Путь в архипелаге (воспоминание о небывшем) - Олег Верещагин

Я загрустил, глядя в звёздное небо. Потом немножко встряхнулся, сообразив, что один плюс в этом есть — ни мама, ни дед с бабулькой не волнуются: не пишут заявлений в милицию, не бегают по улицам…

А что им бегать, если Олег — вот он? Никуда не делся… Меня пробрало холодком, когда я это подумал. Как же такое произошло?! И что мне… нам теперь делать?!

— Олег.

Я обернулся и узнал по фигурам и походке Вадима и Андрюшку Альхимовича. Сзади шёл Сергей. Я не удивился — где-то на подсознательном уровне во мне жила уверенность, что настоящий разговор ещё впереди и разговаривать будем именно мы: Вадим — расчё-тливо-обстоятельный, чуть себе на уме, чуть ироничный; Андрюшка — решительный, храбрый, лучше других разбирающийся в дикой природе; Сергей — весёлый, быстрый в ре-шениях, задиристый и остро чувствующий…

И я. Как ни крути, если честно — самый эрудированный в компании и больше других увлекающийся историей.

Мы почему-то смутились и обменялись "приветами" — словно встретились после десятка часов "разлуки" возле чьего-нибудь дома. Только они далеко — наши дома…

И всё-таки Саня был в одном прав. Мы "выше среднего". И мы приучили себя прини-мать решения и выполнять их, ещё когда играли в войну несколько лет назад — в том во-зрасте, когда большинство ребят просто не понимают слов "решение" и "ответствен-ность".

— Шумят? — кивнул я в сторону костра. Вадим кивнул:

— Шумят, а что ещё… Что дальше делать будем?

Вопрос был задан деловито, а не растерянно. Сергей хмыкнул:

— Да уж не гипотезы строить, как мы сюда попали. И не как вернуться домой.

— Домой вообще-то хочется, — возразил Андрей, сунув руки в карманы "афганки". — Но делать там, похоже, нам нечего. Если только сердечный срыв родителям обеспечи-вать, но мы и так на этом фронте немало постарались… Извини, Вадим.

— Ничего, — ответил тот. Его родители — отчим и мать — умерли; мать — не так давно. — Ты, Олег, говоришь — негры. Они правда опасные?

— Я убил одного, — ответил я и вздрогнул от воспоминания. — Если ты думаешь, что это я просто так — то ты плохо думаешь… А тех, в лодке, они перебили на наших с Танькой глазах. Да и других ребят тоже, скорее всего, убили они.

— Вот ещё загадка, — заметил Вадим. — Что за ребята? Русские, англичане…

— Погоди, — прервал его я. — Давайте решать проблемы…

— …по мере их поступления, — добавил Сергей. Я кивнул энергично:

— И первым делом я бы отсюда ушёл. Не хочу, чтобы меня ночью зарезали. Но ведь не уговоришь никого… Как вам пришло в голову оружием-то запастись?!

— Просто из интереса, — признался Вадим. (Он вообще не любил холодного оружия, где уж до моего фанатизма).

— Охотитесь с Колькиным ружьём?

— Бережём, — ответил Вадим. — Мы два арбалета нашли и пули… То есть, не арбалеты, а эти… аркебузы.

— Из ружья только дважды стреляли, и оба раза в каких-то ненормальных коней, — до-бавил Сергей. — Зубы — как у волка, а так — конь конём.

— Зубы волчьи?.. — я нахмурился. — Как это называется…

— Да наш спец по палеонтологии, — без насмешки сказал Андрюшка, имея в виду Олега Фирсова, — уже вспомнил. Шарук.

— Нет, на нас звери не нападали, — заметил я. — Только негры… Хотя, — добавил я, — если честно — я не заметил большой разницы.

— Вообще говоря, у нас же есть опыт автономного существования, — задумчиво сказал

44.

Андрюшка. — И разве мы не отряд?

— Отряд, — Сергей кивнул. Кивнули и мы с Вадимом.

Это было правдой. Большинство из нас дружили с детства. Но и появившиеся поз-днее хорошо вписались в команду. Мы все были друзьями, и этим всё сказано.

И сейчас наша дружба была нам нужна больше, чем когда бы то ни было — вокруг нас лежал опасный и враждебный мир. Похоже, нам предстояла тяжёлая борьба за су-ществование.

И я выразил все эти мысли словами:

— Я очень рад, что нашёл вас, ребята.

Из мюзикла "Оливер Твист"

Вот это теперь — твой дом!

А люди кругом — это семья твоя!

Нам так повезло найти

Того, с кем вроде бы по пути!

Ты с нами теперь!

Ты — свой!

Отныне ты часть этой обители!

Пусть бед и забот не счесть —

Плевать, мы делимся тем, что есть!

Если пришла беда и еда кончается —

Ныть не следует парням!

Ведь обязательно кто-то повстречается,

Кто доставит нам ням-ням!

