Неизвестная книга наркома внутренних дел Н. И. Ежова - Олег Борисович Мозохин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
(Из показаний ЯКИРА, Стенограмма судебного заседания Специального судебного присутствия Верховного суда Союза ССР от 11 июня 1937 года, стр. 8).
Позднее ТРОЦКИЙ передал через своего старого агента ПУТНА личное письмо ТУХАЧЕВСКОМУ. На суде ПУТНА передал содержание этого письма:
«…Поскольку это письмо было доверительным, я ознакомился с содержанием /не ручаюсь за дословность передачи содержания письма, но уверен в совершенно точной передаче текста письма по смыслу/. После обращения, письмо гласило: существующий режим и руководство партией и государством в Советском Союзе совершенно нетерпимо. Положение можно изменить только в результате решительной борьбы и устранения нынешнего руководства. Эту борьбу ведет возглавляемая мной организация. К данному времени она располагает совершенно конкретными средствами и силами. Помня Вас по прошлому сотрудничеству и понимая, что Ваше настоящее положение – ложное и не соответствующее Вашим способностям, я полагаю, что Вы присоединитесь в наши ряды для действий.
ВОПРОС: Было ли вручено письмо ТРОЦКОГО ТУХАЧЕВСКОМУ, когда и при каких обстоятельствах?
ОТВЕТ: Письмо ТУХАЧЕВСКОМУ я доставил в СССР и вручил ему в его кабинете. Это было в первых числах октября 1935 года. ТУХАЧЕВСКИЙ, получив письмо и ознакомившись с ним, спросил меня знаком ли я с его содержанием, я ответил утвердительно. Он задал мне вопрос, располагаю ли я возможностями передать его ответ по назначению, я ответил, что располагаю. Тогда, после некоторого раздумья, ТУХАЧЕВСКИЙ сказал, что по целому ряду причин он не считает возможным посылать письменного ответа, а просит меня передать устно, что ТРОЦКИЙ может на него рассчитывать».
(Выписка из протокола допроса обвиняемого ПУТНА В. К. от 15 мая 1937 года).
Участники контрреволюционного военного центра объединились с троцкистами-бухаринцами как с единой антисоветской организацией. Участник военного центра КОРК по этому вопросу показал:
«…В 1931 году, когда я начал разговор с ТУХАЧЕВСКИМ, он мне осветил положение так: нам нужно безоговорочно идти с РЫКОВЫМ. ТРОЦКОГО в данное время нецелесообразно поднимать на щит потому, что он в стране потерял авторитет. Но вскоре, с 1932 года, все более часто упоминался ТРОЦКИЙ, а затем, в 1933 году, когда совершился фашистский переворот в Германии, то в число тех вождей, под флагом которых мы должны были идти, являлись: РЫКОВ, БУХАРИН, ТРОЦКИЙ. В дальнейшем ТУХАЧЕВСКИЙ не намеками, а совершенно открыто начал заявлять, что в конце концов какая политическая группировка возьмет верх – трудно сказать – РЫКОВ ли, ТРОЦКИЙ ли, что мы, люди военные, мы должны рассматривать себя не как игрушку в руках политиков, а должны обладать сильной рукой военного человека, и начал вести разговоры в бонапартистском направлении.
Это примерно со второй половины 1934 года».
(Из показаний КОРКА, стенограмма судебного заседания Специального судебного присутствия Верховного суда Союза ССР от 11 июня 1937 года, стр. 59).
То же подтверждает в своих показаниях на суде ФЕЛЬДМАН:
«ТУХАЧЕВСКИЙ также намекнул, что вот и с правыми есть связь. На мой недоуменный вопрос – как с правыми? Откуда? Я не знаю, что ТРОЦКИЙ руководит заговором. ТУХАЧЕВСКИЙ ответил, что сейчас грань между правыми и троцкистами стерлась, и раз это полезно для общего дела, почему же не иметь связи и с правыми».
