодец?..

И вся вжалась в меня, принялась тереться бёдрами о живот, а щекой — о плечо. Всё моё естество аж пронзило нежностью!

— Тиш, хочу тебя. Безумно, — выдавил, тщетно пытаясь не показать голосом всю глубину собственных чувств.

— Вот как? — вопрошала эта фурия, продолжая возлежать у меня на плече. — Тогда я немножечко пошалю сейчас с твоим имплантом.

— Я… не это имел в виду.

— А я — это. Я республиканка, милый, а республиканка сама определяет, когда и как ублажать своего мужчину, — и прежде, чем я успел что-либо возразить, заткнула рот нетерпящим возражения поцелуем.

Очень вовремя, как оказалось. Потому что в следующий момент меня накрыло ощущением такого запредельного кайфа… Не закричал, лишь благодаря её опытному поцелую. Мгновенно выключился, потерял координацию, начал оседать, но на помощь пришла Вик. Поддержала, ещё и удобно уложила голову себе на грудь. Так я и стоял, зажатый между двумя женщинами, стреноженный их потусторонней лаской — одновременно грозящей отправить на пол отдыхать, и страхующей от падения.

В себя пришёл рывком, и ещё с минуту лежал на груди брюнетки, пытаясь собраться с мыслями. Когда это немного удалось, Вик заговорила:

— Кошак, поверь, мы сами хотим не меньше. И сейчас бы с удовольствием укутались твоими полями и прямо здесь бы покуролесили… все вместе. Но ничего ещё не закончилось. От тебя нужно ясное мышление, не отягощённое возбуждением. Тиш всё сделала правильно.

— Не ожидал, что так крышу сорвёт…

— Для того и нужны боевые сёстры, чтобы спину прикрывать. Ну и трахать, конечно, — без тени улыбки припечатала Триша. — Пошли лучше вина выпьем. Тебе полезно.

И опять, в который уже раз за сегодня, девочки подхватили меня под руки. Гибкие пальчики просочились сквозь пальцы, пленяя ладони жёстким захватом, бёдра прижались с боков, а волосы… волосы ручейками воды заструились по телу — справа пепельные, что тот лунный свет, а слева — чёрные, как смоль. Подошли к столу. Неспешно расселись. Разлили вино. Я уже вполне совладал с собой, так что первым поднял бокал:

— Вик, Тиш. Хочу выпить за ваши когти, сегодня так виртуозно хлебнувшие крови.

Валькирии переглянулись, свой бокал в ответном слове подняла Викера.

— А мы будем пить за твои поля. Они всегда за спиной, подобно крыльям, и как крылья дают ощущение защищённости, возможности в любой момент упорхнуть от удара. Позволяют виртуозно пускать кровь, не думая о защите.

Выпили по большому глотку. Янтарная жидкость маслянисто растеклась по пищеводу, согревая, окутывая сознание мягкой дымкой безвременья. Лишь обещающие взгляды спутниц пронзали её без труда. Кошки были на той же волне, их эмоции отлично ложились на мои, дополняли их, укрывая туманным одеялом отстранённую от реальности душу. Метиллия первой нарушила затянувшееся созерцательное молчание. Спошлила, конечно — ну что взять с этой сребровласой кошки?..

— Ещё тост?.. Предлагаю выпить за кровь врагов… на твоей заднице, Кошак, — обе подруги зафыркали, но тут уже я нахмурился. Стало как-то не до смеха. — Да ладно, котик, не дёргайся. Это же кровь врагов — не твоя. Хотя… если попросишь… иногда очень хочется поиграть с тобой пожёстче. Но обычно я ограничиваюсь лишь покровами, туда же… не больше одного коготка по самому верху.

— Тиш, не пошли. За столом это неуместно. Давай лучше просто — за кровь врагов.

— Ладно, уговорил. Сегодня — твой день, милый! — валькирия сделала большой глоток и, казалось, зажмурилась от наслаждения.

«К нам гости, Кошак. Сектор пять-три-три. Вывожу на коммуникатор диспозицию», — переход Викеры от веселья к работе был стремителен.

Трое «гостей» шли от входа в зал и были облачены в форму службы охраны порядка. Опять эти охранители на мою голову! Что-то часто мы с ними в последнее время пересекаемся, и каждый раз встреча не радует обе стороны. Один персонаж даже показался смутно знаком, но дело было не в личностях. Охранители — муниципальная полиция, то есть ходит под местной властью. А кто у нас самый главный местечковый правитель? Правильно, мэр. То-то парень кичился статусом… Вряд ли он сам что-то из себя представляет, но кто-то из родни запросто может быть местной шишкой. Вот бойцы и пожаловали. С другой стороны, всё может быть куда как банальней, и пострадавшие от «произвола» валькирий просто вызвали «кавалерию». Что ж, будем разбираться по мере поступления вводных.

Я поднялся из кресла и направился гостям навстречу. Когда проходил мимо, Тиш не удержалась, прошлась ладошкой по моему бедру — в эдаком жесте поддержки и, одновременно, предупреждения. Определённо, за таких оторв не зазорно и умереть!

Со службистами сошлись в центральной части зала, на танцевальной площадке — что весьма символично в свете предстоящего нам рандеву. Их командир, шедший чуть впереди, производил впечатление рассудительного тёртого жизнью волчары. Уж очень характерный взгляд у него был, да и вся повадка спокойная, уверенная, немного вальяжная. Подобострастия своим таинственным заказчикам не было и в помине.

Командир в свою очередь окинул меня изучающим взглядом… и на несколько долгих секунд прикипел к серебру планет на груди. Было отлично видно, как зрачки служаки расширяются, фиксируя явно хорошо знакомую ему информацию, на которую не удосужились обратить внимания гражданские. Думаю, командор сейчас хорошо представил всю дальнейшую ситуативную цепочку. Оценил, на каких матёрых хищников пытаются натравить его бойцов — а то, что натравить именно что пытаются, явственно следовало из напряжённой тишины за столиком наших с кошками условных противников. Все были само внимание, все ждали развязки.

— Господа. Мои боевые сёстры сейчас отдыхают, я попросил