Вне закона - Дональд Уэйстлейк

— Мистер Коуви? — обратился к нему доктор.

Мужчина поставил на столик чашку кофе, полученную от регистратора, и они обменялись рукопожатиями.

— Доктор Фарли?

— Пройдемте в мой кабинет.

Они поговорили о погоде, пока шли по узкому коридору. Иногда пациенты заводили разговор о спорте, родственниках, картинах, что висели на стенах.

Случалось, так нервничали, что не произносили ни слова.

В кабинете Фарли указал на кресло, а сам сел за массивный стол. На Коуви этот стол впечатления не произвел, поэтому Фарли удивился. Богачом Коуви не выглядел: костюм из обычного магазина, полоски галстука не гармонировали с полосками рубашки. Однако директор фонда «Лотос» достаточно общался с богатыми людьми, чтобы знать, что самые богатые зачастую ездят на «тойотах» с гибридным, газово-бензиновым, двигателем, чтобы экономить на стоимости горючего, и носят пыльники, пока они не протрутся до дыр.

Фарли налил кофе в две чашки, одну предложил Коуви.

— Как я и говорил вам вчера по телефону, я мало что знаю о состоянии вашего сердца. Ваш кардиолог — Дженнифер Ленсдаун, так?

— Совершенно верно.

— И вас консультируют в Центре поддержки кардиологических больных?

Коуви нахмурился.

— Консультировали.

— Теперь нет?

— Возникла проблема с медсестрой, которую они мне прислали. Я еще не решил, вернусь ли к ним. Но это совсем другая история.

— Что ж, мы думаем, вы могли бы стать достойным кандидатом для нашего фонда. В некоторых случаях мы предлагаем нашим пациентам специальную программу.

— В каких случаях?

— Если состояние тяжелое.

— «Лотос» — фонд альтернативного лечения, — процитировал Коуви. — Поправьте меня, если я не прав, но я не думаю, что женьшень и акупунктура помогут, если болезнь сердца зашла слишком далеко.

— Это не по нашей части. — Фарли пристально смотрел на него. — Вы бизнесмен, сэр?

— Был им. Полвека.

— В какой области?

— Производство. Потом венчурный капитал.

— Тогда, как я понимаю, вы бы хотели сразу перейти к делу.

— Вы понимаете правильно.

— Что ж, позвольте задать вам вопрос, мистер Коуви. Хотели бы вы жить вечно?

— Как это?

Фарли научился не только чистить ботинки, произносить слова, содержащие более четырех слогов, но и играть со своими пациентами как кошка с мышкой. Знал, как разжечь их любопытство.

— Я бы хотел рассказать вам о фонде. Но сначала попрошу вас подписать вот этот документ. — Он открыл ящик стола и передал бумагу Коуви.

Тот быстро просмотрел текст.

— Договор о неразглашении.

— Это стандартная процедура.

— Знаю, — кивнул старик. — Я их наподписывался. Почему вы хотите, чтобы я его подписал?

— Чтобы вы не сделали достоянием публики то, что я собираюсь вам рассказать.

Его слова заинтриговали старика, Фарли это видел, пусть тот и пытался это скрыть.

— Если вы не хотите ставить свою подпись, я вас пойму. Но тогда, боюсь, мы не сможем продолжить разговор.

Коуви еще раз прочитал текст.

— Ручка есть?

Фарли протянул ему «Монблан». Тяжелую ручку Коуви взял со смешком, показывая, что не нравятся ему такие нагрузки. Расписался, вернул ручку и документ.

Бумагу Фарли тут же убрал в стол.

— Доктор Ленсдаун — хорошая добрая женщина. И она сделает все, на что способна наука, чтобы подлатать ваше сердце и дать вам еще несколько лет жизни. Но медицинская наука не всесильна. В конце концов, мистер Коуви, мы все умрем. Вы, я, дети, которые рождаются в эту самую минуту. Святые и грешники… нам всем суждено умереть.

— У вас интересный подход, доктор. Вы так подбадриваете всех ваших пациентов?

Доктор Фарли улыбнулся:

— В наши дни мы много чего слышим о старении.

— Нельзя включить телевизор, чтобы не услышать об этом.

— И о людях, которые пытаются навсегда остаться молодыми.

— Навсегда — это интересно. Продолжайте.

— Мистер Коуви, вы слышали о правиле Хейфлика?

— Нет. Никогда.

— Названо в честь человека, который открыл, что человеческие клетки могут репродуцироваться ограниченное число раз. Сначала репродукция идеальная. Но через какое-то время они не могут поддерживать прежний уровень контроля качества. Поэтому вновь вырабатываемые клетки становятся менее эффективными.

— Почему?

