Страшные сказки Женщины в белом - Крис Пристли

— Ты им не нравишься, — холодно сказала Лора.

Пенелопа нахмурилась и шагнула вперед. С чего вдруг эти слова так ее расстроили? Что ей за дело до того, какие чувства Лора приписывает этим воображаемым существам? Однако по неведомой причине Пенелопу это задело.

— Прости, — сказала Лора. — Но это правда. Я не знаю, почему ты им не нравишься, но, если они не хотят общаться, лучше держаться от них подальше.

Хорошо, что мать позвала Лору на урок фортепиано, иначе один Бог знает, что сделала бы Пенелопа. Пока она шла к дому, ее трясло.

Теперь все свои силы Пенелопа бросит на то, чтобы показать всем, какая Лора сумасбродка. Будет следить за ней денно и нощно и вынудит признать, что ее вера в этот так называемый «маленький народец» — просто жалкие бредни. И отец увидит, что Лора все сочиняет. Больше всего отец терпеть не может лгунов. Она задрожала, предвкушая позор и унижение, которые предстоят ее сводной сестре.

Долгожданного унижения, однако, не последовало. Хоть за ужином Пенелопа и предоставила Лоре немало возможностей заговорить о феях, та упрямо избегала этой темы, и в результате до странности одержимой волшебными созданиями выглядела сама Пенелопа.

Ненависть Пенелопы ничто не сдерживало, и она все росла, а стремление выставить Лору дурочкой приобретало все более мрачные оттенки. Она почти не упускала Лору из виду. Неослабное желание вывести сводную сестру на чистую воду совершенно ее захватило.

Пенелопа намеревалась сделать так, чтобы отец увидел, как Лора разговаривает со своими невидимыми друзьями. Но устроить это было непросто. Каждый раз, заслышав чужие шаги — а слух у нее был как у кошки, — Лора притворялась, что занята чем-то совсем другим.

Наконец однажды Пенелопа увидела, как Лора болтает сама с собой у пруда, и, обернувшись, заметила, что по другой стороне лужайки идет отец. Она не могла поверить своему счастью. Приложив палец к губам, Пенелопа знаком подозвала его к себе.

— Что такое, дорогая? — прошептал он, подойдя. — Там что-то интересное? — Ее отец был заядлым натуралистом-любителем. — Зимородок, да? Я и сам видел на днях одного. Они красавцы.

— Нет, отец, — прошептала Пенелопа, ухмыльнувшись. — Я хотела тебе показать…

Но в этот самый миг прямо перед ней прожужжала стрекоза, и Пенелопа, испугавшись, неистово замахала руками и свалилась спиной в пруд. Он был не очень глубокий, так что Пенелопа сидела в воде, запутавшись в кувшинках, и выглядела довольно жалко.

Лора прибежала на всплеск, и сначала на ее лице появилось обеспокоенное выражение. Однако отец Пенелопы не выдержал первым: его красные щеки затряслись, и он издал несколько смешков, которые вскоре превратились в раскатистый хохот, и падчерица с удовольствием к нему присоединилась. Пенелопа поднялась на ноги и, топая, направилась к дому, не обращая внимания на извинения отца и возобновившийся хохот.

Этот конфуз не остудил пыл Пенелопы разоблачить сводную сестру, совсем наоборот. Яд внутри нее сгущался. Она отомстит, даже если на это уйдет год. Будет выжидать и наблюдать.

Однако же новая слежка не принесла ничего, кроме обжигающей ненависти, которую подпитывала досада. Пенелопа замечала, как Лора куда-то крадется и время от времени что-то бормочет себе под нос, но этого мало. Ей все еще нужно как-то показать отцу, какова Лора на самом деле. Но как?

И вот возможность представилась: однажды вечером в коридоре заскрипел паркет. Осторожно приоткрыв дверь спальни, Пенелопа удивленно наблюдала, как Лора, крадучись, спускается по лестнице. Внизу лязгнули засовы.

Пенелопа ухмыльнулась, вернулась в свою комнату и подошла к окну. Лора что, действительно вышла из дома среди ночи? Да — вон она, куда-то идет в лунном свете. Она, оказывается, еще большая сумасбродка.

Пенелопа поразмыслила немного, не разбудить ли отца прямо сейчас: как тогда Лора объяснит свое странное поведение?

Однако никого будить Пенелопа не стала. Хоть она и не смела себе в этом признаться, в глубине души ей хотелось верить, что Лора действительно общается с феями.

Поспешно надев платье, Пенелопа на цыпочках спустилась по лестнице в вестибюль, выскользнула из дома и пошла босиком по лужайке — земля все еще хранила тепло жаркого дня.

Лужайку заливал лунный свет, окутывая все вокруг сиянием — бледным и неземным, но все же достаточно ярким, чтобы предметы отбрасывали резкие синие тени.

Лора направлялась к воротам сада, ее белая ночная рубашка будто сияла в этом потустороннем свете. Она больше походила на привидение, чем на смертного, и мерцала блуждающим огоньком, растворяясь в дымчатом мраке рощицы.

Убедившись, что Лора не сможет заметить ее, если вздумает оглянуться, Пенелопа пересекла лужайку и проследовала за сестрой. Сердце взволнованно билось, пока она размышляла, что делать дальше.

Закричать и разбудить весь дом? Тогда Лоре придется объяснить, зачем это ей понадобилось бродить по саду среди ночи. Однако объясняться придется и Пенелопе.

Не выпуская из виду мерцающий Лорин силуэт, она вошла в рощицу из дубов и лещины, которая располагалась на краю луга за пределами сада.

Где-то высоко на дереве ухнула сова, и со стороны дома ей ответила другая. Пенелопа посмотрела вверх на очертания ветвей, и сова ухнула снова. Опустив взгляд, Пенелопа увидела, что Лора остановилась.

Дюйм за дюймом Пенелопа кралась вперед и не позволила себе издать даже самого тихого звука, когда ее голую лодыжку оцарапала ветка ежевики. В конце концов она прислонилась к стволу дуба, выглянула из-за него и раскрыла рот от удивления. Ей открылась сцена столь невероятная, что разум отказывался доверять глазам.

Лора, ясно освещенная лунным светом, сидела на коленях на небольшой прогалине посреди рощицы. Ее ночная рубашка разметалась по траве, а вокруг — на земле и у нее над головой — летали целые десятки крохотных фей.

Эти существа, должно быть, обладали сверхъестественными свойствами: они мерцали подобно светлячкам, с каждым движением их тела сияли ярче, и наконец они засверкали как крохотные звездочки. Они летали туда-сюда перед Лориным лицом и вокруг ее головы, создавая над ней ореол, который переливался прекрасными бело-голубыми огоньками.

Одна из фей, по-видимому, заметила Пенелопу. Она порхнула Лоре на плечо, что-то зашептала ей на ухо, и та медленно обернулась.

Пенелопа вышла из своего укрытия и выжидающе улыбнулась, надеясь, что Лора позовет ее разделить с ней это чудо, однако на лице сводной сестры было выражение неприкрытой злобы. Посмотрев на нее таким долгим и холодным взглядом, что Пенелопа поежилась, Лора отвернулась.

Пенелопа видела, что Лора говорит с феями, но не слышала ее слов. Они слетались к ней,