Парашютисты-диверсанты Сталина. Прорыв разведчиков - Максим Бузин

– Доброе утро, фрау Марта! – улыбнувшись, сказал он. – Это я, ваш сосед! Разрешите, я войду?

И, не дожидаясь ответа, прошел мимо хозяйки в квартиру. Та в недоумении зашла следом и закрыла за собой дверь.

– Господин Макс, я удивлена вашим визитом. – Хозяйка на секунду замолчала, но тут же продолжила: – Но, признаюсь, я очень рада вас видеть! Если бы вы чаще проявляли инициативу…

На этой фразе слова фрау Марты были беспардонно прерваны громким протяжным мяуканьем. В отличие от собачки, кот не собирался мириться с тем неудобным положением, в котором он находился по вине хозяина, и выступил в свою защиту.

– Прошу прощения, – непонятно перед кем извинился Макс, посмотрев по очереди сначала на фрау Марту, потом на кота.

Он наклонился и аккуратно поставил животное четырьмя лапами на пол. При этом мопс все еще оставался в левой руке Макса и только заинтересованно наблюдал за происходящим. Оказавшись на свободе, кот потряс головой и в знак своей победы поднял хвост трубой. Отойдя немного в сторонку, он с хозяйским видом сел на паркет, вытянул горизонтально заднюю лапу и принялся вылизывать языком живот.

– Марта, – сказал Макс, протягивая женщине собачку, – пусть эти милые животные поживут у вас дома до моего возвращения.

– Вы куда-то уезжаете? – спросила фрау Марта, принимая на руки мопса. – И эта форма, – она сделала характерный жест рукой, – я не знала, что вы военный, да еще и офицер!

Затем продолжила гораздо более взволнованным тоном:

– Надеюсь, вас не посылают на Восточный фронт?

В этот момент на лестнице послышался топот нескольких пар кованых сапог. Затем наступила недолгая тишина, которую прервал тяжелый удар и грохот сорванной с петель двери в соседнюю квартиру.

Макс обхватил фрау Марту за талию и быстро увлек по прямому длинному коридору в комнату. Там он посадил женщину, еще державшую на руках собачку, на диван, а сам расположился рядом, лицом в сторону входной двери.

– Марта, выслушайте меня и не перебивайте, – он посмотрел в ее голубые глаза, но неожиданно для себя самого смутился и перевел взгляд на кота, который расположился в кресле у противоположной стены, – у нас очень мало времени. Во-первых, я не офицер. Точнее, я не офицер Вермахта. Во-вторых, вы меня в этой форме не видели! Если будут спрашивать, то скажете, что соседа, то есть меня, знаете плохо. Так, иногда здоровались, и все…

…Макс не врал своей симпатичной соседке. Он действительно не был офицером Вермахта, а являлся кадровым сотрудником советской разведки и носил звание полковника. Формально их небольшой группой руководил майор Андрей Седов, не знавший доподлинно, кто скрывается за флегматичной физиономией лысого автомеханика. На деле же общий контроль и более полную координацию действий с Центром осуществлял Макс. Он обладал почти неограниченными полномочиями.

И после передачи шифровки, полученной от Андрея Седова, через час в Москву ушла еще одна депеша, в которой Макс просил ускорить принятие решения. Именно поэтому майор Седов получил ответ на свое донесение так быстро. И именно этот повторный выход в эфир явился роковым – передвижные пеленгаторы еще точнее, чем за час до этого, определили место, из которого второй раз подряд с небольшим интервалом шла радиопередача.

Полковник Макс все это предвидел, но, как и Седов, считал, что ситуация сложилась экстраординарная. И промедление недопустимо, даже учитывая большую вероятность разоблачения…

…Прервав свою речь, Макс на пару секунд умолк, собираясь с мыслями. Он с самого начала прекрасно понимал, что сильно рискует, заходя к соседке и все еще оставаясь у нее. Но он также осознавал, что должен был с ней попрощаться. Да и животные были для него как родственники, и бросить их одних на произвол судьбы он не мог.

Кот умными внимательными глазами посмотрел на хозяина и, поймав ответный взгляд, дважды моргнул.

Макс снова повернулся к Марте и продолжил:

– Я знаю, что ваш муж был антифашистом. Его убили в тридцать пятом году нацисты. Это произошло через два месяца после вашей свадьбы. Сейчас они ищут меня. Если поймают, то мне конец. Я сейчас уйду, а вы закроете дверь на замок и посидите в кресле – повторяю: именно в кресле. И не пугайтесь, что бы вы ни услышали, что бы ни произошло!

Он замолчал. Вдруг, поддавшись внезапному порыву, обнял за плечи женщину и прижал к своей груди. Это продолжалось несколько секунд. Затем он разомкнул объятия, подмигнул коту, встал с дивана и направился к выходу.

