Я умер вчера - Александра Маринина

– Что? – испуганно проговорил Борис Михайлович.

– Но они за вами и не следили. Переходим ко второй версии. Признаем, что преступники были достаточно предусмотрительными, предварительно следили за вами и, по всей вероятности, за Юлией Николаевной, вломились в вашу квартиру и взяли то, что хотели.

– Они ничего не взяли, – упрямо повторил он. – Я все проверил. Ничего не пропало.

– Борис Михайлович, голубчик, – Настя говорила почти ласково, – поймите же, у нас с вами получается или одно, или другое. Или никто за вами не следил, и вы на этот счет заблуждаетесь, или у вас все-таки что-то пропало, а вы не хотите мне сказать, что именно. Третьего-то не дано. Вместе факт слежки и неудачной попытки кражи никак не соединяются, хоть тресни. Логики нет.

– Я не заблуждаюсь. Я точно уверен, что до кражи за мной следили.

– Тогда давайте признаем, что попытка кражи удалась. Другого выхода у нас нет.

– Он должен быть! – Психоаналитик вновь сорвался на крик. – Должен быть этот выход! Я знаю, что за мной следили и что у меня ничего не пропало! Ищите, думайте, вы же милиция в конце концов!

– Борис Михайлович, будьте справедливы. Да, мы – милиция, но потерпевший-то – вы, и все, что мы знаем, мы знаем только с ваших слов. Вы меня уверяете, что за вами следили до кражи, и вы же меня уверяете, что у вас ничего не украли. Мне приходится опираться на то, что вы говорите, но у меня не получается связной картинки. И мне приходится думать, что либо вы ошибаетесь в части слежки за вами, либо говорите неправду в том, что касается кражи. Из того, что вы мне сказали, связной и последовательной картины не вытекает. Если вы можете дать мне объяснение, которое связало бы воедино оба этих факта, я готова его принять и сделать все возможное, чтобы его проверить. У вас есть такое объяснение?

– У меня? Нет. Я ничего не понимаю. Но я точно знаю, что говорю правду. Вы должны мне верить.

«Должна верить, – повторила про себя Настя. – Какой заезженный оборот. Почему кто-то должен кому-то верить? Человек должен заботиться о тех, кто находится на его иждивении, он должен держать слово, должен возвращать долги. Это все понятно. Но верить? Никто никому не должен. А между тем это одна из самых распространенных и часто употребляемых фраз в нашей жизни. Вероятно, это что-то вроде магического заклинания. Ты должен мне верить, и все тут, и никаких объяснений не требуется. Человек подпадает под магию слов и начинает думать, что действительно должен верить».

Длинный разговор с Борисом Михайловичем совершенно вымотал ее. Настя не терпела отсутствия логики и ужасно уставала, если приходилось долго объяснять кому-нибудь на пальцах, почему ее не устраивает то или иное толкование фактов. Во всем должна быть связь, во всем должен быть смысл. Пусть необычный, непривычный, нетрадиционный, пусть совсем особенный смысл, но он должен быть. И когда он не просматривается, приходится либо искать искажение фактов, иными словами – ложь, либо винить себя за тупость.

Еще вчера, придя с работы, она твердо решила начать уже наконец что-нибудь делать по убийству Андреева и Бондаренко. Нельзя сказать, что по этому преступлению не делалось вообще ничего, нет, конечно. Миша Доценко добросовестно копался в финансовых делах телекомпании, торчал день и ночь то в Останкине, то в здании непонятного назначения, расположенном где-то в районе проспекта Мира, в котором «Лицо без грима» арендовало несколько помещений, в том числе съемочный павильон. Одновременно другой сотрудник, Коля Селуянов, отрабатывал связи погибших, дабы попытаться выяснить, какой коммерческой деятельностью (помимо основной, в телепрограмме) они еще занимались и не могла ли эта деятельность стать причиной их убийства. Еще один сотрудник, Юра Коротков, изучал данные на владельцев всех белых «Жигулей» седьмой модели, оставлявших в тот день свои автомобили возле Останкинского телецентра. Он проверял вполне возможную версию о банальной ошибке: взрывное устройство просто подложили не в ту машину. Казалось бы, все необходимое по делу о взрыве автомашины директора программы Виктора Андреева делалось и без Насти, но ей не давал покоя Уланов. То, что он изменился – это понятно и объяснимо. Но он изменился явно «не в ту» сторону. И изменилась сама программа «Лицо без грима».

А вчера, едва переступив порог, она услышала возбужденный голос мужа:

– Аська, как жаль, что тебя дома не было! Тут такой цирк по телевизору был – с ума сойти. Но я вовремя спохватился и успел записать вторую половину.

Ей было совершенно не интересно, что там был за цирк по телевизору, ей не хотелось разговаривать с Алексеем, ей не хотелось вообще ничего. Но она понимала, что так вести себя нельзя, надо взять себя в руки и быть приличной. Поэтому вежливо спросила:

– Что там случилось?

