Седьмая заповедь - Рут Валентайн

— Я забыла ее в дамской комнате на заправочной станции, — на ходу стала импровизировать Эвелин. — Позвонила туда, но сумочки и след простыл.

— В таком случае тебе нужно как можно быстрее связаться с банком.

— Да, я уже подумала об этом.

Они поговорили еще немного, и постепенно к Грэхему вернулось обычное добродушное расположение духа. Для этого Эвелин пустила слезу, демонстрируя женскую слабость, и, хотя никогда раньше не прибегала к таким коварным методам, выяснилось, что это куда легче, чем она подозревала. Несколько раз смиренно извинившись и заверив Грэхема, что больше никогда не повторит таких ошибок, Эвелин одержала окончательную победу.

Они отправились обедать, Эвелин, внезапно ощутив волчий аппетит, съела все заказанное до крошки. Она с удовольствием забыла бы свои злоключения, но Грэхем несколько раз возвращался к этой теме, что вполне естественно, поскольку на карту была поставлена репутация его фирмы.

— Я не буду предварительно договариваться о встрече, — поделился он планами. — Утром прямиком отправлюсь к мистеру Хантеру и попрошу принять меня.

— Тебе не стоит утруждаться, — возразила Эвелин. — Это была моя ошибка, и я уже принесла ему свои извинения.

— Нет, я чувствую, мне стоит с ним повидаться.

— Можно послать письмо, — предложила Эвелин.

— Нет, — упрямо помотал головой Грэхем, — я должен лично засвидетельствовать свое почтение и убедиться, что Хантер не будет распространяться.

— Он не будет, — с глубокой убежденностью заверила Эвелин. — Он не… он не такой человек.

— Да? — вскинув брови, внимательно посмотрел на нее Грэхем. — Похоже, ты веришь ему, как самой себе. Так что за человек этот Уоррен Хантер?

Вопрос Эвелин не понравился, и она рассеянно пожала плечами.

— Стандартный образец бизнесмена, который встал на ноги лишь благодаря собственным усилиям. Женат на своей фирме.

— И в ней заключается вся его брачная жизнь?

— Если верить досье, да, — пробурчала Эвелин. Заметив, что Грэхем внимательно наблюдает за ней, она коснулась его руки и сказала с грустной усмешкой: — Понимаешь, я не хочу, чтобы ты с ним встречался, потому что проштрафилась-то я.

Грэхем ласково погладил ее тоненькие пальчики.

— Не беспокойся, я все улажу.

Когда Грэхем довез ее до дому, Эвелин объявила, что страшно устала и прямиком отправляется спать, так что пусть он не напрашивается на визит ради прощального поцелуя. Едва оставшись в одиночестве, Эвелин вытащила из секретера досье на Хантера и набрала номер его домашнего телефона. Он сразу же снял трубку.

— Хантер у телефона.

— Алло. Это… ммм… то есть…

— Эвелин, — назвал он ее по имени, и в его голосе звучало насмешливое удовлетворение.

— Ты вроде не удивился.

— Нет. Я знал, что ты позвонишь.

Помолчав, Эвелин вздохнула: слишком уж он проницателен.

— Я все рассказала своему шефу, завтра утром он собирается встретиться с тобой.

— Твой шеф — он же и твой приятель?

Она запнулась лишь на долю секунды.

— Да.

— И ты ему рассказала все?

От многозначительности, с которой Уоррен произнес последнее слово, Эвелин вспыхнула и процедила сквозь зубы:

— Нет, не все.

— Так какой версии ты предлагаешь мне придерживаться завтра?

— Я сказала, что ночевала у Розалинды, а ты отправился в гостиницу.

Уоррен расхохотался.

— Если бы у меня было желание тебя шантажировать…

— Черт бы тебя побрал! — выругалась Эвелин. — Я бы хотела никогда не… — Она замолчала, закусив губу, ибо собиралась сказать «не встречать тебя», но внезапно осознала, что это неправда.

Однако Уоррен этого не понял и сухо закончил за нее:

— Ты хотела, чтобы никогда не было этой ночи.

— Я слишком много выпила, — выпалила Эвелин. — В противном случае…

— Конечно. Мы оба поддали, — тут же согласился он. — Ладно, если твой приятель поинтересуется, я не стану тебя выдавать. Конечно, он может и не спросить, должно быть, он тебе доверяет. Но если бы ты была в этом уверена, то не позвонила бы мне, не так ли? — Он снова засмеялся, за что Эвелин с удовольствием убила бы его. — Спокойной ночи, Эвелин. Приятных снов, — насмешливо добавил он.

Грэхем действительно с самого утра отправился к Хантеру, но в первой половине дня у Эвелин было несколько встреч, и она встретилась с шефом лишь после обеда.

— Все в порядке, — успокоил ее Грэхем. — Я все уладил. К счастью, Хантер уговорил остаться всех сотрудников, кроме одного.

— Да? И что же… что он сказал? — справившись со смущением, спросила Эвелин.

Грэхем засмеялся.

— Думаю, тебе лучше этого не слышать. Иначе ты обвинишь его, да и меня заодно в мужском шовинизме.

Эвелин натянуто улыбнулась, понимая, что все ее надежды на отношение к ней со стороны Грэхема, как к равной, рухнули. В будущем он неизменно будет относиться к ней, как к слабому созданию, которым необходимо руководить. И все из-за одной дурацкой ошибки! Соверши Грэхем оплошность, он бы тут же загладил ее и сделал вид, что ничего не произошло! — с возмущением подумала она. А мне он вечно будет напоминать об этой истории!

Попытавшись выкинуть из головы невеселые мысли, Эвелин полностью погрузилась в работу и в приготовления к Рождеству. Она всегда с радостью ждала этого праздника, ибо вся семья собиралась в родительском доме в Норфолке. Конечно, из Йорка приедет Розалинда, будет масса родственников и друзей со всей округи. Грэхем был единственным сыном у своей овдовевшей матери и обычно проводил Рождество с ней, но в этом году миссис Аллен предпочла роль «веселой вдовы» и решила на всю праздничную неделю отправиться с друзьями в круиз.

Эвелин предложила Грэхему провести праздник с ее семьей, и он с готовностью согласился, что свидетельствовало, как ждал Грэхем приглашения. Эвелин была обрадована и польщена, поскольку это означало заметный шаг вперед в развитии их отношений, тем более что Грэхем добавил:

— Пришло время познакомиться с твоими родителями.

Однако теперь Эвелин была не так уж уверена в своих чувствах. Хотя внешне отношения продолжали оставаться точно такими же, Эвелин понимала: что-то неуловимо изменились. Может, причиной тому была ее ошибка, может, чувство вины, но после ночи с Уорреном она стала другой.

Они покинули Лондон в канун Рождества, направившись в Норфолк на машине Грэхема, багажник и заднее сиденье которой были завалены подарками и деликатесами. Поездка заняла более трех часов, но стояла хорошая погода, и Эвелин с удовольствием смотрела в окно автомобиля.