А Коуви, отметил Фарли, парень ушлый. Большинство людей, которым он читал эту лекцию, лишь кивали с глупой улыбкой на лице. На этот раз пришлось продолжить.

— Есть важная цепочка в ДНК, которая уменьшается с каждым воспроизводством клетки. Когда она становится слишком короткой, клетка сходит с ума и не может репродуцироваться должным образом. Иногда этот процесс полностью прекращается.

— В принципе я понимаю, о чем вы говорите. Но попрошу не налегать на биологию. В этом я не силен.

— Разумеется, мистер Коуви. Есть несколько способов обойти правило Хейфлика. В будущем станет возможно увеличить продолжительность жизни на десятки, может, даже сотни лет.

— Но не навсегда.

— Совершенно верно.

— Так давайте ближе к делу.

— Мы никогда не сможем создать человеческое тело, которое сможет прожить несколько сотен лет. Законы физики и природа этого не разрешают. А если бы и смогли, не следует забывать, что случаются болезни и несчастные случаи, которые укорачивают жизнь.

— Ваше повествование все веселее и веселее.

— Доктор Ленсдаун сделает для вас все возможное, чем располагает современная медицина, и Центр поддержки кардиологических больных окажет вам всестороннюю помощь.

— Тут все зависит от медсестры, — пробормотал Коуви. — Продолжайте.

— И вы сможете прожить еще пять, может, и пятнадцать лет… Или вы можете рассмотреть нашу программу. — Фарли протянул Коуви визитную карточку и указал на логотип фонда «Лотос» — золотой цветок. — Вы знаете, что означает лотос в мифологии?

— Понятия не имею.

— Бессмертие.

— Такое возможно?

— Первобытные люди видели, как лотос вырастает из воды в руслах рек, которые до этого пересыхали на многие годы. Вот они и думали, что эти цветы бессмертны.

— Вы говорили, что не в ваших силах уберечь человека от смерти.

— Не в наших. Вы умрете. А то, что мы вам предлагаем, можно назвать реинкарнацией.

Коуви пренебрежительно фыркнул.

— Я уже тридцать лет как перестал ходить в церковь.

— Видите ли, мистер Коуви, я никогда не ходил в церковь. И говорю не о духовной реинкарнации, а о научно доказанной.

Старик хмыкнул.

— Это тот самый момент, когда вы начинаете терять клиентов, так?

Фарли расхохотался.

— Совершенно верно. Именно на этом предложении.

— Что ж, меня вы пока не потеряли. Продолжайте.

— Все это очень сложно, но я постараюсь вычленить самую суть и с минимумом биологии.

Старик отпил кофе и махнул рукой доктору, чтобы тот не останавливался.

— Фонду принадлежит патент на процесс, известный как регенеративное воспроизводство нервных стволовых клеток… Я знаю, это название вязнет на зубах. Между собой мы называем его клонированием сознания.

— Объясните.

— Что такое сознание? — вопросил Фарли. — Вы оглядываете комнату, видите вещи, ощущаете запахи, реагируете. Думаете. Я сижу в той же комнате, но смотрю на другое, или на то же, а реагирую иначе. Почему? Потому что мозг каждого человека уникален.

Медленный кивок. Рыбка все ближе подплывала к крючку с наживкой.

— Фонд разработал способ получить полную генетическую карту вашего мозга, а потом запрограммировать рост клеток эмбриона таким образом, чтобы на выходе получился абсолютный дубликат. После того как вы умрете, ваше сознание полностью возродится в младенце. Вы, — легкая улыбка, — вновь обретете жизнь. По существу, ваш мозг пересадят в другое тело.

Фарли вновь налил кофе, протянул чашку Коуви, но тот замотал головой.

— И как же вы это делаете? — прошептал старик.

— Процесс трехэтапный. — Доктор всегда радовался возможности поговорить о своей работе. — Во-первых, мы «вычерчиваем» точную карту структуры вашего мозга, какая она сейчас… тех его участков, где находится сознание. Для этого используем суперкомпьютеры и МР-томографы.

— MP-томографы… это какой-то новомодный рентген, так?

— Магнитно-резонансная томография. Так мы получаем точную карту структуры вашего сознания. Потом этап два. Вы знаете, что такое гены, не так ли? Они — чертежи наших тел, их содержит каждая клетка. Так вот, гены не только определяют цвет волос, рост и предрасположенность к некоторым болезням, но также и формирование мозга. По достижении определенного возраста ген, отвечающий за формирование мозга, отключается. Формирование вашего мозга закончилось, и далее он остается неизменным. Вот почему ткань мозга не восстанавливается. Второй этап заключается в извлечении и возобновлении деятельности гена формирования мозга. Потом мы имплантируем этот ген в зародыш.