Отныне ты нам — как брат!

А кто не за нас — тем в глаз!

Любой из нас тебе всем сердцем будет рад,

Отныне ты свой среди нас!

Вот это теперь — мой дом!

А люди кругом — это семья моя!

Мне так повезло найти

Тех, с кем вроде бы по пути!

Я с ними теперь,

Я — свой!

Отныне я часть этой обители!

Пусть бед и забот не счесть —

Плевать, мы делимся тем, что есть!

Если жара печёт, или жажда мучает,

И запасы все — под нуль —

Не раскисай, дружок, по такому случаю

Раздобудем мы буль-буль!

Если надеешься встретиться с удачею,

То столкнёшься с ней лоб в лоб!

Если доверие к дружбе не утрачено —

Значит, будет всё тип-топ!

* * *

— Даже если они и следили за вами — через болото им нахрапом не пройти, — уверен-но сказал Андрей. — Мы-то еле-еле тропинку отыскали!

— Ну как вам объяснить, — сердито и беспомощно сказал я, швырнув на угли сухую ветку, — нельзя нам тут оставаться, надо уходить, у-хо-дить!

— Да погоди, никто с тобой и не спорит, — успокаивающе хлопнул меня по колену Вадим. — Просто одну-то ночь это дело терпит. Терпит, а?

— Терпит, — буркнул я, ощущая, что и сам хочу спать. Только теперь, когда мы сидели у гаснущего костра вчетвером, спало чудовищное напряжение, висевшее на мне, как оказа-лось, почти всю последнюю неделю.

45.

— Вот, — удовлетворённо кивнул Вадим. — А завтра соберёмся и пойдём. Неплохо бы ещё решить — куда.

— Неплохо бы вообще решить, что делать дальше, — заметил Сергей.

— Давайте утром, а? — попросил Вадим. — Ну спать же охота, честное слово!

— Утром так утром, — вздохнул я. — Где тут спать?

— С левого краю, — ответил Андрей. — Так, как ты сидишь — с левого, а то смотри, к дев-чонкам залезешь. Вадим вон был бы не против…

Вадим просто отмахнулся. Собственно, из своих отношений с Наташкой Крючко-вой он тайны никогда и не делал, да и зачем?

— А что, — я начал расшнуровывать туфли, всё ещё не поднимаясь — от лени, — дежурных не выставляете?

Они переглянулись и ничего не ответили, только Андрей сделал недовольное лицо. Углубляться в тему я не собирался и, расстелив на туфлях носки, поставил их возле углей, а сам, раскатывая одеяло, отправился под навес. Сергей побрёл за мной. Вадим и Андрей остались сидеть у костра — хотя Вадим больше всех жаловался, что хочет спать.

— Рубашку куда дел? — поинтересовался я.

— А… — он отмахнулся. — Распустил о сучок. Мне эту куртку ленка смастерила, из Оле-ньей шкуры. Хорошая вещь.

— А одеяла у вас с того же склада? — уточнил я. Сергей кивнул, потом обнял меня за пле-чи и засмеялся:

— Чёрт, как я рад, что ты здесь!

— Есть кому снова сломать нос? — уточнил я.

— Ладно тебе, — не обиделся Сергей. Я вспомнил этими словами нашу первую встречу — почти четыре года назад, когда я в потасовке на берегу реки нахальным пинком сбросил в воду белобрысого мальчишку… а тот вылез и первым же ударом сломал мне нос. Сергей к тому времени уже несколько лет занимался боксом со своим отцом. Друзьями мы стали, когда он пришёл извиняться и выяснилось, что мы оба любим читать и играть в солда-тиков, нам нравится журнал "Пионер" и т. д… Я иногда всерьёз задумывался, кто из них мой лучший друг — Вадим, которого я знаю со своих шести лет, или Сергей. И не мог ре-шить.

Под навесом в самом деле имелось свободное место. Я уложил рядом наган и толь-ко потом сообразил, что сделал это — но оружие убирать не стал.

Мне в жизни не приходилось мучиться бессонницей — я всегда засыпал, коснувшись виском подушки. Почти так произошло и на этот раз, только я успел увидеть в прорехе крыши почти полную луну — и зачем-то ей подмигнул…

* * *

Утро началось, как начинались все утра в обычном походе. Через тебя обязательно кто-то начинает лазить — "осторожно", конечно! — кто-то гремит чёрт-те-чем — "как можно тише", естественно! — кто-то о чём-то спорит — "вполголоса", само собой!

Для нормального утреннего сна всё это создаёт совершенно непредставимые усло-вия. Удерживает от ругани только то, что и за собой знаешь те же грешки.

"Просыпаться надо в хорошем настроении," — говорит моя мама (Моя? Прие-еха-ли…) В принципе я с ней согласен, хотя это не всегда получается. Но надо стараться, а то настроение останется паршивым на весь день. А нам оно надо, как говорит Андрюш-ка Соколов?