Поваровка под колпаком - Владимир Малов

– Капитан Огл, – категорически молвил Лаэрт-второй, – я должен… мы обязательно должны побеседовать с Аргоданалом!

Глаза Огла загорелись синим цветом.

– Опыты над жителями планет давным-давно запрещ-щ-щ-щ-щены. Аргоданал не посч-ч-ч-ч-читался с запретами. Поэтому и приш-ш-ш-ш-шлось вмеш-ш-ш-ш-шаться инспекции. Теперь он подлежит изоляции. Мы немедленно вернем его на планету, где он ж-ж-ж-ж-живет. На длительный срок он будет лиш-ш-ш-ш-ш-шен возмож-ж-ж-ж-жности ее покидать.

Были слова капитана столь весомы, что на некоторая время воцарилась полная тишина. Никто не ответил.

– Нам пора, – сказал потом Огл. – Хорош-ш-ш-ш-шо, ч-ч-ч-что вы сумели нам помочч-ч-ч-ч-чь.

Но Костя вдруг припомнил кое-что.

– Капитан Огл, – позвал он нерешительно. – На поляне, где был лагерь Аргоданала, мы видели две статуэтки.

– Верно, – спохватился Лаэрт-второй. – Я на экране тоже видел.

– Не можете объяснить, что они обозначали? – договорил Костя.

– Уж-ж-ж-ж-же мож-ж-ж-ж-жем, – ответил Огл. – Одна из них была копией ч-ч-ч-ч-человека, у которого возмож-ж-ж-ж-жности мозга реализовывались в тот момент наименьш-ш-ш-ш-шим образом, а вторая – копией ч-ч-ч-ч-человека с наибольш-ш-ш-ш-шим коэффициентом реализации.

– Кто же второй-то был? – вырвалось у Петра.

– Это я знаю, – растерянно ответил Лаэрт-второй. – Это тот самый парнишка, о котором я говорил, помните? Школу в двенадцать лет закончил, сейчас на втором курсе института.

Наступила неловкая пауза, потому что все машинально обернулись в ту сторону, где бледный и углубленный в себя Степан Алексеевич все еще пил чай.

Огл проследил за взглядами и в который уже раз моргнул всеми глазами. Все поняли, что у капитана хорошая память, и он узнал оригинал одной из статуэток.

И что он хорошо воспитан.

– Но разница оч-ч-ч-ч-чень небольш-ш-ш-ш-ш-шая, – тут же сказал капитан, – у всех примерно одинаковые показатели использования возмож-ж-ж-ж-ж-жностей мозга. Оч-ч-ч-ч-чень незнач-ч-ч-ч-ч-чительные отклонения в ту или иную сторону. К тому ж-ж-ж-ж-же в разные моменты ч-ч-ч-ч-человек использует мозг по-разному.

Степан Алексеевич звякнул ложкой о край стакана, и словно бы от этого Лаэрт-второй встрепенулся. Последние слова капитана Огла вновь пробудили у него жгучий интерес к необыкновенному эксперименту кентавра-изобретателя.

– Капитан, – начал он вкрадчиво, – а можно ли хотя бы узнать, какие именно идеи удалось собрать Аргоданалу? Ну, в виде исключения. Это же так важно! В конце концов, это наши идеи, земные. Нам принадлежат!

В этот момент на террасе вновь появился робот Иван Иванович.

– Журналистов еще больше стало, – доложил он Лаэрту-второму. – Требуют, чтобы вы вышли. Того и гляди повалят забор. Что делать?

Нобелевский лауреат поморщился. По всему было видно, что журналистов он недолюбливает. Возможно, связывалось у него с ними что-то не очень приятное.

– Все равно придется тебе с ними встречаться, – быстро сказал Лаэрт-первый. – Такого же еще не было на Земле!

Лаэрт-второй бросил на него недовольный взгляд. Но потом лицо его просветлело от неожиданной идеи.

– Вот, если хочешь, и встречайся вместо меня. Мы с тобой на одно лицо… вернее, ты это и есть я. О чем говорить, не хуже меня знаешь.

На лице Лаэрта-первого ясно проявилось плохо скрытое удовольствие. Но для вида он все же скромно пробормотал:

– Я? Но я же никогда… с журналистами…

– Вот и привыкай, – поощрил его Лаэрт-второй. – У тебя впереди знаешь сколько еще пресс-конференций будет!

Лаэрт-первый мигом исчез с террасы. И как вдруг оказалось, капитана Огла тоже уже не было. Он скрылся совершенно незаметно; в самом деле видно привыкла работать Галактическая инспекция тихо, скрытно и не особенно вступать в общение с местным населением.

Лаэрт-второй растерянно оглядывался по сторонам. Конечно, ему было очень жаль, что ничего толком не рассказал загадочный капитан. А еще лучше было бы побеседовать с самим Аргоданалом.

Но поздно, теперь уже не поговоришь с инопланетянами.

Не приходилось сомневаться, что Огл вместе со своими десантниками и пленниками не собирался задерживаться на Земле. Может, он уже на своем звездолете. Кто же знает, с какой скоростью способны передвигаться сотрудники Галактической инспекции…

Костя посмотрел на Бренка и Златко.

– Златко, – позвал он, – ну что, конец всем событиям?

Тот кивнул.

– Да, пора собираться. Вам в свое время, нам в наше. Но ничего, скоро мы снова увидимся. А это приключение закончилось.

Костя еще раз вздохнул. Он вдруг еще кое-что припомнил.

– Помнишь, ты говорил: когда мы снова окажемся в этом времени, но уже без переноса, а просто, прожив дальше несколько лет, то увидим, как тут будет на самом деле. Так случится ли все, что мы видели?

– Придет время, сам увидишь, – ответил вместо Златко Бренк. – Может, будет так, а может, иначе. Время оно само, знаешь ли, делает свой выбор. Но об этом я тоже тебе уже говорил.

– Нам пора? – поинтересовалась Александра Михайловна и почему-то тоже вздохнула.

– Сейчас, – сказал Златко. – Вот только подождем, пока Лаэрт Анатольевич даст интервью. Нельзя же лишать человека удовольствия. Когда еще он станет нобелевским лауреатом?..