У двери Макс остановился и обернулся. Марта встала с дивана и смотрела на него глазами, полными слез. Макс улыбнулся женщине, посмотрел в дверной глазок и, убедившись, что путь свободен, вышел из квартиры.

Лестничная клетка была усеяна кусками осыпавшейся штукатурки. Дверь в квартиру Макса валялась в прихожей. Из глубины помещения раздавались приглушенные голоса. Затем Макс услышал радостный возглас.

«Нашли мой сюрприз», – подумал он, быстро взбегая по ступенькам на последний этаж.

Там располагалась лестница, ведущая к люку на чердак. Взобравшись по ней на десяток ступеней вверх, Макс достал из внутреннего кармана куртки ключ и вставил его в массивный замок, запиравший люк. Ключ без малейших усилий вошел в замочную скважину и легко повернулся. Замок открылся. Секрет был прост, ведь Макс лично купил и повесил этот замок!

Оказавшись на чердаке, радист прикрыл за собой люк и зачем-то положил на него сверху открытый замок с торчащим из него ключом. Затем он быстрым шагом направился в сторону слухового окна, выходившего во двор. Где-то внизу раздался громкий глухой хлопок. Следом послышались приглушенные крики.

«Рация уничтожена, – понял Макс, открывая оконную створку и выбираясь на крышу. – Теперь нужно быстрее сматываться отсюда».

Пригибаясь пониже, он короткими шагами направился к торцевой стене дома, к которой, на случай возможной эвакуации при пожаре, была прикреплена лестница, спускавшаяся почти до самой земли. Внизу на улице раздавались отрывистые команды. С шумом подъехала машина, хлопнули дверцы.

Аккуратно подойдя к краю крыши, Макс глянул вниз. Из подъезда выходили испуганные жильцы. Среди них он заметил Марту. Она одиноко стояла возле фонарного столба с черным котом на руках. Возле ее ног с невозмутимым видом сидел мопс. Неожиданно женщина, словно почувствовав взгляд, подняла глаза вверх.

Макс резко отскочил назад и, поскользнувшись на покатой металлической крыше, упал на спину. Ему показалось, что падение произвело изрядный шум. Негромко выругавшись, он поднялся на ноги и продолжил путь.

Макс добрался до конца крыши, перебрался на лестницу и начал спуск. Делал он это спокойно, не спеша, чтобы возможные очевидцы, наблюдавшие из соседних домов, не придали этой немного странной сцене особого внимания. В конце концов, что такого особенного в том, что офицер-танкист средних лет в звании оберст-лейтенанта лазает по утрам по пожарной лестнице?

Оказавшись на земле, Макс поправил форму, свернул за угол во двор и быстрым шагом направился в сторону станции метро.

Глава 13

Обер-лейтенант Отто фон Камп проследовал в палаточный лагерь в сопровождении профессора Гранке. Оказавшись в расположении связистов, он зашел с профессором в одну из палаток.

– Лейтенант Штайге, – обратился он к сидевшему за столом с карандашом в руках молодому офицеру, жестом разрешая тому не вставать, – это профессор Гранке, прошу вас предоставить ему телефон и оказывать всяческое содействие.

Слушавший его молча Гранке прищурился и загадочно улыбнулся, но не проронил ни слова. Обер-лейтенант фон Камп повернулся в сторону профессора, щелкнул каблуками, слегка наклонил голову и вышел на свежий воздух.

Отто почти дошел до штабной палатки, когда его догнал запыхавшийся штандартенфюрер Клотцер.

– Господин обер-лейтенант, у меня к вам есть несколько вопросов. Давайте зайдем в палатку и побеседуем.

Несмотря на дружелюбный тон, что-то в облике гестаповца не понравилось фон Кампу.

– Как скажете, господин штандартенфюрер. – Пожав плечами, Отто откинул полог штабной палатки и жестом предложил Клотцеру зайти внутрь.

– Только после вас, обер-лейтенант. – Клотцер сделал в сторону Отто ответный приглашающий жест.

Летчик не стал спорить и прошел в палатку. Слегка обернувшись назад, он заметил, что гестаповец негромким голосом отдал команду группе солдат, подбежавших следом.

– Я хочу знать, обер-лейтенант, где вы находились ночью во время вражеской бомбардировки, – начал с порога Клотцер, вытирая платком вспотевший лоб.

– Когда начался авианалет, я спал, – ответил Отто. – Проснулся от выстрелов зенитных орудий, выбежал из палатки. Вокруг все горело и взрывалось, сверху сыпались бомбы. Вы, наверное, считаете, что как исполняющий обязанности коменданта аэродрома я должен был навести порядок на вверенном мне объекте? Отвечаю: в тот момент это было невозможно. Поэтому я спрыгнул в воронку и просидел в ней до конца бомбежки. Затем приступил к выполнению своих служебных обязанностей.