Криминальная игра - Валерий Николаевич Копейченко

– Извините, жду Курочкина, мы с ним договаривались. Не видели?

– Так вы с ним, наверное, разминулись. Он сейчас вышел со Светой. С Воропаевой, гримершей, –радостно-удивленно отреагировал пожилой охранник.

– Вот кого мне не хватало, – торжествующе подумал Руденко, – женщины, да еще и гримера! Какая удача! Так бывает только в книжках и в кино!

Поблагодарив дежурного, Николай Игнатьевич возбужденный от новости вернулся к автомобилю, сел на свое место за руль и потянулся к бардачку за сигаретой.

– Нет, рано, – решил он, – надо звонить…

__________________________

… Синюгин, увидев оперативников, мгновенно сник, стал вялым и равнодушным ко всему происходящему. Где Скворцов и Курочкин он не знал, в кражах не участвовал, требовал адвоката.

Но чуть позже под давлением неопровержимых фактов и собранных улик актер сообщил следователям об организации, подготовке и осуществлении всех четырех краж, о перевоплощениях в разные образы, национальные и сценические, о костюмах, гриме…Сценарий ограблений был написан еще летом. У каждого были свои место, образ, обязанности. Преступники без суеты играли каждый свою роль.

Как ни странно, сговорчивым в этой ситуации оказался Кравченко. Видимо сказалось напряжение последних недель или чувствовал, что много не дадут, а отвечать все равно придется. Его задержали в это же время и сообщили, что остальные члены группы также задержаны и дают показания. Кто больше расскажет, тот меньше получит. И Кравченко, как стайер, понесся вперед. Да, он знал о готовящейся операции, но не был посвящен в детали и подробности. Его задачей было сообщить место и ориентировочное время прибытия. Чтобы не заподозрили, надо было разыграть пострадавшего. Он даже испугался нападения, особенно, когда увидел африканца, стреляющего электрошокером в директора. Упал от испуга раньше, чем к нему прикоснулся другой, не поражающий электрошокер. О других кражах Кравченко ничего не знал. Связь до события поддерживал с дальним родственником Юрием Синюгиным. После кражи никому не звонил, боялся прослушки и разоблачения. Так и не получил свой гонорар.

… Дома ни Скворцова, ни Курочкина не оказалось. Группа выехала к Светлане Воропаевой. Сыщики быстро узнали, что женатый Курочкин и разведенная Воропаева, не скрывая, часто проводили время вместе.

Дверь квартиры была закрыта, никто не отзывался, но из комнаты раздавался какой-то непонятный звук, похожий на работающий телевизор или радиоприемник. Этого нельзя было делать, но капитан Сорокин насел на дверь, поколдовал с замком, прижал в одном месте, толкнул в другом, и она открылась. В однокомнатной квартире все было кувырком. Словно пронесся ураган. Разбросанные вещи, сумки, открытые шкафчики больше напоминали срочный отъезд, но не кражу. А вот и удача. На полу валялись багеты, великолепные и оригинальные рамы с картин, а на диване, на стыке со спинкой, едва было заметно, застряли несколько золотых украшений. Клондайк. Хата-сейф. Видимо здесь пряталось краденное…

Скворцова взяли через неделю. Это он бил всех по голове. Несчастный, он, как и оперативники, шесть дней гонялся за своей долей, за парочкой, Курочкиным и Воропаевой. Но те куда-то укатили.

Неделя поисков преступников не дала никаких результатов. Были проверены адреса всех родственников, друзей, коллег, разосланы оперативки по областям. Пограничная служба сообщила, что разыскиваемые границу не пересекали. По крайней мере, под своими именами. Порыв сыщиков иссякал. Надо было настраиваться на длительный поиск или на случай. Он-то и произошел.

Когда проверили всевозможные адреса, кто-то из оперативников предложил заглянуть к бывшему мужу Воропаевой. Тот проживал в одном из сел соседней области. Как потом выяснили сыщики, Василий Воропаев после развода и раздела имущества разменял свою однокомнатную квартиру в городе на старенький и неухоженный дом в сельской местности и запил.

… Под вечер молодой оперативник, лейтенант Кривцов, и участковый этого района капитан Котенко появились в селе и остановилась за два дома от хаты Воропаева. Сначала милиционеры навестили соседа Василия. Хозяин рассказал, что один раз случайно через забор увидел какого-то мужчину. Тот нетвердой походкой шел в туалет. Больше никто посторонний на глаза не попадался.

Этого одного раза милиционерам хватило, чтобы сделать определенные выводы и подготовиться к визиту в подкосившиеся хоромы Воропаева. Когда, постучав в дверь, они быстро вошли в дом, увиденное одновременно и поразило, и рассмешило милиционеров.

Троица, Воропаев, Курочкин и Воропаева, сидели за столом и весело, без удивления, поглядывали еле открытыми глазами на гостей. В разных местах на полу валялась пустая тара – несколько бутылок из-под дорогих коньяка и виски, красивые пивные бутылки, пустые банки консервированных ананасов, печени трески… Видимо это было начало застолья.

На столе главной была большая черная подгоревшая сковорода с остатками яичницы, рядом возвышалась трехлитровая банка с несколькими солеными огурцами без рассола. Рассол оказался востребованным. Он был и едой, и лекарством, и огнетушителем алкогольной жажды. Остатки трапезы располагались по всей площади стола, накрытого пожелтевшей от времени газетой. Бросились в глаза, лежащие россыпью мелко порезанное сало и лук. В углу на столе выстроились как солдатики пустые бутылки непонятно каких напитков. Выделялась одна из них – литровая с мутной белой жидкостью и наполовину опустошенная. Да это же самогон! Весь пол был устлан окурками и, само собой разумеется, толстым слоем грязи. Запах стоял в доме невыносимый!

Но самое интересное было под кроватью, возле которой сидел с открытым ртом Курочкин. Из-под нее выглядывала сумка и пакет с награбленным – золотыми украшениями, дорогим антиквариатом и прочими безделушками.

– Гражданин Курочкин Сергей Васильевич?! – глядя на актера, громко и вопросительно произнес участковый.

– А вы Воропаева Светлана Алексеевна? – капитан перевел взгляд на женщину.

– Не…. Это не мы, – все еще мутно глядя на посетителей, пробормотал артист.

А после некоторой паузы ситуация внезапно кардинально изменилась. Выхватив откуда-то пистолет и направив его в сторону милиционеров, Курочкин теперь уже твердым и зычным голосом гаркнул:

– Стоять! Не двигаться!

Может быть участковый и был профессионалом и папку свою уронил от неожиданности, а вот лейтенант сразу же сдался. Чувствовалась его неуверенность и нерешительность, бросалась в глаза заторможенность. Видимо не попадал он в критические ситуации. Когда актер, продолжая развивать свой успех, громко произнес:

– Руки! – молодой милиционер, еще не зная, что скажет дальше пойманный ворюга, куда прикажет деть эти руки, тот же час вскинул их вверх, потянулся весь к потолку, словно пытался дотянуться до люстры, чтобы выкрутить лампочку.

– Руки! Я должен видеть руки! – уверенно и громко продолжал Рембо – именно так себя сейчас ощущал актер.

– Капитан, оденьте своему напарнику наручники, – командовал Курочкин.

По следующей команде диктатора левая рука участкового протиснулась между связанных рук его коллеги, и вторые наручники захлопнулись на запястьях Котенко.