Осознание. Пятый пояс - Михаил Павлович Игнатов

в мою сторону хлынула ясно видимая мне серая волна силы. Я не стал дожидаться её, ударил навстречу. Ударил так, как научился в мире огня, так, как уже опробовал против подчинённых этого человека.

Вышло отлично. Волны силы столкнулись, навалились друг на друга. Я и не надеялся победить, а вот Кулак, судя по лицу, не ожидал сопротивления.

Несколько мгновений мы давили друг друга, причём я явно начал проигрывать — граница моей силы начала откатываться, приближаясь ко мне, а серая пелена силы Кулака стала наливаться яркостью, становясь сильней, но затем я снова услышал то, что не было мне предназначено. Мыслеречь Сестры:

— Морт, прекрати.

Тот прорычал в ответ:

— С чего бы это?

— С того, что это сильный союзник, которого мы можем привлечь на свою сторону, не стоит делать из него врага.

— Привлечь? Не смеши меня. Он едва ли не прямо обвинил тебя в гибели этого алхимика. А врагом он не успеет стать, я же не дурак.

— По-твоему, он глупец, который пришел сюда покончить жизнь самоубийством?

— По-твоему, он мудрец, который вкладывает в слова по десять смыслов, а я, как обычно, услышал лишь первое? Даже не надейся, это не пройдёт.

В разговор вплёлся третий голос:

— Малец, как-то ты меня разочаровываешь. Ты вроде горел жаждой наказать Ян, а не Кулаков. Ты снова всё решил по-другому? Твоя ветреность начинает утомлять. Мы пришли найти союзников, а не врагов.

Я возразил:

— Я просто вёл себя так, как ты и советовал — нагло, потому что это я им нужен, а не они мне.

— Чересчур нагло, малец. К чему была эта жаркая речь про собратьев на Поле Битвы? Она, скорее, к лицу послушнику из моего Ордена Небесного Меча, а не отшельнику из могучей фракции.

— Выходит, Орден Небесного Меча давно не могучие?

— Малец!

Я оставил его окрик без ответа — Кулак давил уже так, что мне пришлось опустить плечи, чуть сгорбиться и вогнуть голову, словно я шёл против бури. Я проигрывал, что было не удивительно, но проигрывать не хотел, что было удивительно не менее. Ладно. Раз так, то я повышу ставки.

Я моргнул, обращаясь к своему таланту. Над головами Властелинов протаяли печати, заставляя меня растянуть губы в ухмылке. Отлично, отлично, здесь есть с чем поработать, здесь есть, куда вписать мои условия. Я помедлил ещё миг, пытаясь понять, кого я слышал, выбирая, а затем потянулся к первому из амулетов, обволакивая его своим талантом боевого мастера истинных Указов или как там правильно, используя дух.

Женский голос вдруг рявкнул:

— Морт!

— Да что тебе? — огрызнулся тот.

— Перестань на него давить. Немедленно!

— С чего бы это?

— С того, толстокожий придурок, что у меня сейчас просто мороз по шкуре прошёл! Вот с чего! Не дави на него! Не дави!

Граница столкновения двух сил замерла. Кулак и впрямь перестал давить, наше противостояние замерло в одной поре. Но если Кулак удерживал его с внешней лёгкостью, то я так и стоял борясь с ветром и всё так же ощупывал амулет. Это я правильно выбрал цель, здесь даже не придётся ничего ей приказывать, она справляется и без моих указаний, на одном Прозрении.

Первая точка амулета Сестры поддалась и она тут же снова закричала:

— Морт! Прекрати! Немедленно!

Граница столкновения дрогнула и сдвинулась. В сторону Кулака.

— Да что ты так орёшь?

— С того, что от этого старика всё сильней разит опасностью!

— Тем быстрей с ним нужно разобраться, а не прекращать.

— Прекрати и дай мне самой разобраться в проблеме, что ты создал. Немедленно! Арек! Пусть Морт остановится, или я сейчас же разорву союз с вами, а мои сёстры поддержат меня, а не вас двоих!

В этот миг граница столкновения не просто снова отодвинулась от меня, Кулак повернулся к Сестре и выдохнул вслух:

— Ты в своём уме?

Две другие женщины за спиной моей жертвы переглянулись и кивнули:

— Мы поддержим Илимию, наше Прозрение тоже неспокойно. Вы услышали, братья.

Вторая точка.

— Я считаю до трёх, два упрямых брата. Раз, два…

Глава 4

Я и сам замер, ожидая, чем всё решится, готовый как доломать амулет, так и бежать прочь, но в этот миг раздался ещё один мысленный голос. Тихий и спокойный.

— Достаточно, брат.

— Всё! Умываю руки, — Морт даже вскинул их, жестом подтверждая свои слова. — Пальцем не пошевелю, когда он начнёт обвинять ваш союз, сама будешь убивать его.

Давление на меня полностью исчезло, резко, в один миг, и вот к этому я оказался не готов, едва успел сдержать свою силу, которая неудержимо хлынула вперёд, едва успел остановить её в шаге от Кулаков и Сестёр.

Но я справился, остановил, втянул в себя, выпрямился, и как раз в этот момент вперёд, ещё на шаг выдвигаясь из строя Властелинов, скользнула одна из Сестёр.

Я лишь шире улыбнулся, не став продолжать с её амулетом. Не успел даже подобрать третью точку. Медленней, чем в прошлый раз, но тут уж ничего не поделаешь. То ли амулет лучше, то ли я оказался хуже.

— Гость, прости моего собрата по Возвышению за горячность. Он всегда был таким, с молодости. Я приношу извинения за него и за начало нашей встречи…

Морт фыркнул:

— Потому что сам я никогда извинений не принесу. Пресмыкаться перед Предводителем? Илимия, до чего ты скатилась?

— Я тебе ещё припомню эти слова, Морт, — прошипела в ответ Сестра, которую он назвал Илимией, мне же улыбнулась. — Ты сказал очень верные слова, гость, и мне стыдно, что это горе случилось с алхимиком Пиатрием по вине кого-то из сестёр нашего союза. Я немедленно прикажу разузнать все подробности произошедшего и клянусь тебе Небом, что все, кто мог протянуть ему руку помощи, но не протянул, будут наказаны.

Седой поспешил с советом:

— Всё, кивай, благодари и поворачивай, поворачивай разговор к Ян, малец, я уже устал давить на Прозрение Сестёр и помогать тебе, окажись они чуть подозрительней, и…

Седой замолчал, и так оставив меня в изумлении. Я-то думал, что это я так хорош, одной вознёй с амулетом заставил Илимию опасаться меня, всего лишь Предводителя, но мастера Указов. А дело оказалось в том, что стоящий за спиной Седой представлял, как убивает её и остальных. Но раз так,