Братья и сестры. Как помочь вашим детям жить дружно - Элейн Мазлиш

Я не была уверена, что точно ее понимаю.

— В этом нет ничьей вины, — голос женщины дрогнул. — Родители в этом не виноваты. Я не наделяла сына умственной отсталостью. Братья и сестры тоже в этом не виноваты. И он сам в этом не виноват. Тем не менее он привык к этой роли, и никто не может этого изменить!

Это была серьезная проблема. Судя по всему, разойтись пораньше нам не удастся.

— Дорогая, — сказала я, — вы затронули очень важную тему, о которой нужно подумать всем. Не хотите ли поделиться своими мыслями с группой?

— Не думаю, что им будет интересно… Наверное, это только у меня одной… Что ж, если вы так считаете…

Когда мы собрались после перерыва, она повторила все, только что сказанное мне.

Все слушали крайне внимательно, а потом стали доброжелательно ее расспрашивать.

— Понимаете, — рассказала женщина, — когда Нил чего-то не понимает, он начинает лягаться, ругаться, пинаться, а потом твердит, что он дурак. Он считает себя умственно отсталым. Такова его роль, и он играет ее целый день.

Люди почувствовали себя некомфортно. Мне тоже стало неуютно. Я должна была довериться этой женщине и не заставлять ее рассказывать о болезненной ситуации людям, которые просто не могут ее понять. Здесь у всех были нормальные дети с нормальными проблемами.

Но тут подняла руку другая женщина.

— Ваша проблема мне хорошо знакома, — сказала она. — У моего сына, Джонатана, церебральный паралич. Как мы ни старались ему помочь, он ужасно подавлен тем, что не может ничего делать. Сын постоянно злится — на меня, на отца, на сестру, но больше всего на самого себя. Я бы сказала, что паралич определяет всю его личность.

Группа забурлила. Проблемы этих матерей казались слишком серьезными, чтобы их можно было решить с помощью тех приемов, о которых мы говорили.

Кто-то очень осторожно спросил у матери Джонатана, как реагирует на это ее дочь.

— О, Дженнифер — просто прелесть! Она ничего от меня не требует.

Все вздохнули с облегчением. Кроме одного мужчины. Он сурово нахмурился.

— Уверен, что она «просто прелесть», — проворчал он, — но девочка не должна так стараться. Это несправедливо по отношению к ней. Она — ребенок и должна чего-то требовать. Нельзя позволить ей загубить свое детство, чтобы справиться с проблемой брата.

Кое-кто взглянул на него неодобрительно. Резкость его тона нас поразила. Мужчина не обратил на это никакого внимания и продолжал разговаривать с матерью Джонатана.

— Я знаю это по личному опыту, — сказал он. — Мой младший брат был тяжело болен. В семь у него началась астма, а в тринадцать лет он заработал язву желудка. Мои родители думали и говорили только о болезнях Дональда. «Сегодня Дональд чувствует себя лучше…», «Сегодня у Дональда обострилась язва». Мои потребности никого не интересовали. Никогда не забуду, как в 14 лет попросил у отца денег на кино. Он разозлился: «Как ты можешь думать о кино, когда твой брат так болен!»

Мать Джонатана была явно расстроена.

— Послушайте, — продолжал мужчина. — Я не пытаюсь приуменьшить ваших страданий, но примите совет от человека, которому пришлось быть таким «чудесным» ребенком. Это ужасная роль. Быть хорошим постоянно — тяжкое испытание. Дети заслуживают права быть обыкновенными — и иметь обыкновенные потребности, которые не менее важны, чем потребности ребенка с проблемами.

— У меня тоже была сестра-инвалид, — с горечью сказала другая женщина. — Я отлично понимаю, о чем вы говорите.

Ее слова меня удивили. Оказалось, многие столкнулись с подобными проблемами.

— Мои родители, — продолжала та женщина, — заставили меня поверить, что если я «нормальная», то не заслуживаю внимания. А сестра получала все внимание, потому что была прикована к инвалидному креслу. Мне всегда казалось, что она прикидывается более беспомощной, чем на самом деле. Если я о чем-то просила, мама и бабушка твердили: «Тебе должно быть стыдно! Твоей сестре нужно гораздо больше, чем тебе». А потом они удивлялись, почему я ее не люблю!

