Япония, японцы и японоведы - Игорь Латышев

В итоге нескольких парламентских выборов в 1973-1978 годах правящая Либерально-демократическая партия Японии сохранила за собой абсолютное большинство мест в обеих палатах парламента. Иногда, правда, это большинство в отличие от прошлых полутора десятилетий становилось весьма непрочным и неустойчивым, и лидерам либерал-демократов удавалось сохранять свою власть лишь благодаря поддержке отдельных "независимых" парламентариев, срочно вступавших в правящую партию, а точнее в парламентскую фракцию либерал-демократов, что по предположениям прессы предполагало предварительное закулисное финансовое воздействие на них со стороны лидеров правящей партии. Так, например, сразу после парламентских выборов в палату советников, состоявшихся в июле 1977 года, у правящей партии в итоге подсчета голосов оказалось в палате всего 124 депутатских мандата, то есть менее половины общего числа мандатов (252). И только спустя несколько часов, в связи с тем что к правящей партии примкнули формально три консервативных депутата, баллотировавшихся и победивших на выборах в качестве "независимых", положение изменилось и либерал-демократы сохранили за собой в верхней палате большинство в один голос46.

Все отчетливее давала знать о себе в те годы тенденция к постепенному сокращению числа избирателей, голосующих за правящую либерально-демократическую партию. Но быстрому изменению соотношения сил в парламенте в пользу противников либерал-демократов по-прежнему мешали разногласия и раздоры между партиями оппозиции, прежде всего между социалистической и коммунистической партиями. Мешала единству оппозиционных сил и политика беспринципного лавирования, проводившаяся так называемыми партиями "среднего пути": Партией демократического социализма и партией Комэйто. Во второй половине 70-х годов в политике двух упомянутых партий "среднего пути" стали все отчетливее намечаться сдвиги вправо, что создало почву для сближения курсов этих партий с курсом правящих консервативных кругов. Примечательно, что ослабление позиций в парламенте либерально-демократической партии не сопровождалось возрастанием влияния такой ведущей силы оппозиционного лагеря как социалистическая партия. Руководство этой партии не сумело воспользоваться недовольством населения экономическими трудностями страны для упрочения своих политических позиций в стране.

Все это говорило о том, что расклад политических сил в Японии на протяжении 70-х годов хотя и менялся от выборов к выборам, но все-таки не претерпевал существенных изменений. Обстановка в политическом мире страны продолжала оставаться относительно стабильной, не предвещавшей в скором времени каких-либо бурных потрясений и крутых перемен.

Самую обильную пищу для статей, посвященных внутриполитической жизни Японии, дало в те годы, пожалуй, расследование скандального дела американской авиационной компании "Локхид", замешанной в коррупции и темных махинациях с японскими государственными деятелями. Но расследование этого дела, привлекшего поначалу внимание всей японской общественности, велось так медленно, что постепенно общественный интерес к нему заглох. Большинство обвиняемых по этому делу, включая бывшего премьер-министра страны Танаку Какуэй, не только были освобождено из-под стражи под крупные денежные залоги, но и втянулись вновь в свою прежнюю политическую деятельность. А главный "герой" всей этой скандальной истории, Танака Какуэй, в перерывах между судебными заседаниями сумел даже баллотироваться в качестве кандидата на выборах в палату представителей (в 1976 году) и с помощью различных сомнительных средств финансового воздействия на избирателей добился на выборах сохранения за собой полномочий депутата парламента. В общем, политическая жизнь Японии 70-х годов заметно потускнела по сравнению с предыдущими десятилетиями и уже не давала таких поводов для ее интересного освещения на страницах газеты "Правда", как это было в дни моего первого длительного пребывания в Токио.

Большое внимание приходилось уделять, однако, в те годы вопросам японской внешней политики, которая по-прежнему не могла не настораживать нашу общественность. В первую очередь, как и прежде, недоверие и подозрения наших людей вызывала политика правящих кругов Японии, направленная на дальнейшее упрочение и развертывание военного сотрудничества с США на основе японо-американского "договора безопасности".

Военное присутствие США в Японии, а также в Южной Корее и на Филиппинах, продолжало и в 70-х годах постоянно привлекать к себе внимание советской печати. В американских базах, расположенных на территории Японии мы, советские журналисты, вполне обоснованно видели постоянную угрозу нашей стране. Ведь находились эти базы поблизости от наших границ, и командование вооруженных сил США не скрывало, против кого они были направлены. Естественно, и я, и мои коллеги - журналисты ТАСС и других информационных учреждений - быстро и четко реагировали на каждый шаг Пентагона в сторону наращивания военной угрозы нашей стране.

Однако я не помню таких случаев, когда бы информация военного характера добывалась самими советскими журналистами непосредственно с территории расположенных в Японии американских военных баз. Если кто-нибудь из работников советских учреждений, связанных с военной разведкой, и добывал такую информацию, то она шла в Москву по закрытым каналам: диппочтой, шифрограммами и т.п. От нас же, журналистов, в московских редакциях агентств и газет подобных агентурных сообщений никто не ждал, да они и не требовались для той информационно-пропагандистской и аналитической работы, которую вели советские средства массовой информации. Дело в том, что на территории Японских островов и без нас, советских граждан, было огромное количество ушей и глаз, внимательно следивших за каждым шагом американских солдат и офицеров, а также японских военнослужащих - и не только следивших, но и мгновенно предававших гласности подобные шаги. Такая информация военного характера добывалась и публиковалась в те годы в Японии прежде всего оппозиционными японскому правительству политическими и общественными организациями: КПЯ, СПЯ, профсоюзными объединениями, массовыми организациями пацифистов, включая Японский комитет защиты мира (Гэнсуйкё) и его дублера Гэнсуйкин, а также различные антиамерикански настроенные объединения японцев местного масштаба. Законы Японии, кстати сказать, не запрещали японским сторонникам мира вести наружное наблюдение за военными базами США и лагерями "сил самообороны". Гражданские лица могли поэтому открыто создавать вокруг американских баз наблюдательные посты, фиксировать ежедневно типы самолетов, находившихся на базах, их численность и количество самолетовылетов с этих баз, а все полученные сведения публиковать в печати или же оповещать о них местную общественность.