Жизнь как жизнь - Евгения Фабр

– Меня зовут Гаури. А вас? – голос был спокойный и мягкий.

– Варя, – ответила она, запихивая туфли в пакет.

– Красивое русское имя.

– А вы откуда? У вас интересный акцент.

– Из Индии. Здесь учусь в аспирантуре.

Варя недоверчиво посмотрела на Гаури.

– Из Индии! – Её скудные познания о Индии основывались на детском издании «Рамаяны», старом фильме «Бродяга» и теле путешествиях Сенкевича. Как она завидовала этому человеку, который мог видеть мир! Сколько людей во все века стремились в эту загадочную страну, плыли месяцами, годами пробирались пешком, гибли, открывали Америку, приняв за Индию. А тут стоит живой индус и разговаривает с ней. В Университете учились иностранцы, но в основном из соцстран. А вот из Индии там никого не было.

– Я провожу вас? – нерешительно спросил Гаури.

– Нет, спасибо. Я живу далеко.

– Тогда хотя бы до троллейбуса.

– До троллейбуса? – переспросила Варя. – Ну, ладно, – милостиво разрешила она.

Гаури взял из рук Вари пакет со злополучными туфлями, и они вышли на улицу.

– Я весь вечер смотрел на вас. Вы очень хорошо танцуете, а я – плохо. На родине у нас танцуют по–другому.

– А вы давно в Москве? Вы говорите по-русски почти без акцента.

–Уже десять лет.

Варя удивлённо посмотрела на Гаури:

– Так долго! Мог бы уже научиться танцевать. – Ей стало весело.

К остановке подошёл троллейбус. Варя заторопилась, но Гаури удержал её за руку:

– Не спеши, другой подойдёт. Давай пройдёмся до следующей остановки.

Они не заметили, как перешли на – «ты», и, не спеша, поплелись по заснеженному Ленинскому проспекту, пиная ногами попадавшиеся ледышки и комки слежавшегося снега.

В этот раз Варя задержалась дольше обычного. Опомнилась только возле метро. Испугавшись, что дома опять будет скандал, она стала искать две копейки – позвонить родителям. Монетки не нашлось. Пришлось ехать на свой страх и риск. К счастью, отец, выпив, спал, а мама на этот раз почему-то не очень разгневалась.

Гаури позвонил на следующий день узнать, как она добралась. Зачёт Варя благополучно сдала и, как говорил Винни Пух «до следующей пятницы была совершенно свободна». Гаури пригласил Варю в её в любимый МХАТ. Пьеса оказалась слабой, и они сбежали после первого акта. Варе было интересно с новым знакомым. Он и вёл себя по-другому. Был подчёркнуто внимательным и предупредительным, будто изучал её. Марат не звонил и, скорее всего, не позвонит, думала Варя. Она начала потихоньку забывать неприятную, обидную для обоих, историю.

Как ни странно, но Марат позвонил сам. Варя составляла отчёт по результатам последних испытаний топливных присадок и была совершенно поглощена им. В голове вертелись цифры, миллилитры, миллиграммы и химические формулы. На столе лежал целый ворох хроматограмм, которые ещё нужно было расшифровать. Подняв трубку, она услышала знакомый голос:

– Здравствуй.

Этот голос не узнать было трудно – низкий, бархатный, как и его глаза.

– Здравствуйте, – насторожилась она.

– Кажется, мы были на – «ты».

– Смотря с кем.

– Варя, ты меня не узнаёшь? – в голосе послышалась то ли тревога, то ли обида.

– Узнала. Просто не ожидала тебя услышать, Марат, – Варя почувствовала смятение.

– Быстро ты меня забыла, – усмехнулся и замолчал.

– Да, мы и виделись-то всего несколько раз, – нашлась она.

– Это не имеет значения.

– Теперь уже – да, – подтвердила Варя.

– Разве ты не слышала, как я бежал за тобой тогда, в больнице? Я тебя звал, но ты даже не обернулась.

– Извини, я не слышала, – сухо произнесла Варя.

Она вспомнила тот ужасный вечер два месяца назад. Варя и не смогла бы ничего услышать. Лишь представила себе, как он, в серой больничной пижаме, бежит за ней по тёмной обледенелой улице, и не почувствовала никакого сожаления. Слишком сильным было потрясение от увиденного. В трубке была тишина.

– Ты давно была у Тины? – после паузы спросил Марат.

– Давно. Некогда – сессия. Вот сейчас пишу отчёт, – односложно отвечала Варя. Разговор не клеился. Она не знала, как себя вести, что говорить. Сердце тихонько ёкало. Она окончательно поняла – Марат ей нравится и нравится очень. Но всё те же мысли останавливали её от «прыжка в омут». Не вовремя, ох, как не вовремя требовали от неё конкретных решений.

Марат ждать не хотел. Фактический отказ, полученный от Вари, только подстегнул его желание. Он хотел её страстно, по-мужски. А она оставалась далёкой и неуловимой. Ему было досадно, что так получилось. Ведь он искал именно такую – женственную и, в то же время – независимую.

– Как освободишься, может быть, увидимся?

Разговор прервала вошедшая Хеля:

– Опять мужиков охмуряешь?

Варя торопливо начала прощаться:

– Извини, работа. Привет Тине и Карену. Я им позвоню.

– А мне… – начал было Марат, но Варя уже бросила трубку.

– Что, Варюха, жа-а-них звонил? – подмигнула Хеля.

Варя любила Хелю за её неунывающий характер. В данный жизненный период у неё самой были существенные затруднения на личном фронте. Однажды, Варя застала Хелю плачущей. Та быстро вытерла слёзы и тут же улыбнулась:

– Ничего, Варюха, прорвёмся!

Задушевными подругами они не были. Но Хеля, в силу старшинства, учила её жизни. Варя не обижалась, а буквально впитывала её опыт и доверяла ей полностью. Вот и сейчас, она хотела всё рассказать, но передумала. Ничего не ясно, да и некогда.

Наболевшим Варя поделилась только с закадычной подружкой Светкой. Распаренные, они сидели, закутавшись в простыни на большом кожаном диване в «сандунах», куда время от времени наведывались отдохнуть от суеты.

– И это ещё не всё, – продолжала Варя. – Вчера я нашла в почтовом ящике такую открытку: «Милая Варя! Поздравляю тебя с Новым годом. Желаю много, много счастья, радости, любви! Желаю много больших и интересных дорог! До свидания. Саша», – прочла Варя. – Веришь, я не знаю кто это.

Светка, внимательно слушая очередную исповедь, сосредоточенно крутила пальцами чёлку. Наконец, выдала своё любимое:

– Ну, ты, мать, даёшь!

В эту фразу Светка вкладывала смысл от восхищения до возмущения, выражая любые эмоции, подобно Эллочке Щукиной, с её коронной фразой: «Ого, железно, парниша!».

Попивая заваренную в термосе чёрную смородину, приятно неспешно поговорить и обсудить свои незамысловатые девичьи проблемы. Обычно, в баню они приезжали с утра, когда не так много посетителей и пар ещё сухой и острый. Потом, когда набивалось много народа, и в парной начинали «поддавать» все без разбора, тяжёлый и влажный воздух неприятно обжигал тело и «застревал» в лёгких.

Ничего дельного Светка не посоветовала, но Варе и не нужен был совет. Главное, что она позволила Варе выговориться, а уж жизнь сама всё расставит по своим местам.

Глава 13