Лабиринт чародея. Вымыслы, грезы и химеры - Кларк Эштон Смит

Ралибар Вуз и его команда были отлично вооружены и экипированы. Одни слуги несли веревочные мотки и крючья для подъема на крутые утесы, другие – тяжелые арбалеты и сабли с длинными рукоятями, лучшее оружие против вурмов в ближнем бою. Вдобавок каждый охотник запасся дополнительными ножами, дротиками, двуручными ятаганами, булавами, кинжалами и зазубренными топорами. Все они были в куртках и штанах из шкуры динозавра, а на ногах носили сапоги с медными шипами. На Ралибаре Вузе была легкая медная кольчуга, гибкая, словно ткань, и не стеснявшая движений. Также он нес небольшой круглый щит, обтянутый шкурой мамонта, с длинным бронзовым шипом в центре, который мог быть использован как колющее оружие, а на плечах и перевязи охотника, который был мужчиной видным и широкоплечим, болтался целый арсенал.

Некогда гора Вурмисадрет была вулканом, но все ее четыре кратера вроде бы давно потухли. Несколько часов охотники карабкались вверх по устрашающим уступам из черной лавы и обсидиана, видя, как отвесные скалы отступают назад, в безоблачный зенит, как будто смертному не суждено к ним приблизиться. Быстрее их по небу двигалось солнце, яростно обрушиваясь на охотников сверху и так нагревая каменные уступы, что охотники обжигали руки и ноги, словно прикасались к стенкам печи. Однако Ралибар Вуз, которому не терпелось пустить оружие в ход, не позволял им отдохнуть ни в тенистом ущелье, ни под скудным покровом можжевельников.

В тот день, впрочем, самих вурмов на горе Вурмисадрет не наблюдалось. Не было сомнений, что они пировали всю ночь после того, как гиперборейцы слышали их победные охотничьи крики. Возможно, придется исследовать пещеры выше в горах – серьезное испытание даже для такого крепкого мужчины, как Ралибар Вуз. Лишь до немногих пещер можно было добраться без помощи веревок, особенно если учесть, что вурмы, обладавшие нечеловеческим коварством, швыряли на головы нападавших булыжники и щебень. Большинство пещер были узкими и темными, что представляло для охотников изрядное неудобство; к тому же вурмы будут отчаянно сражаться, защищая самок и детенышей, обитающих в задних пещерах; что до самок, то своей яростью и свирепостью они, как ни поразительно, даже превосходили самцов.

Подъем становился круче, над головами охотников показались устья нижних пещер, и теперь Ралибар Вуз и его сотоварищи все чаще заговаривали о грозящих опасностях. Говорили они о храбрых охотниках, вошедших в пещеры и сгинувших там безвозвратно; еще горячее обсуждались пищевые привычки и вкусы вурмов и то, что пещерные жители вытворяли с пленниками до и после того, как их умертвить. Также многое было сказано о происхождении вурмов, которые, как считалось в народе, были потомками местных женщин и ужасных существ, в незапамятные времена вышедших из мрачных пещер подземного мира в глубинах горы Вурмисадрет. Где-то там, под горой с четырьмя вершинами, обитал ленивый и злобный бог Цатоггуа, переселившийся на Землю с Сатурна вскоре после ее сотворения; кладя поклоны у его черных алтарей, приверженцы Цатоггуа всегда поворачивались лицом в сторону горы Вурмисадрет. Иные, еще более странные создания, чем Цатоггуа, спали под потухшими вулканами или рыскали в скрытом подземном мире; однако мало кто, помимо их адептов или спятивших колдунов, решался утверждать, будто хоть что-нибудь о них знает.

Ралибар Вуз, который питал вполне современное презрение ко всему сверхъестественному, открыто и недвусмысленно выразил скептицизм, слушая, как его спутники потчуют друг друга этими древними байками. Перемежая свою речь непристойными ругательствами, он заявил, что никаких богов не существует, ни над горой Вурмисадрет, ни под горой. А что до вурмов, то происхождения они темного, но, даже пытаясь его проследить, незачем выходить за пределы законов природы. Вурмы – всего-навсего остатки выродившегося племени аборигенов, которые, глубже и глубже погрязая в дикости и жестокости, нашли прибежище в этих вулканических горах после прихода истинных гиперборейцев.

Седые ветераны качали головами, слушая эти еретические речи, но из уважения к высокому положению и храбрости Ралибара Вуза не осмеливались открыто ему возражать.

Спустя несколько часов героического восхождения охотники заметно приблизились к пещерам. Под ними в головокружительной перспективе лежали лесистые холмы и прекрасные плодородные долины Гипербореи. Охотники были одни в мире черных расколотых скал, окруженные со всех сторон зияющими расщелинами. Прямо над ними в почти перпендикулярной скале было три отверстия, напоминавшие вулканические фумаролы, но на блестящей обсидиановой поверхности почти не за что было зацепиться: ни выемок, ни выступов. Даже вурмам, ловким как обезьяны, такой подъем был не по зубам; оценив скалу стратегически, Ралибар Вуз решил, что подобраться к их логову можно только сверху. Диагональная расщелина, что шла от уступа под ногами охотников к вершине горы, несомненно, служила обитателям пещер и входом и выходом.

Впрочем, сначала нужно было забраться наверх – само по себе испытание не из легких. С одной стороны длинного откоса, на котором стояли охотники, была извилистая расщелина, которая заканчивалась в тридцати футах от вершины, а дальше шла ровная и гладкая поверхность. Добравшись до конца расщелины, ловкий скалолаз мог подбросить веревку с крюком и зацепиться за край.

Решать надо было быстро, поскольку вурмы как раз принялись забрасывать охотников камнями и требухой. Среди отбросов попадались куски человеческих тел, хорошо обглоданные и разложившиеся. Ралибар Вуз, подгоняемый гневом, а равно охотничьим азартом, повел двадцать шесть сотоварищей на штурм и вскоре добрался до конца расщелины, где можно было упереться ногами. Чтобы зацепиться крюком за край обрыва, ему потребовалось три броска, после чего охотник поднялся наверх по веревке.

Он очутился на широком и относительно ровном выступе нижнего пика горы Вурмисадрет, которая возвышалась над ним еще на две тысячи футов, словно отвесная стена пирамиды. Черный лавовый камень был изрезан низкими гребнями и странными напластованиями, похожими на пьедесталы огромных колонн. Скудная трава и увядшие альпийские цветы выглядывали из неглубоких котловин с темной почвой; несколько кедров – пораженных молнией или карликовых – пустили корни в растрескавшейся скале. Между черными хребтами, причудливо извиваясь в неподвижном полуденном мареве, поднималась и исчезала на невероятной высоте дымная струйка, причем казалось, что до нее рукой подать. Ралибар Вуз решил, что на скале обитает кто-то цивилизованный, не чета вурмам, которые огня не признавали. Удивленный этим открытием, он не стал ждать товарищей и отправился прямиком к тому месту, откуда вился дымок.

Поначалу ему представлялось, что слабый дымок вьется всего в нескольких шагах, за первой из странных лавовых полос. Однако он обманулся: охотник взбирался с гребня на гребень, огибал любопытные широкие дольмены и