Золотой Ключ, или Похождения Буратины. Том I. Путь Базилио - Михаил Харитонов

Снова тряхнуло, на этот раз с такой силой, что у кота из памяти выскочило: для пробоя сантиметра сухого воздуха в точке смещения достаточно каких-то четырёх киловольт.

Что такое точка смещения, кот вспомнить не успел - в двух шагах от него в землю вошёл железный арбалетный болт. Из него тут же забили фонтаном мелкие синие искры.

- С-скобейда драная, - прошипел Баз, пытаясь высмотреть стрелка сквозь стену тумана. Бесполезно: небо опять разбушевалось, горизонты заволокло гнилушечной зеленью. Кот попытался подложить под оптику ультрафиолет и радио одновременно, и увидел себя в лесу вертикальных синих сталагмитов, уходящих куда-то вверх. Эти призрачные колонны грозно гудели, с подвываньями да переливами - "виу, виу, виуууу". Баз понимал, что гудят наведённые токи в микрофонах, но поделать с этим ничего не мог.

Что-то стукнуло и снова затрещали разряды - это прилетел ещё один болт. Похоже, стрелок засел в той самой рощице, куда зазывала Хася. Непонятно, как он видит кота сквозь туман, и зачем стрелять с таким навесом: стрела вошла в землю под тупым углом. Но выяснять все эти интересные подробности на собственной шкуре у кота не было никакого желания. Изображать из себя удобную неподвижную мишень - тоже. Оставалось одно - уходить к пихтам.

Баз подхватил жилет и бросился наутёк, петляя по-заячьи.

Он упал на траву возле самой кромки макового поля: внезапно и самопроизвольно включилась навигационная система, давным-давно отключённая. У кота закружилась голова - система показывала, что Базилио размазан вдоль гринвичского меридиана на сорок тысяч километров, запад находится на юге, а востока нет вообще. Кот, естественно, навернулся. И очень кстати: следующий болт вонзился прямо перед ним, на сей раз почти вертикально. Базилио, наконец, посмотрел в небо - и увидел на фоне рдеющих углями небес всё ту же знакомую птицу. Вот только в когтях у неё был арбалет.

На сей раз Базилио присматриваться не стал, а тут же высадил полбатареи, расстреливая небо пикосекундными импульсами. Какой-то из них достиг цели - гадкая тварь захлопотала одним крылом, выронила орудие убийства, а через пару секунд и сама рухнула в маки. Кот не особенно обрадовался. Убойная команда потеряла одного бойца. И, скорее всего, не самого ценного. Остальные могли и подождать, пока Выброс не прибьёт живучую мишень - или не доведёт до кондиции.

Небо - точнее, его изображение у кота в голове - тем временем почернело и как-то набухло. Снова поднялись синие сталагмиты, микрофоны взвыли - так что пришлось их вырубить наглухо. Стало тихо, но жутко.

Внезапно всю картинку как водой смыло. Не стало пихтового леса, не стало неба над ним, ничего не стало. Как будто с высоты кот увидел плывущую в тумане огромную воронку, покрытую чем-то потрескавшимся, мусорно блестящим - вроде оплавленного стекла. Из этого стекла торчали брёвна, камни, чьи-то останки. Другие валялись рядом. На некоторых можно было разглядеть клочки ткани, присохшие к костям.

А на самом дне кратера косо вонзался в оплавленную землю Монолит.

Базилио всегда думал, что камни Оковы круглые, как яблоки. На самом деле Монолит оказался диском огромного размера - даже с высоты. Обращённая к Базилио сторона диска была снабжена спирально свёрнутым валообразным возвышением, блестевшим голубым металлом. Кое-где виднелись трещины, из них сыпались потоки искр. А надо всем этим парил - возле, но отдельно - неподвижный золотой узор, некий знак: натрое изломанная молния, бьющая вертикально вверх.

За какие-то секунды знак окрасился ядовитым багрянцем, налился зловещей силой, как воздетый палец маналульщика перед началом церемонии. Из трещин забили в воздух водопады огней, засияли вольтовы дуги. В отключённых микрофонах загудело, заиграло.

Кот обмер в ужасе, тому що узрел пиздец. Неминучий, неотвратимый, погибельный: чик и всё, бултых и гаиньки.

Но ужасалась и обмирала лишь котова голова. Ноги хотели жить, ноги решили что-то своё. Они сорвали Базилио с места и побежали-побежали-побежали. С такой скоростью кот не бегал никогда, ни за кем и ни от кого. Мысль была одна - не споткнуться.

Знак вспыхнул. Микрофоны взорвались диким грохотом.

В тот же миг кот разрядил батареи в мышцы ног и кузнечиком скакнул - нет, пнутым селезнем взмыл! - ввысь.

Затопивший Зону поток электричества достал его уже в воздухе.

Глава 50, в которой самый непутёвый из наших героев как никогда близок к успеху

13 ноября 312 года о.Х. Поздняя ночь

Страна Дураков, Зона, юго-восточный сектор

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

Приложение 3а. Квалификационные требования к соискателю звания "Эмпат 2-й категории".

[...] П. 32. Аурическая чувствительность.

[...] пп. 32/7. Кандидат должен уверенно (более 85% правильных оценок) идентифицировать существо, не позднее 1,5 часов до теста выделившее из организма вещества, присутствующие в спокойном воздухе комнатной температуры в виде воздушно-капельной взвеси в следующих концентрациях (мол. на см. куб.):

Уксусная кислота: 6,0x10**5

Пропионовая кислота: 3,5x10**5

Мочевая кислота: 9,0x10**4

Молочная кислота (лактат): 4,5x10**3

Аммиак: 8,0 x10**6

Особое значение придаётся результатам теста на мочевую и молочную кислоты. Низкий результат по этим позициям или проявления неуверенности следует трактовать в негативном для кандидата смысле.

Выдержки из Приложения 3а к П.34 Разъяснений городской ратуши к постановлению Совета Старейшин г. Бибердорфа от 11 января 301 года о.Х. и/н 842 (ред. 30 августа 132 года о.Х.) "О порядке получения квалификационных категорий сотрудниками судебно-экспертных учреждений г. Бибердорфа"

Как устоять, когда погода шепчет? Этот вопрос вставал перед Септимием Попандопулосом много, много, много раз, и козёл обыкновенно отвечал откровенно: никак. Никак устоять невозможно, когда всё вокруг зовёт - выпей, милый, выпей, хороший. Выпей, ещё выпей, потом выпей сколько натура требует, а уж потом будь добр, голубчик, добери до кондиции. И вот тогда, пребывая в оной кондиции... ах, что тут говорить! Кто бывал, кто хотя бы захаживал в те края, края неземные, чудесные - тот знает, каково оно там. А кто не бывал, стремаясь - тому нечего и объяснять. Скудна его душа, тесна, и - не побоимся молвить - плюгава.

Однако бывают, знаете ли, обстоятельства. Вот и сейчас, сидючи возле медленно стынущих углей и свежуя тушку жиренького гнусика, Септимий размышлял, может он позволить себе вотпрямща или всё-таки лучше не надо. Решение не вытанцовывалось, "за" и "против" не складывались, но и не вычитались. Козла это задевало и даже оскорбляло каким-то образом. Причём - не оставляя оскорблённому чувству ни единого уголка.