Кельтские мифы - А. Н. Николаева

молодой воин запрягал коней, которые, по преданию, родились в один день с ним, звали их Черный и Серый – да, просты были их имена, но коням этим не было равных в смелости и резвости! Управлял колесницей друг Кухулина, возница по имени Лаэг.

Как гласят кельтские предания, не было никогда на свете юноши прекраснее Кухулина! Он был искусен в играх, ловок в прыжках, красноречив, обладал ясностью ума и мудростью в речах. Не было ему равных в игре фидхелл[5], а также в игре на музыкальных инструментах; кроме того, он обладал даром пророчества.

С. Рейд. Кухулин и пес Куланна. 1910 г.

А еще было у него в одном глазу три зрачка, в другом – четыре; на каждой руке и ноге у Кухулина было по семь пальцев. Был он настолько ловок, что, вонзив в землю копье острием вниз, мог стоять на вершине древка на одной ноге! А участвуя в бою, Кухулин подчас подбирался к врагу под водой реки и мог внезапно, стоя по грудь в воде, метнуть копье, но не рукой, а пальцами ноги, чтобы враг не ожидал удара.

С. Рейд. Кухулин просит оружие у Конхобара. Нач. ХХ в.

В бою молодой человек преображался – ярость овладевала им до такой степени, что мускулы и сухожилия «вздувались под кожей буграми размером с голову», на кончике каждого его волоса выступала капля крови, он становился выше ростом, тело и доспехи начинали источать невероятный жар, а от его боевого клича трескались камни и закипала вода в озерах…

…Странные критерии красоты? Но в то время, когда рождались эти мифы, идеалом мужчины считался воин. И нестандартные внешние приметы, которые приписывают Кухулину, – это, скорее всего, просто образное представление воинских достоинств. Многочисленные зрачки – признак зоркости и меткости, «лишние» пальцы – доказательство ловкости и развитых боевых умений, кровавые капли на волосах – ну, это просто художественное преувеличение!

Кухулина многое роднит и с греческим героем Ахиллом, и со скандинавским богом Тором. Он не просто любит принимать участие в битвах, он знаменит своей способностью впадать в боевое неистовство – риастрад.

Лишь несколько небольших недостатков было у Кухулина, сообщают нам древние предания. Был он молод, чрезвычайно горд своей храбростью и ловкостью в бою, и еще – невероятно красив. Впрочем, об этом уже было сказано.

Любая девушка почла бы за честь называться его супругой, но Кухулин не торопился связывать себя узами брака, зато от необременительных свиданий никогда не отказывался. И отцы семейств, имевшие дочерей (а также мужья, не слишком доверявшие женам), были этим крайне недовольны.

– Надо его женить, – решили вожди и отправили в разные земли посланников с целью найти для молодого героя достойную невесту.

Путешествовали посланники целый год, но так и не смогли найти девицы, достойной молодого героя.

Кухулин же в это время решил позаботиться о себе сам. Он узнал, что в Луске живет прекрасная Эмер, дочь Фаргала Манаха[6], и захотел увидеть эту девушку своими глазами. А потом, возможно, и посвататься к ней.

Почему в легенде появилось такое странное противоречие? Почему посланники кельтских вождей, на которых была возложена обязанность искать невесту для Кухулина, ничего не знали о «прекраснейшей из девиц» Эмер? Возможно, в предании таким образом отразилось представление о том, что окружающие бывают слепы и непредусмотрительны, а судьба всегда подскажет нам правильное решение, заставив предпринимать шаги в нужную сторону…

И вот после долгого пути юноша увидел вдали прекрасную лужайку, на которой гуляла Эмер со своими сестрами, подругами и служанками. Девушка была не только прекрасна, но и умна: шитью и другому рукоделию у нее обучались дочери всех соседних землевладельцев. А помимо дара рукоделия были у Эмер еще дар красоты, дар пения, дар мудрости, дар сладкой речи и дар чистоты. Поистине была она прекраснейшей из девушек, и только на ней мог жениться Кухулин, ибо только она была достойна его.

Охладить воина

В легендах говорится, что, начав сражаться и войдя в раж, Кухулин подчас не мог остановиться. И тогда его «охлаждали», бросая в котел с ледяной водой. Первый котел неизменно лопался от жара, а вода превращалась в пар. Второй котел постигала та же участь. И только после купания в третьем котле к Кухулину возвращались разум и человеческий облик. Почему не страдали те, кто кидал его в котел, – история умалчивает.

Но Эмер вовсе не сразу согласилась стать супругой Кухулина, она потребовала от него подвигов, которых на тот момент на его счету было еще маловато. И, чтобы улучшить свои способности воина, потенциальный жених целый год провел в Стране теней, обучаясь различным приемам у женщины-воительницы по имени Скатах. А когда время обучения было закончено, в одиночку нанес поражение на границе воинам нескольких соседних земель. Оттуда постоянно исходила опасность; напомним, что уже на протяжении нескольких поколений мужчины Улада страдали особым недугом из-за «проклятия Махи» и вся надежда была на Кухулина!

Напугав как следует опасных соседей, Кухулин отправился к родителям своей избранницы и там порешил изрядное количество ее родственников, которым, видимо, не понравился возможный зять. Эмер же, удостоверившись, что жених действительно великий воин, последовала за ним в Улад и стала его верной женой.

А вскоре произошли события, которые стали основой одной из самых известных саг древней Ирландии – «Похищение быка из Куальнге».

Бык как повод к войне

Коннахтом, одной из провинций Ирландии, правила королева Медб со своим супругом Айлилем. Вернее, официально-то королем был Айлиль, но все знали и понимали, кто на самом деле является истинным владыкой земель. Медб полностью подчинила себе своего супруга; ее описывают как женщину невероятной красоты, жестокую и своенравную. А еще она обладала даром предвидения и владела многими приемами колдовства.

И вот однажды, подсчитывая свои стада, Айлиль и Медб заметили, что великолепный бык по имени Финдбеннах, который был когда-то приобретен Медб, перешел в стадо, принадлежавшее ее супругу. Айлиль неосторожно пошутил:

– Не захотел твой бык находиться под властью женщины. Ну и хорошо, теперь такое замечательное животное будет моим.

Медб страшно разгневалась. Но враждовать из-за быка с собственным мужем было как-то уж совсем недостойно, и она сказала:

– Подумаешь, бык. Возьму вот и объявлю войну кому-нибудь, у кого есть хорошие быки, и захвачу их хоть десяток.

Она позвала к себе слугу, который заведовал стадами,