Осознание. Пятый пояс - Михаил Павлович Игнатов

— Пройти спокойным шагом там, где мы пёрли, кашляя кровью и теряя товарищей!

Я промолчал. Можно было бы извиниться, но я не особо видел, за что. Седой сам продолжил разговор:

— Седина — это последствия сражения. Тяжёлого. Мы истратили всё до дна и почти победили, не хватало какой-то малости. Я добавил эту малость, считаю, заплатил невысокую цену, тем более что потом Орден сумел купить эликсиры и я восстановил потраченное. Травма меридианов — это последствия зоны запрета не только техник, но и даже обращения к силе Неба. Но либо так, либо все бы мы погибли в тот день. Я и отделался не так уж и дорого — остался жив, не стал калекой. Так, есть некоторые проблемы, на которые раз в год, в два года нужно обращать внимание. Зелье поможет на год забыть о меридианах.

Подумав, я предложил:

— Вообще-то, я неплохой лекарь и меридианы это как раз то, в чём я пару раз помогал людям. Да и себя лечил.

— Не будь у тебя таланта мастера Указов, я бы, может, и загорелся надеждой. А так, — Седой отмахнулся, — если хочешь, как-нибудь на пути в Орден глянешь на мои болячки.

Я хмыкнул и из вредности заметил:

— Если я соглашусь искать вторую невесту именно в Ордене.

Седой коротко хохотнул, но ничего не стал говорить. Так мы и молчали, пока он задумчиво не буркнул:

— Хм…

Впрочем, я сразу понял, о чём он. На горизонте поднимались к небу тонкие ниточки тёмного дыма. Но это лишь потому, что далеко, а так — город Ян горел.

— Малец, знаешь, я всё больше и больше переживаю о тебе, — раньше, чем я успел то ли возмутиться, то ли посмеяться, Седой продолжил. — Нужно бы надёжно подтвердить то, что ты погиб. Входить вдвоём совсем не выход, а подсказка для внимательных. Нужно разделиться.

Вот тут я изумился:

— Да ладно?

Седой ткнул вперёд, на дымы:

— Видишь? Как я и надеялся — в городе неспокойно. Может, в глазах того юнца Нулара его план и был хорош, но я чуток успел побродить по городу, послушать, о чём говорят люди, как себя ведут союзы. Кулаки не прогнутся под Ян так легко и просто, тем более что Нулар ошибся в главном — Дамзор — мёртв. Останься он в живых и улепётывай прочь из земель Ян, то у требований Нулара было бы больше веса, а так, тот своей смертью искупил часть вины, да и выглядит теперь всё не так однозначно, как Нулару бы хотелось. Вопрос можно было бы решить силой, но не сказал бы, что перевес во Властелинах у Ян так уж велик, а эти дымы ясно сообщают, что так решил не только я. Если Нулар надеялся, что у Кулаков не найдётся союзников, то он ошибался.

— Я понял, — кивнул я, но не удержался от очередного повторения шутки. — Мы разделяемся, ты идёшь возвращать свои вещи, а лечу прочь, свободный от тебя. Так?

Седой спокойно кивнул:

— Да, если уже не хочешь отомстить за алхимика, то да.

Я ожёг Седого взглядом, но промолчал. Что уж тут, уел он меня так уел. Не хуже того, как я его с Павильоном Пяти Удовольствий.

— Проникаем в город вместе, не думаю, что ты без меня справишься. Там узнаем обстановку, выбираем два союза, к которым присоединимся. Я к одному, ты к другому. Я вернулся из песков и горю жаждой мести, ты… — Седой оглядел меня, подёргал в задумчивости бороду, сообщил. — Ты был обязан Пиатрию и владел его нефритом души. Едва получил знак о его смерти, прибыл в город. Теперь пытаешься понять, кто виноват, что тебе делать и как помочь Пиатрию.

— Первые два понятно, а последнее? Как я могу помочь мертвецу?

Седой поднял бровь:

— Если всё это задумали Ян и в лавке Пиатрия новый хозяин, то с чем осталась его семья?

Я глупо переспросил:

— Семья?

Седой вздохнул:

— Да, малец, иногда кажется, что ты и вовсе не думаешь. Вот и будешь для начала выяснять, есть ли семья у Пиатрия? Мол не видел его долгие годы, опоздал, так хоть у семьи спрошу, чем им помочь.

Я прикусил язык. Как меня Седой уел. Справедливость, да? Справедливость это ведь не только месть за смерть, но и заботы о будущем.

— После этого помогаем союзам против Ян. Я, как умею, ты тоже, малец, как умеешь, — Седой пристально на меня уставился, сказал прямо. — С помощью Указов. Там один Ян оступился, тут другой Ян вздремнул на миг.

Я скривился. Седой покачал головой, добавил:

— Разумеется, если Ян не согласятся на мои требования, требования союзов и твои требования. Разумеется, если они попытаются задавить нас силой и заткнуть нам рты. Так пойдёт, малец? Или разворачиваемся?

Пришлось кивнуть.

— Пойдёт.

— Вот и отлично. Амулет невидимости у тебя один?

— Нет, но на мече он не работает.

— Точно, — Седой скривился, поманил меня рукой. — Давай ближе и слазь с меча.

— Чего?

— Ты внезапно одряхлел не только снаружи, но и внутри, малец? Слух пропал? Ближе, руку давай и слазь с меча. Дальше на мне полетишь.

Так стало понятней. Через вдох Седой вцепился мне в локоть, а я, изогнувшись, оставшись без опоры в воздухе, спрятал меч в кольцо.

Не сказать, что лететь так было удобно — Седой так вцепился в руку, словно пытался сломать её, да и воздух стал хлестать, выбивая из глаз слезы. Но затем Седой сбавил скорость, а чуть позже и вовсе повис на одном месте.

Через три вдоха Седой коротко, но непонятно сообщил:

— Не здесь.

Сместился влево на десять шагов. Затем ещё и ещё раз, то взлетая выше, то опускаясь ниже.

Я, пусть и бездарь в других профессиях, сообразил, что он делает. Общения с давно погибшим Береком и старшими Академии во время путешествия по городу Тысячи Этажей хватило для такого.

Седой видел перед собой формацию, которая накрывала город и, наверное, как-то сообщала страже о проникновении. Во всяком случае ни о чём подобном цветку Вора Трав в городе не рассказывали. А Седой сейчас искал слабую точку формации, чтобы либо сломать её, либо пройти насквозь.

— Здесь.

Седой вытянул руку, которая вдруг засияла голубым клинком, растущим, казалось, из пальцев. Быстро ткнул вперёд, затем