Не римская Испания. Арбалетчики князя Всеслава. Арбалетчики в Карфагене. Арбалетчики в Вест-Индии - Мягкова

работ. Ну, это-то разве проблема? Или в Александрии что, нет баб, дающих за деньги? Да быть такого не может! У нас в Испании – и то есть, а уж в цивилизованном эллинском мире они должны находиться на каждом шагу! Ведь один наш приобщённый к цивилизации знакомый говорил нам, что в Греции есть всё! Учёный грек помрачнел ещё сильнее – есть-то, конечно, есть, да только не про его честь. Туго у него с финансами, а таких продажные девки не любят точно так же, как и непродажные – типа пошутил. Ну, мы услужливо поржали с ним, делая вид, что куда пьянее его, хотя он один выдул побольше нас обоих. Это его развеселило – эти варвары совершенно не умеют пить, хе-хе! Вот он – огого! Ну разумеется, кто бы сомневался! Расплатившись с хозяином за ужин и выйдя с нашим инженером на улицу, мы пошли с ним по бабам. Как и следовало ожидать, ночная жизнь в Александрии не только существовала, но и била ключом.

Шлюх на александрийских улицах хватало. В основном это были египтянки, и дешёвый ценовой диапазон был представлен исключительно ими. И хотя даже среди них встречались молодые и симпатичные, нашего механика-баллистария местное коренное население явно не возбуждало. Приглядевшись, мы его поняли. Издали египтянки с их пышными причёсками выглядят сногсшибательно, но вблизи видно, что причёска-то эта – фальшивая, то бишь парик. Причём у дешёвых шлюх он даже и не волосяной, а чуть ли не травяной. Египтяне вообще зачем-то бреют голову и носят вместо собственных волос парик – и мужики, и бабы. А станет ли такую хрень пороть нормальная баба, если у неё с собственными волосами всё в ажуре? Дефектные они какие-то, получается. Гречанки же, и здесь гордо именующие себя «гетерами», ценили себя высоко, а наш знакомый ещё и на блондинок, как я заметил, заглядывался, которые на югах в особенном дефиците. Но раз надо – значит, надо. Красотка, вид которой сразил его наповал, запросила за свои нежные чувства целый статер. Снимай мы для себя – жаба бы задавила, но тут-то – случай особый, тут ведь для дела нужно. Статер-то ведь хоть и не карфагенский, а птолемеевский, десяти серебряных птолемеевских же драхм только и стоящий, а они у Птолемеев по родосскому стандарту чеканятся, но это ведь в два с половиной раза больше, чем взяли с нас давеча те наши родосские «гетеры». Ну, пусть будет ровно в два, если не учитывать выторгованной нами тогда «оптовой скидки».

Чем она лучше их, да ещё и вдвое, я так и не понял, но торговаться с ней было не с руки, и я, скрепя сердце и прочие внутренности, заплатил этой грабительнице требуемое, после чего указал ей на клиента и велел обслужить его так, чтобы тот остался доволен. Потом вполголоса добавил, что, на мой взгляд, она не стоит и половины, но ей крупно повезло, и если она хорошо выполнит свою работу, то повезёт и ещё. Судя по её понимающему кивку, её реальная оценка собственной персоны не сильно отличалась от моей, и ради хорошего заработка она очень постарается. Ага, пусть только попробует не постараться, грёбаная шалава! Пять полновесных карфагенских шекелей, треть золотого карфагенского статера – это же грабёж среди бела дня! Ну, не среди бела дня, дело к ночи, но один хрен! Не отработает по высшему разряду – вот мля буду, в натуре не поскуплюсь заплатить местным уркам, чтоб поучили её уму-разуму! Это она, кажется, тоже поняла по моему свирепому виду, хоть и наверняка ни хрена не въехала в причины моей щедрости к этому размазне-неудачнику. Но от неё и не требуется въезжать в мои резоны, а требуется от неё исключительно работа по профессии. Арбайтен, арбайтен унд дисциплинен.

Организовав наконец горе-учёному приятный ночной досуг, мы с сознанием выполненного долга отправились к себе.

– Дороговато тут с этим делом, – задумчиво проговорил Васкес.

– Ага, недёшевы в античном мире пулемёты! – охотно согласился я с ним.

Торговаться со шлюхами, снимая их уже для себя, настроения у нас не было, да и нужды в этом – как-то тоже. Рабыня на что? Хоть и не для этого я её покупал, а совсем для других целей, на дальнюю перспективу, ближней-то ведь один хрен никто не отменял. Софониба ведь в Карфагене на домашнем хозяйстве оставлена, так что пускай и эта за неё по основному назначению поработает…

Мунни, вообще говоря, особо и не ломалась. Продавший мне её работорговец объяснил мне расклад честно – в той его части, которую знал сам, то бишь о рабыне. Но о нас самих он знал не всё, а только то, что ему полагалось знать. Чистопородной индуской она не выглядела, скорее уж – греко-индийской полукровкой, но уж всяко имела в роду и индийских предков. Попав на Кос, индийские рабы-ткачи обнаружили в его лесах дикого шелкопряда, похожего на того, что обитал в лесах Индии. Занявшись выделкой шёлка из его коконов сперва украдкой для себя, они вскоре прознали, какую ценность производят по местным средиземноморским меркам, и достаточно быстро сумели заработать себе на освобождение из рабства. А освободившись, образовали на Косе общину-касту по образу и подобию той, в которой состояли у себя на родине. Стоит ли в таком случае удивляться перенесённым ими на греческую землю индийским кастовым заморочкам? Диаспора – она и в Африке диаспора.

Классический кастовый строй Индии окончательно оформился только в раннем Средневековье, но предпосылки к нему существовали, конечно, с древности. Профессии в античной Индии ещё не превратились в отдельные замкнутые касты, но будущие группы каст – варны – уже существовали, как и их взаимная иерархия. Высшими были брахманы – жрецы, учёные и мудрецы. Ниже их, но выше остальных – воины-кшатрии, к которым относились как рядовые пехотинцы, так и большинство раджей. Ещё ниже их – вайшии, податное сословие, состоящее из крестьян, ремесленников и торговцев. А ниже всех были шудры – это слуги и разнорабочие, не имевшие какой-то одной определённой профессии. Причём, что самое интересное, к разделению на рабов и свободных это вообще никакого отношения не имело. Свободный разнорабочий, как и раб-слуга, считались – в кастовом смысле, конечно – «равными» между собой шудрами, а вот раб-ремесленник, работающий по специальности, считался вайшием, и этому ничуть не мешало и его рабское состояние. Если исходить из этой индийской логики, то тогда раб-телохранитель должен считаться воином-кшатрием, что ли? Раб, условно «равный» свободному воину или даже