Поваровка под колпаком - Владимир Малов

Однако цели были вполне ясны: в результате работы неведомой установки, похожей на динамо-машину и ракету, в энергетическом барьере, поставленном Аргоданалом вокруг злополучного дачного поселка, появлялась брешь. Сквозь нее и должны были пройти десантники капитана Огла.

В самый последний момент Лаэрту-второму пришло в голову еще одно немаловажное обстоятельство.

– Да, – задумчиво проговорил он, – чуть было не упустил из вида. Капитан Огл, вам надо будет соорудить рядом с указанным мной местом шлюз из бетона.

Два глаза капитана моргнули.

– Ш-ш-ш-ш-ш-шлюз? – спросил видеотелефон.

– Ну да, – нетерпеливо сказал лауреат Нобелевсккой премии. – Если я просто сниму часть энергии барьера, излучение наверняка вырвется наружу. Кто знает, что тогда будет? Может, вообще вся Земля окаменеет?

О край стакана с чаем громко звякнула ложка. Видно, у Степана Алексеевича при таких словах дрогнула рука.

– Понимаю. – ответил видеотелефон. – Мы сооруж-ж-ж-ж-жаем герметич-ч-ч-ч-ческий ш-ш-ш-ш-шлюз, в котором сосредотач-ч-ч-ч-чивается десантный отряд. Вы ж-ж-ж-ж-же обеспеч-ч-ч-ч-чиваете проход точч-ч-ч-ч-чно в этом месте. Мы готовы действовать.

– Начинайте сооружение шлюза! – распорядилась Александра Михайловна.

Дальше, казалось, все совершилось в несколько предельно коротких этапов.

Сначала по ту сторону прозрачного барьера неподалеку от железнодорожной станции, как показала первая мини-телекамера, какая-то многорукая ажурная машина явно неземного происхождения с неимоверной быстротой соорудила из бетонных блоков, взявшихся неизвестно откуда, большую защитную камеру.

В камере, когда работа завершилась, оказался, опять-таки непонятно откуда, еще один таинственный аппарат, формой похожий на непомерных размеров скалку для теста.

Потом Лаэрт-второй запустил машину, которую до этого показывал Лаэрту-первому. Она начала мелко дрожать, и наконец издала громкий чавкающий звук.

Сразу же другая телекамера стала показывать псевдотуристов, все еще сидевших возле костерка. Однако тут был уже и аппарат, похожий на скалку, а рядом с ним десятка полтора фигурок в облегающих золотистых одеяниях.

Еще через долю секунды бородатые туристы ни с того, ни с того стали кентаврами и под контролем этих фигурок один за другим скрылись в люке скалкообразной машины.

– Вот здорово! – восхитился Петр. – Как быстро Аргоданала захватили! А эта штука у них, наверное, космический десантный БТР. Как ты думаешь, Коська?

Лауреат Нобелевской премии уже опять включил первую мини-телекамеру и теперь вел ее над улицами Поваровки. И на экране монитора видно было, как повсюду местные жители выходили из своего каменного оцепенения, как растерянно оглядывались по сторонам, словно искали ответ на вопрос, что же это было за внезапное наваждение, сразившее их, а потом отступившее.

Костя понял, что вся эта история, ради которой оказались они в недалеком своем будущем, близится к завершению.

Правда, оставалось еще кое-что прояснить. Кто такой Аргоданал? И что же происходило в Поваровке все это время?

Но как только Петр открыл люк и поднялся на террасу, оказалось, что на даче Лаэрта-второго уже были два других действующих лица – член-корр и директор института Всеволод и капитан Огл, командир крейсера Галактической инспекции.

До сих пор Петр, Костя и все остальные видели только их лица на экране видеотелефона. А в действительности Всеволод оказался недопустимо для ученого такого масштаба маленького роста – не выше хрупкой Александры Михайловны. У трехглазого Огла, напротив, руки и ноги, в сравнении с земными мерками были чересчур длинными.

Огла, похоже, ничем нельзя было удивить.

Но Всеволод, увидев воочию сразу двух Лаэртов – в этот миг они опять бурно колотили себя по плечам и спинам, радуясь торжеству своих научно-технических идей, – а также двух одинаковых Верочек, заметно изменился в лице.

– Близнецы, – быстро среагировала Александра Михайловна. – Разве Лаэрт Анатольевич не говорил вам, что у него есть брат-близнец, а у Веры Владимировны – сестра-близнец? Как раз сегодня мы все собрались по-родственному на уик-энд, а тут такая история!

– Сегодня не уик-энд, – оторопело отозвался член-корр Всеволод. – Сегодня среда…

– Ну не все ли равно, – ответила доктор педагогических наук, главное, что мы собрались все вместе. И это никак не должно вас удивлять.

Хоть и было утверждение Александры Михайловны вполне правдоподобным, но все же с лица члена-корра никак не сходила тень сомнения. И Петр решил добавить свое слово.

– Что ж удивительного, что близнецы? – молвил он. – Всего каких-то несколько лет разницы!

Лицо член-корра вытянулось еще больше. Александра Михайловна, бросив на внука соответственный взгляд, приготовилась было пускаться в дальнейшие разъяснения.

