Я умер вчера - Александра Маринина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дождавшись, когда приступ праведного негодования иссякнет и Готовчиц успокоится, она снова открыла большой конверт и разложила снимки на столе.
– Давайте еще разочек посмотрим, может быть, вы кого-нибудь вспомните, кроме тех двоих, – предложила Настя.
Готовчиц поджал губы, но смолчал. Перебрав по одной все фотографии, он отрицательно покачал головой.
– Нет, больше никого не узнаю. Послушайте, вам что, мало этих двоих? Чего вы от меня хотите? У вас есть их фотографии, значит, вы их знаете, знаете имена и адреса. Так пойдите к ним, арестуйте их и спросите, зачем они за мной следили и кто еще в этом участвовал.
Настя вздохнула и принялась аккуратно складывать снимки обратно в конверт.
– Дело в том, Борис Михайлович, что я уже разговаривала с этими людьми. Они подтвердили, что действительно ходили за вами по пятам, но никого другого, кто бы тоже этим занимался, они не знают. Так что мне приходится делать неутешительный вывод о вашей ошибке.
– То есть?
– За вами следили только эти двое. И больше никто. Все остальное вам показалось.
– Нет, не показалось! – Готовчиц снова повысил голос. – Не делайте из меня идиота! Я их отчетливо видел и столь же отчетливо помню. Их фотографий здесь нет, но эти люди были. Вы слышите? Они были! Были! Я пока еще в своем уме!
Он резко вскочил, потом так же быстро опустился на место, словно у него внезапно подкосились ноги. Теперь он смотрел на Настю жалобным и тревожным взглядом, каким порой смотрят собаки, которые не понимают, за что хозяин их побил, но при этом знают твердо: раз побил – значит, провинились, потому что хозяин всегда прав.
– Или нет? – Голос его упал почти до шепота. – Я уже не в своем уме? Я сошел с ума? У меня галлюцинации?
Настя молчала, с любопытством наблюдая за ним. Что это? Хорошо отрепетированный спектакль? Или у психоаналитика и вправду «крыша едет»? Нормальный человек давно уже спросил бы, что же сказали работникам уголовного розыска «те двое», зачем они устроили слежку и вообще кто они такие, а Бориса Михайловича, похоже, больше всего на свете интересуют его собственные страхи и состояние его психического здоровья.
– Кто эти люди? – наконец догадался спросить он. – Что они вам сказали?
– Много интересного, – улыбнулась Настя. – Вы знали о том, что ваш образ жизни чрезвычайно беспокоил вашу жену?
Лицо Готовчица стало землисто-серым, глаза вмиг ввалились еще больше, хотя у него и без того вид был неважный.
– Что вы такое говорите? Какой образ жизни? – забормотал он.
– Ваш образ жизни. Что-то в нем Юлии Николаевне очень не нравилось, и она наняла частных сыщиков, чтобы они за вами последили.
– Этого не может быть!
– Да почему же? Может. Вот фотографии, на которых изображены опознанные вами люди. Вы же их узнали, правда?
Готовчиц молча кивнул, не отрывая от Насти затравленного взгляда.
– Эти люди работают в частном сыскном агентстве, и с этим агентством Юлия Николаевна заключила договор. Она хотела узнать, где вы бываете, с кем общаетесь и что из себя представляют ваши знакомые. И теперь, Борис Михайлович, вы должны мне ответить: откуда у вашей жены появились такие нехорошие мысли на ваш счет? В чем она могла вас подозревать? Что могло ее насторожить?
– Я не знаю!
Он почти выкрикнул эти слова и уставился неподвижным взглядом куда-то в угол комнаты.
– Я вам не верю, – произнес он чуть погодя уже спокойнее. – Вы это выдумали, потому что в чем-то меня подозреваете. Это все ваши приемчики, психологические ловушки и прочая безнравственная ерунда. Вам должно быть стыдно. Я потерял жену, а вы рассказываете о ней гадости и пытаетесь меня на чем-то подловить. Стыдно.
«Так, – удовлетворенно констатировала Настя, – теперь вы уже и про убийство жены вспомнили. Долго же вы собирались с мыслями. Дальше все пойдет по привычной схеме: „Я такой несчастный, а вы ко мне с расспросами лезете“. Знаем, проходили через это двести сорок пять раз. Ход безотказный, психологически безошибочный. Тому, кто задает вопросы, действительно становится стыдно. Просто все по-разному с этим стыдом справляются и выходят из ситуации кто как сумеет. Мне проще, у меня вместо сердца камень, а вместо добросердечия – сплошной цинизм. И мне в таких случаях не бывает стыдно. Может быть, немного неловко, но это уж я как-нибудь переживу».