– Ты не представляешь! Есть одна программа, называется «Лицо без грима». Ты наверняка ее не знаешь, она идет в такое время, когда тебя дома не бывает.

– Я знаю эту программу, – перебила его Настя, сразу насторожившись. – Что там случилось?

– Знаешь? – Алексей подозрительно посмотрел на жену. – Откуда? Ты что, на работе телик смотришь, вместо того, чтобы кровавых маньяков отлавливать?

– Лешенька, все объяснения потом. Что с программой? Кстати, я и не подозревала, что ты ее смотришь.

– Всегда, – заявил Чистяков. – Когда не занят – смотрю обязательно.

– Зачем? Она же не скандальная.

– Ну и что? Я на ней душой отдыхал. Смотрел и думал: надо же, в нашей поганой, склочной жизни осталось еще что-то доброе и порядочное. А в последнее время, между прочим, программа стала совсем другой. Так вот, сегодня господин Уланов особенно отличился. У него в гостях был целитель, в прошлом очень известный и безумно популярный, а в последние годы как-то подзабытый. Видно, решил напомнить о себе широким слоям населения и пробился в передачу. Уланов его уделал, как Бог черепаху. Ася, это надо было видеть и слышать! Хочешь посмотреть то, что я успел записать?

– Хочу.

– Тогда сначала ужинать, потом посмотрим вместе. Я тоже удовольствие получу.

– Нет, – решительно сказала Настя, – сначала посмотрим.

Алексей удивленно взглянул на нее.

– Откуда такой острый интерес? Там что, криминал какой-нибудь?

– Еще какой. Там два трупа, директор программы и корреспондент. Так что давай сначала смотреть. Мне сегодня интересно все, что касается этой программы.

– Но я есть хочу! – возмутился Леша. – Я не ужинал, тебя ждал, как дурак.

– Прости, солнышко.

Настя примирительно улыбнулась и потерлась щекой о плечо мужа.

– Давай все-таки сначала посмотрим, а потом за ужином обсудим.

Перспектива обсуждения примирила Лешу с необходимостью терпеть голод еще некоторое время, и он послушно включил видеомагнитофон. Пока пленка перематывалась, Настя с ужасом подумала о том, что, кажется, начала манипулировать Чистяковым. Она так редко обсуждает с ним служебные проблемы, а в последние недели вообще почти не разговаривает ни о чем, и Лешка ради получасовой беседы с ней готов на любые жертвы. Какая мерзость! Она знала, что многие женщины точно таким же образом используют секс, допуская мужей до тела исключительно в виде награды за хорошее поведение и отказывая им в близости, если хотят наказать за что-нибудь. Ей самой это всегда казалось отвратительным и глупым, а вот поди ж ты, и сама стала так поступать. Чтобы задобрить Лешку, пообещала что-то с ним обсудить. Дрянь она бессердечная, вот что! Прав Колобок-Гордеев, она непростительно распустилась.

На экране появилось лицо Уланова, задававшего очередной вопрос собеседнику, которого Настя сразу узнала и вспомнила. Да, действительно, когда-то он гремел на всю страну, собирал на своих «концертах» многотысячные аудитории, хвастался сотнями исцеленных больных и обещал почти стопроцентное здоровье всем, кто «будет его слушаться». С первых же двух минут она поняла, что происходило в студии. Каждый играл в свою игру. Целитель хотел говорить только о целительстве и своих успехах на этом поприще, Уланов же, следуя традициям программы «Лицо без грима», старался показать телезрителям, что из себя представляет его гость в общечеловеческом, так сказать, плане, насколько он умен и образован, какие у него вкусы и пристрастия, какой характер и привычки. Он никак не помогал своему визави развивать интересные для того темы и при малейшей возможности переводил разговор на другое и задавал вопросы, отвечая на которые, целитель выглядел далеко не лучшим образом. Оказывается, книги он читал в основном в детстве и юности, любимых писателей у него нет, предпочтений в музыке и театре тоже как-то не наблюдалось. Ни занятного хобби, ни интересного досуга. Правда, как говорил гость, у него просто нет свободного времени на то, чтобы читать и ходить в театры, он всего себя посвящает больным и страждущим, но тонкие и злые реплики ведущего сразу наводили телезрителя на мысль о том, можно ли отдавать свое здоровье в руки человека необразованного и не имеющего хотя бы основ собственного мировоззрения. Одним словом, из бывшего всенародного любимца Александр Уланов публично сделал безграмотного шарлатана. Было видно, что ведущий хорошо подготовился к эфиру. Он задавал много вопросов об отношении целителя к различным научным и псевдонаучным школам, в том числе и зарубежным, но в ответ звучали только расплывчатые рассуждения о карме, космической энергии и духе. Становилось ясным, что гость не читает не только художественную, но и специальную литературу и практически ничего не смыслит ни в медицине, ни в биологии, ни в химии. Гость, однако, ничего этого не замечал, был чрезвычайно доволен собой, и на лице его то и дело расплывалась торжествующая улыбка.