Harmonia cælestis - Петер Эстерхази

— Шевели, шевели жабрами, сынок, без кислорода тебе хана… Я разорву тебя, как рыбу… Да, старик, хорошо нас умыли, нету, брат, ни тебя, ни меня, не говоря уже о твоей матушке, нету церкви, а площади Освобождения и подавно, единственное, что нам осталось, это, видимо, жабры… или… лапки протухшие лягушачьи… кстати, я с твоим дедом когда-то едал их в венском «Бристоле»… вот были лапки так лапки… Твой дед был гурман, а я любил просто пожрать. Или — или.

Он задыхается. Братишка испуганно смотрит по сторонам.

— Сенткутская ярмарка! — вдруг кричит мой отец. — Оглянись! Чем тебе не сенткутская ярмарка?! Сейчас я тебе спою.

И прежде чем мой братишка успел открыть рот, он запечатывает ему уста своей огромной, прекрасной отцовской ладонью.

— Мы в Сенткуте погуляли от души… — «у» звучит у него долго и как-то визгливо. — Погуляли, ты понял?.. Оглянулись — ни коня, ни упряжи… Все украли… ничего нет… даже воспоминания не осталось… со всей упряжью… понимаешь?.. Ты думаешь, хорошо бы все унаследовать?! Да, наследовали мы, наследовали… а черт все и уволок. — Он поднимает братишку. И холодно глядит на него. — Сколько тебе годов? Ну да это неважно. Я вижу, тебе хочется графом быть. Ты любишь повелевать… и будешь повелевать… или только мечтать об этом… А я это ненавижу! Вот отец мой, тот повелевать умел, без единого слова, одними бровями. Ему достаточно было подняться, достаточно было встать! Что было, то сплыло… Но все это ерунда… Вот чего вы никогда не поймете… Я, конечно, не говорю, что забрали и правильно сделали! Чего уж хорошего, когда гостиную превращают в коровник? Ни мне, ни коровам от этого вовсе не легче… Все-все, до последнего гвоздя забрали… всю страну… да как ловко! Как будто страна сама себя обокрала… Вот она и не восстает, а только пытается, все пытается хоть чуть-чуть приподняться.

Он опускает братишку на грудь.

— Забрали, забрали все… Кто забрал? Да нету здесь никого, кроме нас, все, что есть, это мы… Но у тяти, хм… — он умолкает, — не буду произносить, не лыбься, это ты можешь, ты лыбишься лучше всех из моих детей… короче, сам понимаешь, о чем идет речь, рифмуется с «куй»… Но у тяти, хм, большой, что твой багор, нас на родину он запросто допер.

При слове «родина» он вдруг вскакивает, как будто обрел решение, как будто и в самом деле мы нашли транспорт, который домчит нас до дома. И покорно идет вместе с нами. Мать, словно строгая и недовольная нами учительница, шествует впереди. И все же, когда мы входим в квартиру, мы видим, что отец сидит за своей «Гермес-Бэби», строчащей как пулемет; отец бьет, колошматит по клавишам, и из машинки летят и летят слова, одно за другим опускаясь на белый бумажный лист, — слова, до которых ему дела нет, не было никогда и не будет.

Комментарии

Часть 1-я, возможно, излишняя

Поскольку читатель имеет дело с романом не историческим, не бытописательным, не географическим, не биографическим (пусть даже в нем фигурируют связанные с повествователем узами родства многочисленные персонажи), а с прозой эвристического, нетрадиционного письма, со своеобразным комментарием к бытию, материалом которого являются прежде всего не события и реалии мира, а способ высказывания о нем, где гораздо важнее не «что», а «как», возникает вопрос: а нуждается ли подобный текст в комментариях? Вопрос непростой, особенно если учесть своеобразие референциальности современной прозы, когда рядоположенные вещи соотносятся вовсе не так, если вообще соотносятся, как в «традиционной» прозе. Серьезные комментарии могли бы лишить читателя, как выразился Деррида, «свободной игры активной интерпретации». Поэтому из восемнадцати известных мне переводов этой книги по воле издателей (и желанию автора) комментарии не были включены ни в одно — к величайшему сожалению переводчиков, которые в основном были «за». Ведь кроме интерпретации (прерогативы критика и читателя) остается еще множество связанных с национальной историей, культурой и повседневной жизнью реалий, знакомых любому среднеобразованному венгру. Вот почему — чтобы хоть в малой мере уравнять шансы читателя оригинальной и переводной версий этого романа — мне показалось необходимым дать некоторое количество пояснительных комментариев.

С. 9.

