Клон - Леонид Могилев

— В Чечне сразу к Дудаевым отправился?

— Нет. Вольным стрелком был. В банде.

— Фамилии. Имена, факты…

— Можно в письменном виде?

— Хорошо. Расскажите про семью генерала. И, кстати, как вы в Чечне встретились?

— Меня чечены прихватили и хотели расстрелять. Пришлось требовать генерала и пугать их.

— За что расстрелять?

— За характер.

— Хорошо. Это тоже в письменном виде, к утру. Вернемся в Тарту. Все что помните».

Старков начал говорить, горел глазок диктофона, менялись кассеты, а он все говорил, и становилось как бы легче…

«— Джохар часто повторял, что ему достаточно получаса личной встречи с президентом России, чтобы все проблемы были решены, прошение о встрече с Ельциным не связано с тем, чтобы передать какую-то информацию.

— Это он в Тарту говорил?

— Нет. В Чечне. Я буду перескакивать туда и обратно. У меня так все запомнилось, и мне так легче говорить.

— Хорошо. Это он вам говорил?

— Нет. Я же детей его знал хорошо, и Алла говорила. Женский язык — горе. Обычно Джохар Мусаевич выполнял все, что задумывал. Значит, этих тридцати минут хватило бы, чтобы в Чечне установился мир. Хотя я не знаю, что именно хотел сказать Джохар Борису Николаевичу.

Я знаю, как погиб Джохар. Мне все это рассказали.

Алла часто рассуждала об истории нашего государства. Кто такие партократы и кто такие коммунисты. Говорила, что коммунисты на фронте показали себя с лучшей стороны, а партократы в тылу воспользовались результатами их победы. Набили свои карманы. Откуда взялись эти люди? Была, наверное, выведена какая-то каста, которая смогла мимикрировать. Такая у нее была терминология. Культурная женщина. Книжки писала. Теперь демократы у власти, и есть эти самые люди. Это очень страшно. Для всей России. И для Чечни.

Вначале Джохар опирался на образованных людей. На тех, что могли руководить. Например, Саламбеку Хаджиеву он предлагал место вице-премьера. Это когда Чечне давали не более трех месяцев. Все считали, что больше республика не продержится. Джохар надеялся, что Саламбек поможет поднять республику.

Джохар сказал однажды: „Ничего не выйдет. Он боится за свои миллионы“. Но, когда Саламбек увидел, что республика продержалась три года, перешел на сторону русских.

Все начиналось тогда в Эстонии. Когда к нам в Тарту приехал Мамодаев, он буквально просчитывал Джохара. То есть он выполнял чей-то заказ.

В то время Мамодаев был замминистра по строительству. Но он был снят за воровство. Это Алла несколько раз повторила.

Он ничего не предлагал тогда Джохару. Он просто его просчитывал. Знакомился. Джохар очень мало пил. С тех пор как он съездил в Мекку, капли в рот не брал. А тогда он еще пил коньяк. После полета немного выпивал. А Мамодаев был очень толстый мужчина. Он мог вливать в себя, как в бездонную бочку. Так вот, Джохар немного выпил и стал рассказывать, каким он был в детстве. Как он дрался и всех побеждал. Джохар вышел, а Мамодаев говорит: „Так он драчун“. А немного погодя: „Так он хвастун“. Алла тогда сказала что-то ехидное, и Мамодаеву это не понравилось, но он засмеялся, только как-то нехорошо.

Джохар, видимо, не хотел строить криминальное государство. Ему достались чиновники аппарата, которые все воровали и делились с московскими хозяевами. Правда, были и исключения. Зелимхан Яндарбиев — человек, говорят, порядочный и честный, и он прошел весь путь вместе с Джохаром до конца. Мовлан Саламов тоже честный. Удугов, министр информации, — умница, но наркоман. Дудаев трижды менял весь ближний круг. Это были образованные, но вконец испорченные люди.

— Это мнение Аллы Дудаевой?

— Да. Но и я примерно так считаю. Поговаривали, что Дудаев долго оставался жив, потому что имел какой-то компромат на президентское окружение. Джохар на эти вопросы и намеки только улыбался.

Он должен был встретиться с президентом где-то 9 мая. Но встреча не состоялась. Алла просила гарантировать безопасный проезд. Через иностранные посольства решали этот вопрос. Но они, видимо, сами боялись. Пробовали через Тутакова. Потом по телевизору показали, что он арестован и у него тол какой-то нашли. В это самое время. Это, наверное, знак был. Тутаков вел переговоры в Москве.