(Из показаний ФЕЛЬДМАНА, Стенограмма судебного заседания Специального судебного присутствия Верховного суда Союза ССР от 11 июня 1937 года, стр. 88).
В число участников заговора руководители Центра вовлекли старых троцкистов, занимавших командные посты в Красной армии, правых, националистов, антисоветски настроенных бывших офицеров царской и белой армии, а также все контрреволюционные элементы.
Вот что показывает относительно кадров заговора участник центра ЯКИР:
«…Я хотел бы еще несколько слов добавить к реализации указаний руководителя нашей организации ТУХАЧЕВСКОГО относительно собирания всяких антисоветских групп и элементов, могущих пригодиться в случае нужды.
ТУХАЧЕВСКИЙ обращал наше внимание, мое и УБОРЕВИЧА, на то, что нам надо серьезно заинтересоваться националистами на Украине и в Белоруссии… На эти организации мы имели в виду опереться и при необходимости использовать их. Мы также рассчитывали опереться на озлобленный антисоветский элемент».
(Из показаний ЯКИРА. Стенограмма судебного заседания Специального судебного присутствия Верховного суда Союза ССР от 11 июня 1937 года, стр. 9).
Участник центра ФЕЛЬДМАН показал, как он был вовлечен в контрреволюционную организацию ТУХАЧЕВСКИМ:
«…Я был вовлечен в центр контрреволюционной военной троцкистской организации в 1932 году летом ТУХАЧЕВСКИМ. Он вел разговоры на политические темы, внушая мне неверие в колхозное строительство и указывая на большие трудности, которые испытывает наша страна.
…Летом 1932 года ТУХАЧЕВСКИЙ рассказал мне о существовании контрреволюционной организации, которая находится еще в стадии формирования, собирания сил и возложил на меня большую задачу: собрать эти силы, создать эти кадры для расширения сети этого контрреволюционного заговора. Эго было в 1932 году. Я помню отлично, что более подробно мы говорили накануне поездки в Германию. (ТУХАЧЕВСКИЙ был главой делегации). Речь шла о свержении Советской власти путем вооруженного восстания, и если это не удастся в мирное время, то взять ставку на заминки на фронте, которые могут вызвать внутри страны вооруженные выступления. Методы работы – поддержка троцкистских кадров».
(Из показаний ФЕЛЬДМАНА. Стенограмма судебного заседания Специального судебного присутствия Верховного суда Союза ССР от 11 июня 1937 года, стр. 86–87).
Состав заговора охарактеризовал участник центра ПРИМАКОВ:
«…Из кого состоит заговор, кого объединило фашистское знамя ТРОЦКОГО. Оно объединило все контрреволюционные элементы, которые у нас были».
(Из показаний ПРИМАКОВА. Стенограмма судебного заседания Специального судебного присутствия Верховного суда Союза ССР от 11 июня 1937 года, стр. 104).
Программой заговора было свержение советской власти и восстановление капиталистических порядков. Средством свержения советской власти намечалось поражение СССР во время нападения фашистских государств.
По вопросу о целях заговора участник центра УБОРЕВИЧ показывает:
«…Председатель: Во имя чего все это вами делалось, для какого государства, для каких классов вы вели антисоветскую борьбу?
Подсудимый УБОРЕВИЧ: Во имя реставрации капитализма».
(Из показаний УБОРЕВИЧА. Стенограмма судебного заседания Специального судебного присутствия Верховного суда Союза ССР от 11 июня 1937 г., стр. 50).
То же подтверждает участник центра ЭЙДЕМАН:
«…ТУХАЧЕВСКИЙ мог уверенно предложить мне в 1933 году принять участие в военном заговоре, на что я дал свое согласие. Тогда же ТУХАЧЕВСКИЙ рассказал мне о том, что в армии существует военная организация, которая ставит перед собой задачу свержения советской власти и замены ее властью ТРОЦКОГО, Речь шла о реставрации капитализма в стране».
(Из показаний ЭЙДЕМАНА, 27 мая 1937 года).
В уплату за вооруженную поддержку военный центр обещал фашистской Германии