– Я рассказываю вам не гадости, – мягко возразила она, – а то, что было на самом деле. Вот копия договора, заключенного вашей женой с агентством, можете ознакомиться. И смею вас заверить, все это ни в коей мере не порочит Юлию Николаевну. В том, что она сделала, нет ничего плохого или зазорного. Так что ваш упрек я не принимаю.
Готовчиц взял лежащую перед ним на столе копию договора и начал читать. Читал он долго, но Настя видела, что он не пытается затянуть время, просто с трудом вникает в слова и фразы. Ему было трудно сосредоточиться.
– И что все это означает? – спросил он, одолев наконец текст и откладывая бумаги в сторону. – Юля наняла частных детективов, чтобы они за мной следили?
«Слава Богу! – мысленно вздохнула Настя. – Осознал».
– Совершенно верно, – подтвердила она.
– Зачем? Что она хотела узнать?
– Вот этого я не знаю и очень рассчитываю на то, что вы мне скажете сами. Кто же еще, кроме вас самого, может знать.
– Но я не знаю!
– А я – тем более, – пожала она плечами.
– И давно они за мной следят?
– С момента заключения договора.
– Ах, ну да, конечно, – спохватился Готовчиц и посмотрел на первый лист договора, где была проставлена дата.
Снова возникла пауза, Борис Михайлович что-то обдумывал.
– А те, другие? – вдруг спросил он.
– Какие другие?
– Ну те, которых я видел раньше. Частные детективы ходили за мной по пятам с восемнадцатого апреля, если верить договору. А двоих других я видел много раньше. Значит, это не они?
– Борис Михайлович, в прошлый раз мы с вами говорили о том, что это могли быть те люди, которые сделали попытку обокрасть вашу квартиру. Но теперь я готова отказаться от этой мысли.
– Почему? Вы перестали мне верить?
«Как же, перестала, – прокомментировала про себя Настя. – Я и не начинала, если быть точной».
– Я вам объясню, а вы постарайтесь вникнуть в то, что я говорю. Мы с вами в прошлый раз сошлись на том, что воры, заприметившие вашу квартиру и следившие за вами, чтобы выбрать наиболее подходящее время для кражи, сделали неудачную попытку и, поскольку не успели найти то, что им было нужно, продолжили слежку, чтобы повторить заход. Правильно?
– Да, мы с вами именно так решили, – кивнул Готовчиц.
– Теперь же, когда выяснилось, что после кражи за вами следили не воры, а частные сыщики, нанятые вашей женой…
Она замолчала и стала ждать, как отреагирует ее собеседник. Будет ли пытаться продолжить логическую цепочку сам, или сделает вид, что ничего не понимает и станет ждать, пока Настя озвучит собственные соображения, надеясь на то, что соображения эти для него не опасны. Готовчиц пошел по второму пути, чем еще больше укрепил ее подозрения.
– И что из этого следует? – спросил он.
– Из этого следует, что воры вовсе не собирались предпринимать следующую попытку обчистить вашу квартиру. И этому может быть только два объяснения.
– Какие?
Взгляд его снова стал напряженным и затравленным.
– Первое: они не захотели этого делать, потому что дважды лезть на один и тот же объект глупо и опасно. Объяснение второе: им не нужна была повторная попытка, потому что им вполне хватило первой.
– Как это? Что вы хотите сказать? Почему хватило?
– Потому что они нашли то, что искали.
– Но у меня ничего не пропало! Я вам тысячу раз повторял! Вам и Игорю Валентиновичу. У меня ничего не пропало!
– Вы тысячу раз говорили, а мы тысячу раз слышали. Но от этого ничего не меняется, факты остаются фактами, и их надо как-то объяснять. Давайте попробуем это сделать, и вы, может быть, поймете мои сомнения. Начнем с первого варианта: попытка кражи была неудачной, воры у вас ничего не взяли, но от повторной попытки отказались. Почему?
– Что – почему? Вы же сами только что сказали: дважды лезть в одну и ту же квартиру глупо и опасно. Это ваши слова? Я ничего не путаю?
– Это мои слова, – согласилась Настя. – Я спрашиваю, почему они ничего не взяли. Деньги и ценности вы хранили в легкодоступных местах, найти их никакого труда не составляло. Вы мне скажете, что воры были неопытными?
– Ну, например, – неохотно подтвердил Готовчиц.
– А я вам отвечу, что неопытные воры не будут так тщательно готовиться к краже и предварительно устанавливать режим дня будущих жертв. Если они за вами следили, значит, это люди серьезные, а серьезные люди обязательно нашли бы и деньги, и украшения вашей жены, и ее бумаги, если охотились именно за ними, это совсем несложно. Поэтому если мы хотим, чтобы наша первая версия оказалась правильной, то мы с вами вынуждены будем признать, что попытка кражи была действительно неудачной, преступники ничего не нашли, но…