— Итак, — медленно сказала я, пытаясь осмыслить услышанное, — похоже, что, когда одного ребенка по какой-то причине считают «проблемным», в действие вступает следующая схема:

• проблемный ребенок становится еще более проблемным;

• перегруженные родители начинают требовать от «нормальных» детей слишком многого, чтобы компенсировать трудности «проблемного» ребенка;

• потребностями «нормальных» детей пренебрегают;

• «нормальные» дети начинают обижаться на «проблемного» ребенка.

— Как же построить нормальные отношения с братом или сестрой, на которых вы обижаетесь, одновременно терзаясь чувством вины?

— Это невозможно, — ответил мужчина. — В этом-то все и дело.

Я не знала, что сказать.

— Каково же решение этой проблемы?

— Именно такое, как мы и говорили, — твердо ответил мужчина. — Не нужно навязывать детям роли. Зачем относиться к инвалиду или больному ребенку по-другому? Мой брат Дональд — это не только «астма и язва».

Женщина, сестра которой была прикована к инвалидному креслу, заговорила столь же решительно:

— Ко всем детям нужно относиться как к «нормальным». Даже к тем, у кого есть серьезные проблемы. Если вести себя именно так, они добьются больших успехов.

Эти люди говорили очень убежденно, и их теория была прекрасной. Но применима ли она на практике? Можно ли относиться к больным детям как к нормальным и здоровым, особенно когда они изо всех сил демонстрируют свое «проблемное» поведение? Это крайне сложная задача.

— Давайте подумаем, как можно поступить, — сказала я. — Рассмотрим те же ситуации, что и раньше: девочка с церебральным параличом на всех злится, умственно отсталый ребенок страдает из-за своей неполноценности, инвалид-опорник изображает из себя более беспомощного, чем он есть на самом деле. Давайте подумаем, можно ли в таких ситуациях относиться к этим детям как к обычным, нормальным и здоровым.

Вот что у нас получилось.

БОЛЬШЕ НИКАКИХ ПРОБЛЕМНЫХ ДЕТЕЙ!

ВМЕСТО ТОГО ЧТОБЫ СОСРЕДОТОЧИВАТЬСЯ НА ПРОБЛЕМАХ ДЕТЕЙ, СКОНЦЕНТРИРУЙТЕСЬ НА ИХ СПОСОБНОСТЯХ

Вместо…

…поощряйте способности:

После наших бесед мы пришли к разным выводам. Несколько человек попытались облечь их в слова, опираясь на мысли остальных участников группы.

— Родители должны сразу установить такой порядок, при котором всем ясно, что в семье нет «проблемных» детей.

— У отдельных членов семьи могут быть более серьезные потребности или большие сложности, но всех нас нужно принимать такими, каковы мы есть.

— Каждый из нас способен расти и меняться.

— Но это не означает, что у нас нет проблем, просто мы решаем их по мере поступления. Самое главное — поверить в себя.

— И друг в друга…

— Важно поддерживать друг друга, как в команде, в этом и заключается смысл семьи.

Я оглядела класс. Я почти видела, как люди преисполняются решимости. На этом семинаре были посеяны весьма ценные семена, и мне очень хотелось увидеть всходы.

ДЕТЕЙ С ПРОБЛЕМАМИ НЕ СЛЕДУЕТ ВОСПРИНИМАТЬ КАК ПРОБЛЕМНЫХ ДЕТЕЙ

Им необходимо:

Чтобы их подавленность понимали:

«Это нелегко. Тебе, наверное, приходится очень тяжело».

Чтобы их достижения, пусть даже несовершенные, ценили:

«На этот раз ты добился большего».

Чтобы им помогали найти решение:

«Это сложно. Что ты делаешь в таких случаях?»

И семена взошли. Мысль о том, что мы, родители, можем освободить наших детей из темницы навязанных ролей, пробудила воображение участников семинара. Неожиданно оказалось, что дети могут быть кем угодно. Члены группы рассказывали, что с того момента, как они приняли внутреннее решение взглянуть на своих детей свежим взглядом, в их семьях начали происходить невероятные события.

С самого детства Клаудия была очень «организованной». Она без лишних напоминаний собирала свои кубики и складывала их в коробку — в идеальном порядке. Гретхен же, наоборот, была абсолютной неряхой. Она никогда ничего не убирала на место и никогда не знала, что и где лежит. В эти выходные я заметила, что в кухонном шкафу царит полный беспорядок. Я чуть было автоматически не сказала:

— Клаудия, иди-ка сюда. Ты — мой главный организатор. Это работа для тебя.