Император Леопольд — Леопольд I Габсбург (1640–1705), австрийский эрцгерцог, с 1657 г. король Венгрии, с 1658 г. — император Священной Римской империи. В период правления Леопольда I палатином Венгрии с 1681 г. был граф Пал Эстерхази (1635–1713), австрийский фельдмаршал, принимавший участие в отражении турецкой осады Вены (1683) и освобождении от османского господства центральной части Венгрии; в 1687 г. получил титул имперского князя, право чеканки монет со своим изображением и право возводить в дворянство. Писал стихи и религиозные сочинения, в 1711 г. опубликовал сборник церковных песнопений «Harmonia cæelestis» («Небесная гармония»).

Палатин (в венгерской традиции «надор») — со времен основания Венгерского королевства вплоть до 1848 г. второе лицо после короля в феодальной иерархии. Осуществлял высшую судебную власть, функции наместника в случае продолжительного отсутствия короля и регента при малолетнем государе. Возглавлял верхнюю палату Государственного собрания (сословного представительства). Палатин избирался собранием из числа магнатов по предложению короля.

Кишмартон — австр. Эйзенштадт, ныне центр австрийской федеральной земли Бургенланд. С 1622 г. — владение семьи Эстерхази, в 1663–1672 гг., при князе Пале Эстерхази, по проекту итальянского архитектора Карло Карлоне здесь была возведена роскошная резиденция, ставшая родовым гнездом семьи.

Князь Пал Антал Эстерхази (1711–1762) — прославился прежде всего как военачальник в войне за Австрийское наследство 1740-3 748 гг. и Семилетней войне 1756–1763 гг.; австрийский фельдмаршал и кавалер ордена Золотого руна. За год до смерти, в 1761 г., Пал Антал, увлекавшийся музыкой, пригласил в Эйзенштадт на должность вице-капельмейстера Йозефа Гайдна, прослужившего при дворе князей около сорока лет.

С. 10

Князь Миклош Любитель Роскоши (он же Великолепный) — Миклош Йожеф Эстерхази (1714–1790), один из самых известных представителей рода Эстерхази, австрийский фельдмаршал и дипломат, играл значительную роль при венском дворе, был тайным советником и послом Марии Терезии, кавалером ордена Золотого руна, командующим венгерской дворянской лейб-гвардией. Прославился расточительным образом жизни и покровительством искусствам. В местечке Фертёд (бывшая Эстеехаза) недалеко от границы с Австрией построил «венгерский Версаль» — роскошный барочный дворец с французским парком и театром на 500 мест, для которого Гайдн сочинял оперы.

Миклош Зрини (1620–1664) — политик и полководец, бан (королевский наместник) Хорватии, крупнейший поэт эпохи венгерского барокко, автор эпической поэмы «Сигетское бедствие» о воинской доблести защитников крепости Сигет (в числе которых был его предок Миклош Зрини) от войск турецкого султана Сулеймана II.

С. 11

Тиса-старший — Кальман Тиса (1830–1902), крупный землевладелец и либерально-консервативный политик, основатель либеральной партии, премьер-министр Венгрии в 1875–1890 гг., отец Иштвана Тисы, известного венгерского политика начала XX в.

…Михая Тимара, знаменитого крестника Мора Йокаи… Имеется в виду герой популярного романа Мора Йокаи (1825–1904) «Золотой человек» о жизни и любовных терзаниях человека, случайно сделавшегося обладателем сказочного богатства.

С. 12

Барадлаи — фамилия главных героев романа Мора Йокаи «Сыновья человека с каменным сердцем» о венгерской революции 1848–1849 гг.

Чаллокёз — обширный низинный остров со множеством рек, озер и болот, образуемый Дунаем при разделении на рукава между Братиславой и Комаромом, с XI в. до 1920 г. принадлежал Венгерскому королевству; по легенде — место обитания фей и волшебников.

Донауэшинген — город в земле Баден-Вюртемберг, возле которого в горах Шварцвальда берет начало Дунай.

С. 13

Королевский род Арпадов — род князя Арпада, под руководством которого венгерские племена в конце IX в. заняли территорию современной родины. Из рода Арпадов вышел Иштван Святой (ок. 975-1038), основатель христианского государства и первый венгерский король, потомки которого правили Венгрией до 1301 г.

Царь Децебал (96-106) — вождь дакийцев, при котором римский император Траян завоевал Дакию.

Св. Адальберт — пражский епископ Адальберт (св. Войцех), посетивший Венгрию ок. 995 г. и присоединивший к Римской католической церкви будущего короля Венгрии.