ОХОТЯЩАЯСЯ В НОЧИ - Яна Алексеева

Замечательная ночь. И главное, безлюдная! Потому что в таком состоянии мы не то, что от Ловчих с Ищейками, от обычного людского патруля не отобьемся. Да и видок у нас был… потрясающий. Если Павел в изодранных джинсах еще более-менее соответствовал признанным нормам, то нечто голое, грязное, покрытое кровавыми и пыльными разводами так и просилось в вытрезвитель. Или куда там нарушителей порядка сдают?

Так мы и брели в неизвестном направлении, шатаясь и поддерживая друг друга. Выбрались из парка… мир сузился для меня до узкой асфальтовой дорожки между утопающих в зелени пятиэтажек. Эх, мелькнула мимолетная мысль, в такую ночь я бы не преминула погулять!

Шаг, еще шаг…

Противное голодное жжение в желудке заставляло поглядывать на спутника с гастрономическим интересом, похожим него собственный в отношении крови. Ох, и не поздоровится же первому встречному… ларьку!

Подвергнув магазинчик безжалостному разграблению, и набив желудок шоколадом и булочками, признала, что жизнь не так уж плоха. Мда, выдирать решетку с мясом, конечно, не следовало… это подозрительно. Но инстинкты оказались сильнее!

Тем не менее, голова заработала. И обнаруженная телефонная карточка оказалась как раз кстати. Павел, меланхолично попивающий сок, одобрительно кивнул.

— И куда же теперь, о, Охотница? — сыронизировал он.

— Такси вызывать! — раздраженно огрызнулась я. Шутник, черт побери…

— А договоренность с таксистом имеется?

— Разумеется! — и, подхватив его под руку, отправилась дальше.

Да что за место! Только на третьем круге мне удалось заметить вожделенную будочку. Ну, если он не работает! Судя по блеску в глазах учителя, в голове у него бродили не менее кровожадные мысли…

Прозвонить удалось далеко не с первой попытки. Техника! Мы с Павлом, стоя в будке друг напротив друга, мрачно бурили взглядами аппарат, упорно выдающий короткие гудки. Что-то новое, непонятное появилось в его отношении ко мне. Сдержанность… и любопытство. Опершись руками о стекло, он создавал иллюзию дружеских объятий, я, закрыв глаза, вдыхала пьянящий аромат полыни и пепла…

— Да, слушаю! — раздался долгожданный, но весьма раздраженный ответ, — Слушаю!

— Жером… — почему у меня такой слабый, умирающий голос?

— Елена? — искренне удивление в голосе. — Где вы? Павел с тобой?

Почему так много вопросов? Я посопела в трубку…

— Угу…

— Вы где? — ух, какой настойчивый…

— Где-то здесь…

— Вы в курсе, что Карающие носятся, как укушенные, прочесывают город? Вас ищут! Соображай быстрее!

— Коломенское… — глянув из-под руки Павла, сказала я, — на углу Большой… приезжай.

— Ждите, — коротко бросил Жером.

Хорошо иметь побратима! Только чего он так нервничает?

Вопросительно взглянула на вампира.

— Поговорили? Пошли отсюда.

Добравшись до ближайшего подъезда, мы решили отдохнуть. Ноги категорически отказывались идти…

— Скажите-ка, учитель, — начала я, но Павел решительно перебил меня.

— Объяснись, Елена…

— Что?

— Зачем ты полезла к Карающим?

— Тебя спасать! — что за глупые вопросы!

— Хм, ставлю вопрос по-другому. Зачем спасать меня?

— Но ты не виноват! — оторопело возражаю я. К тому же, своих не бросают!

— Виноват! — яростно прошептал Павел.

— В чем?

— В том, что воспитал убийцу!

— Ко-ого-о? — задохнувшись, протянула возмущенно. — Да ты…

Яростно рыкнув, оскалилась… обида затопила сознание. Вот, значит, какого вы обо мне мнения?! Идиоты! С чего я должна была убивать Кирита? Если я несдержанная и порывистая, так что — уже совсем дура?

— Не убивала я-а! Да как ты вообще мог такое подумать! Мы сколько знакомы, учитель?

— Мы так подумали, — спокойно сказал Павел, зажимая мне рот и оттаскивая вглубь подъезда, в тамбур, — и, вижу, что ошиблись. За что по все форме испросим у тебя прощения… позже. А пока — тиш-ше!

И он накинул на нас Полог незаметности. В темноте я разглядела две крадущиеся фигуры. Надо отдать им должное, они сообразили, на кого охотятся… и попытались приглушить свой приторно-сладкий медовый аромат, но тонкая струйка, просочившаяся сквозь неполные (а как же иначе они будут применять свои способности) Щиты, мгновенно их выдала. И я ни капли не поверила этим пытающимся изобразить обычных загулявших людей Ловчим. Чтоб замаскироваться от Высшего Оборотня, способного взять след, нужно что-то более сильное, чем обычные, оставляющие четкий флер чары. Они прошли мимо, даже не обернувшись… не способны чуять … к счастью.

— Патруль, — прошептал Павел, вжимая меня в стену, и обессилено прикрывая глаза…

Опять?

— Ну же, только не вздумай падать в обморок, как девица! — простонала я, когтями впиваясь в его спину.

И тут что-то случилось…

Неровная штукатурка, холодящая лопатки, тяжесть навалившегося тела… и близко-близко черные, бездонные глаза, в которых пляшут завораживающие алые искры голода. Нервные, чуткие пальцы, поглаживающие шею. И тихая просьба:

— Ты позволишь?

Разве я могу отказать?… Молча откидываю голову назад и вбок, так, чтоб видеть улицу. Павел медленно наклоняет голову и очень нежно касается губами бьющейся на шее жилки. Совершенно машинально обнимаю его за талию, затылок удобно ложится в ладонь…

Глубокий вдох… мир сдвинулся, когда кровь начала покидать меня.

Странно…

Почему-то сейчас это не так больно, отрешенно подумала я.

И со стороны мы похожи на страстно обнимающуюся парочку влюбленных… Все глубже погружаясь в тишину и спокойствие полусна-полусмерти, поняла, что почти не ощущаю собственного тела. Дергающая боль в шее все отдалялась… я уже потеряла счет времени и глоткам, по груди потекла струйка горячей крови. Но это совсем не важно…

Какое-то движение вывело меня из забвения. Воздух колыхнулся, донеся до меня горячую волну чьего-то недовольства … Припозднившаяся парочка направлялась прямо в этот подъезд. Я слабо шевельнулась, пытаясь высвободиться, и привлечь внимание Павла… запустила руки в спутанные волосы вампира, и губы изрекли почти без участия разума:

— Кто-то идет…Прервисссь…

Вампир поднял голову, блеснув клыками, облизнулся… Мельком оглянувшись, он принял какое-то решение, и в момент, когда люди хлопнули входной дверью, прильнул к моим холодным губам в поцелуе. Я возмущенно дернулась и хотела что-то сказать, но… новые, потрясающие ощущения накатили бурной волной, смывая остатки сознания.

Восхитительно, непередаваемо…