Но в этот момент послышался приближающийся скрип металлических суставов.

– У калитки толпа людей с фотоаппаратами, – доложил лауреату Нобелевской премии робот Иван Иванович. – Журналисты. Я пока на всякий случай запер калитку, но, по-моему, они вот-вот через забор полезут. Требуют встречи с вами.

Лаэрт-второй поморщился.

– Терпеть не могу журналистов! – сказал он с раздражением. – Столько от них беспокойства! Никаких интервью! Иван Иванович, встань у калитки и проследи, чтобы никто и думать не смел ступить на участок.

Лаэрт-первый сделал движение.

– Все равно придется тебе интервью давать, – быстро сказал он. – Такие события! Разве журналистов остановишь?!

Лаэрт-второй не обратил на его слова никакого внимания. Похоже было, он только теперь заметил капитана Огла и Всеволода.

Вместе с тем Всеволод явно его никак не заинтересовал, не то, что капитан Огл.

– Капитан, – бросился с жадным любопытством нобелевский лауреат к инопланетянину. – Так объясните, что происходило?! Что было нужно этому… Аргоданалу? Вы наверняка должны уже знать.

– Знаем, – не очень охотно ответил пришелец. – В общ-щ-щ-щ-щ-щ-щем, не хотелось бы мне объяснять, потому ч-ч-ч-ч-ч-что рано ещ-щ-щ-щ-щ-ще ваш-ш-ш-ш-ш-шей цивилизации знать, ч-ч-ч-ч-ч-что происходит в больш-ш-ш-ш-ш-шой вселенной.

Капитан остановился.

– Но все равно придется объяснять. Инач-ч-ч-ч-че у вас по планете неизвестно, какие домыслы пойдут. А это, мы знаем, гораздо хуж-ж-ж-ж-ж-же.

Огл опять остановился. Скорее всего, собирался с мыслями, чтобы точнее сформулировать то, что он хотел сказать.

– Аргоданал собирал ваши идеи. Прич-ч-ч-ч-чем такие, о которых вы сами и не подозреваете.

– Непонятно, – сказала Александра Михайловна.

Огл моргнул всеми тремя глазами.

– Видите ли, – сказал он с виноватыми интонациями, – не вы одни такие во Вселенной, но факт есть факт. Вы используете только одну десятую возмож-ж-ж-ж-жностей мозга. Остальные его возмож-ж-ж-ж-ж-жности никак не реализуются.

– Нам это известно, – ответила Александра Михайловна. – Об этом нередко пишут в научно-популярной литературе. К сожалению, это действительно факт.

Глаза Огла опять моргнули.

– Меж-ж-ж-ж-ж-жду тем, и те уч-ч-ч-ч-частки мозга, которые вы не умеете использовать, тож-ж-ж-ж-же постоянно работают. Только этой работы никто из вас не замеч-ч-ч-ч-ч-чает. Не умеете к ней подключч-ч-ч-ч-ч-чаться. А тем временем незаметно, неосознанно для вас рож-ж-ж-ж-ж-ждаются неож-ж-ж-ж-ж-жиданные идеи, оригинальные мысли, и все это как бы впустую, хотя на самом деле мозг всю эту информацию сохраняет.

Лаэрт-второй привстал со стула.

– Ну, ну, – начал он нетерпеливо, – и вы хотите сказать, что…

Огл прикрыл два глаза.

– Вот Аргоданал и реш-ш-ш-ш-шил собрать все эти неосозноваемые идеи на одной из планет, леж-ж-ж-ж-жащ-щ-щ-щих в стороне от ож-ж-ж-ж-живленных дорог вселенной. Он полагал, здесь это пройдет незамеч-ч-ч-ченным для Галактичч-ч-ч-ч-ческой инспекции. Правда, охватить экспериментом всю планету он, видимо, не смог бы. А вот на уч-ч-ч-ч-частке, огранич-ч-ченном защ-щ-щ-щитным полем… Теперь, кстати, поле он уж-ж-ж-ж-же снял.

Лаэрт-первый с неописуемым восторгом хлопнул в ладоши.

– Это означает, когда люди в Поваровке…

– Соверш-ш-ш-ш-шенно верно, – без особой охоты ответил капитан Огл. – Отключ-ч-ч-чались действующ-щ-щ-щ-щие клетки мозга и включ-ч-ч-ч-чались бездействующ-щ-щ-щ-щ-ие. С них и сч-ч-ч-ч-ч-читывалась информация. Поверьте мне, собранные идеи стоят того, ч-ч-ч-ч-чтобы поставить такой опыт. Аргоданал знал, ч-ч-ч-ч-что делал!

Оба Лаэрта восхищенно переглянулись.

– Послушай, – начал Лаэрт-первый.

– Да он просто гений! – перебил его Лаэрт-второй. – И сомневаться нечего! Тысячи готовых идей! Мы ж даже не догадываемся, на что наш мозг способен!

– Если у меня… тебя… у нас только одна десятая часть мозга столько идей порождает, – воскликнул Лаэрт-первый, – представляешь, чего еще можно от нас ждать!