Потом она обратилась к Черномырдину, но он только сказал, чтобы приезжала, но больше ничего конкретного. Поэтому ей пришлось пробираться до Ингушетии. В Ингушетии она узнала, что канал с Тутаковым закрыт. Были еще планы. Я о них ничего не знаю. Уже закрытая информация. Потом она решила попробовать встретиться с Коржаковым. Не получилось. И тогда решилась на крайнюю меру — выехать в Турцию и устроить там пресс-конференцию, на которой рассказать то, что дошло бы потом до Ельцина, а он бы понял, о чем речь…

— Как вы считаете, откуда были деньги у Дудаева?

— А вы думаете, что у него были деньги?

— Ну, во всяком случае, люди жили даже во время блокады Россией и жили нехудо. Государство ведь на чем-то держалось?

— У него самого лично никогда денег не было. А те, что были у аппарата, учитывались до копейки. Он хорошо этому научился, когда был начальником штаба.

— Но ведь были же контракты у него с западными странами? Он ведь по нефти контракты сам подписывал, все это знают. А дело Гантемирова? Вы его видели близко?

— Несколько раз. Этот человек мэром был поставлен, когда ему было двадцать семь лет. И знаете что он сделал? Заявил по телевидению о том, что сможет отремонтировать все в городе и наладить. Его спросили: как? Так он собрал всех коммунальщиков и строителей бывших и сказал им: „Вы всю жизнь грабили советское государство. Теперь вложитесь в дело, а потом снова начнете грабить“.

— Говорят, что он был полновластный хозяин города и в его дела не вмешивался даже Дудаев. И этот первый полк постовой службы…

— Князем он не был. Он был очень ловким человеком. Когда ему говорили правду в лицо, он начинал смеяться и обнимать человека. И Джохар очень долго ему верил. Гантамиров продал очень много недвижимости в Грозном, а Джохар этому не верил. За руку его никто не поймал. А потом он купил несколько десятков бронетранспортеров и поставил их на базе. Джохар его спросил, и тот ответил, что это на его личные сбережения. Он занимался бизнесом. И пообещал подарить эти машины Дудаеву к двадцать третьему февраля. Потом еще прошло несколько месяцев, и появились русские войска. „Тогда и стало ясно, зачем нужны были эти бронетранспортеры и кому они предназначались в подарок.

— И часто так разочаровывался Дудаев?

— Был такой, например, Хусейн Мараев. У него якобы были какие-то пути, чтобы переправить нефть. Он пообещал, причем по телевидению, что эту нефть продаст. Очень много нефти. А потом он уехал и скрылся вместе с деньгами.

— И что? Этих людей не преследовали?

— Вы знаете, на них уголовные дела заводились. Была у них женщина одна, но она с парламентом не ладила. Очень умная была. Но она же женщина. Ее запугать могли или запутать.

— А Дудаеву угрожал кто-нибудь? Или предлагал? Ведь из-под пера его выходили финансовые документы. Большие деньги.

— В Литве напечатали книги Дудаевых. Стихи Аллы и книгу Джохара. И они, говорят, не получили ни копейки. Понимаете, у чеченцев приняты такие подарки. Так Джохар запретил даже гонорар получать. Сказал, что деньги сейчас нужны республике.

— А что, Дудаев никогда не жалел о своей судьбе?

— Знаете, он даже мне однажды признался: „За эти годы я сто раз пожалел, что родился“. А во время войны ему стало легче.

— Часть охраны улетела на самолете, на том самом, на котором должны были улететь вы… И один из них вернулся, а вы были как-то задержаны…

— Из нашей охраны остался один Муса. Он вышел из самолета и вернулся. Из тех, что был с нами с самого начала. Один Муса. Были другие, но они не в счет… Мы все время жили отдельно. Алла с Дудаевым и охрана. Группа прикрытия отдельно. А командиры и штаб приезжали на совещания.

— Вы все время ночевали в разных домах?

— Да. Ночью работали, а днем спали. Младший мальчик весь побледнел и осунулся.

— Ему одиннадцать?

— Двенадцать. И все последние дни он спал не раздеваясь, в бутсах и с автоматом в обнимку. Он говорил, что не успеет одеться.

— А как все произошло?

— Никакой взрывчатки в аппаратуре не было. Но весь мир помогал ловить Джохара. Все сговорились. Джохар должен был переговорить с Ельциным, и ему это почти удалось. И он погиб во время переговоров.

— С кем он говорил?

— С Боровым. Боровой был посредником между ним и Ельциным. Вообще было много покушений. В самом начале войны, когда мы ехали в кортеже. Джохар был в третьей, сын его в первой машине. Тогда был огонь в полнеба. Потом бомбили дом в Шалажи, откуда Джохар вел передачу. Потом еще.

— Скажите, а вот эти бомбежки, все это приходилось переживать? Или мимо вас все проходило? Бомбардировки?