Искушение ночи - Лидия Джойс

– Ну? – спросила Виктория. – Что теперь? Можете осмотреть мои зубы. Еще я могу прогарцевать по комнате – показать свои стати, если вам угодно.

– Ваши стати я видел вчера ночью во всех деталях, к немалому своему удовольствию, – заметил Байрон. Виктория слегка покраснела, но этого было достаточно, чтобы вызвать у него возбуждение. – Идите сюда! – грубо приказал он.

Виктория немного помедлила, словно желая показать, что делает это по доброй воле, а не по приказу, и шагнула вперед.

Байрон подошел к ней так близко, что ее юбки прижались к его ногам, но рук к ней он не протянул. Просто стоял и рассматривал ее. Виктория не вздрогнула, не отпрянула, вздернула подбородок, принимая вызов, упрямо, но женственно.

Байрон двумя пальцами схватил ее за подбородок. Виктория насторожилась и, когда он прижался губами к ее губами, замерла на миг от удивления. Но тут же раскрыла губы ему навстречу, ее руки скользнули под его сюртук, кулачки скомкали его жилет. Байрона охватило желание. Он целовал ее, глядя, как окрашиваются румянцем ее щеки, упиваясь выражением наслаждения и томления на ее лице. Он с трудом сдержался, чтобы не задрать ей юбки.

Со вздохом сожаления Байрон отодвинулся. Она разочарованно вздохнула и открыла глаза.

– Почему? – прошептала она.– Потому что у меня дела, – бросил Байрон и взял ее лицо в ладони. Кожа у нее была шелковая, нежная, он чувствовал, как бьется на шее жилка. – Что создало вас, Виктория? Вы – то Алекто, то – Цирцея. – Он сослался на мифологическую фурию и волшебницу без чувства юмора.

Она отпрянула и резко вышла из круга его рук.

– Ваша светлость, я обещала вам одну неделю, – хрипло произнесла она. – Я не обещала, что буду делать вам признания.

– А вы делали их кому-нибудь? – в раздумье спросил Байрон, покачиваясь на каблуках.

– Нет, и очень давно, – решительно ответила она, глаза потемнели от давних воспоминаний. – Мудрость приходит с возрастом и дорого стоит.

Он был близок к разгадке ее тайны, хотя она и старалась перевести разговор на отвлеченную тему. Была ли то отвергнутая любовь? Утраты и разочарования? Байрону очень хотелось это узнать.

– Кое-кто полагает, что наивность – залог счастья, – мягко заметил Байрон, надеясь, что она подтолкнет его к разгадке.

Ответ ее оказался недвусмысленным:

– В таком случае кое-кто ошибается. Наивный человек еще не познал боль постижения. – Она словно встряхнулась, и момент был упущен. – Давайте поговорим о чем-нибудь другом, – сказала она, и лицо ее стало непроницаемым.

– Как вам будет угодно, миледи. – Байрон больше не настаивал. Он взглянул на карманные часы. Карета наверняка уже ждет его у передней двери. Но оставить Викторию теперь, когда он чуть было не прикоснулся к ее тайнам... Он знал, что по возвращении снова увидит чопорную старую деву и возобновить разговор будет невозможно. Он зашел слишком далеко, чтобы позволить ей снова ускользнуть. Лучше держать ее при себе и выводить из равновесия.

– Как вы полагаете, не совершить ли нам короткую поездку? – спросил он, защелкнув крышку часов.

– В преисподнюю и обратно? – отозвалась она с фальшивым интересом.

Он выгнул бровь:

– На самом деле я имел в виду Дауджер-Хаус. Я езжу туда почти каждый вечер посмотреть, как продвигается строительство. Из преисподней и обратно, если вам угодно.

Она натянуто улыбнулась:

– Мое время принадлежит вам.

– Ну, разумеется, – отозвался он и подал ей руку, будто они отправлялись на бал.

Присев перед ним в реверансе, она оперлась о его руку, и он вывел ее из комнаты.

Глава 7

Виктория крепче ухватилась за кожаную петлю, когда карета снова подпрыгнула. Присутствие Рейберна она ощущала как очертания в темноте напротив нее, но видеть его она не могла, потому что в карете не было окон. Виктория с трудом поборола ощущение, что она совершенно одинока в окружении безумных слуг и их еще более безумного господина. Он ездит в темноте... Этот слух подтвердился. Какие еще слухи окажутся правдой?

Карета снова наехала на камень, Рейберн пошевелился. Напряжение струилось в темноте. Он ждет, поняла она, ждет, когда она задаст вопрос, который вертится у нее на языке. Почему?

Она вспомнила, какое у него было лицо, когда они выходили из главного входа в замок. Их ждала карета, похожая на большой черный гроб. Бросив в ту сторону удивленный взгляд, она заметила, что он наблюдает за ней. Лакей открыл дверцу, опустил подножку. Они сели в карету.

Ехали в полном молчании.

Это смешно, думала Виктория. Вчера ночью между ними кое-что произошло. И не только между их телами. Она смотрела на Рейберна и видела нечто такое, что находила в себе. Но сейчас он был так же далек и неприступен, как во время их первой встречи.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем карета остановилась. Когда лакей открыл дверцу, Виктория зажмурилась от хлынувшего снаружи света. Рейберн поднял воротник сюртука, повязал шелковый шарф на лицо и надвинул на глаза широкополую шляпу – единственную вышедшую из моды вещь в его модном облике. Потом он вышел из кареты и резким жестом протянул ей руку – скорее требовательно, чем вежливо.

Виктория оперлась на нее и ступила на широкую площадку из гравия перед домом. Она хотела задержаться, чтобы рассмотреть ее, но Рейберн прижал ее руку к себе и торопливо увлек к двери, опустив голову и ускорив шаги. Виктория едва поспевала за ним, стараясь не споткнуться на неровной дороге, и лишь мельком увидела дом – выложенный елочкой красный кирпич, белая штукатурка и длинные черные дубовые балки. Они вошли внутрь.

Как только дверь закрылась, Рейберн остановился.

– Я привез мастера-штукатура, чтобы восстановить лепной орнамент на верхних этажах, – сказал он с заученной небрежностью. – Он был частично утрачен, когда в западных фронтонах делали ремонт примерно сто лет назад, но этот орнамент довольно просто воссоздать.

– Вот как, – растерянно произнесла Виктория. Она хотела задать Рейберну вопрос, но воздержалась. Он плотно сжал зубы и сверлил Викторию взглядом, предостерегая от каких бы то ни было вопросов.

Покрытый пылью приземистый человек средних лет вошел, переваливаясь, в комнату.

– Ваша светлость! – радостно воскликнул он. – Хорошая новость, хорошая новость! На нижнем этаже закончен паркет, и пристройка идет по расписанию.

Рейберн сухо улыбнулся:

– Приятно слышать, что на этот раз все идет как надо.

Человек кивнул:

– Конечно, конечно. Но пойдемте! Вы должны посмотреть, что мы сделали с тех пор, как вы были здесь в последний раз. – Я сам все осмотрю, если не возражаете, Хартер. Когда понадобитесь, я вас найду.