Мужская солидарность (сборник) - Руслан Бек

Эта моя оплошность заставила меня самым тщательным образом все проверить еще раз, в результате чего тряпка, которой я мыла пол, тоже оказалась в камине. Поначалу, после уборки, я тряпку машинально ополоснула и оставила, но в результате моей последней проверки решила, так на всякий случай, и ее отправить в огонь вслед за дисками.

Я вновь присела, перевела дух.

Меня не покидало ощущение того, что осталась некая мелочь, которая указывала на Игоря, посетившего в этот день наш дом. А это для кое-кого прекрасная зацепка, чтобы его исчезновение связать со мной. Мне пришли на ум с десяток историй, где именно незаметные на первый взгляд мелочи, оставленные преступниками на месте преступлений, и выводили сыщиков, в конечном счете, на их след. Но я тотчас попыталась успокоить себя фактом того, что пришедшие мне на память примеры, взяты из детективного жанра кино и литературы – в реальной жизни не так-то все и просто. Это там все гении сыска, а здесь же – все иначе. Только и слышишь о нераскрытых преступлениях, так называемых, весяках. И, тем не менее, подобное самоуспокоение мне ничего не дало, к тому же оставалось самое трудное и главное – избавиться от трупа, да так, чтобы его никто и никогда не нашел. Самое страшное было еще впереди, а потому я продолжала нервничать, и водка помогала мне ничтожно слабо.

Хорошо, что вся эта история произошла в этом доме, а не в нашей городской квартире. Если бы она приключилась там, то, как бы я вынесла труп?! Какой ужас! Представить себя с пилой и топором, которая подобно каннибалу расчленяет человека, я не могла. Это было не в моих силах.

Мне опять позвонила Наташа.

– Мама, – сказала она, – я буду к вечеру. Решила заехать к подруге.

– Хорошо, – с облегчением на душе согласилась я с ее желанием.

– Игорь не звонил? – спросила она.

– Нет, – ответила я и повесила трубку.

«Пусть думает, что связь сорвалась, – сказала я сама себе. – Если перезвонит, трубку не возьму».

К счастью, она не перезвонила.

Более позднее возвращение Наташи стало для меня своего рода спасением, ибо наше с ней общение в течение половины дня я себе не представляла – не было никакой гарантии, что за столь продолжительное время у меня получится скрыть от нее свое волнение. И это при всем том, что я никогда не считала себя слюнтяйкой. Ах, стоит ли об этом говорить, когда на моем месте спасовал бы и не из робкого десятка мужчина.

За что мне выпала такая доля? Какая сила ввергла меня во всю эту неприятность? Ах да, я уже отвечала сама себе на этот вопрос – все дело в проделках нечисти. И зачем я только родилась? До моего рождения на земле было несколько эпох, где были холод, голод, болезни, наводнения, землетрясения, воины – уйма всего! Я же ничего не видела, не ощущала – меня не было! Я что-то потеряла? Нет. Самая большая ошибка человека, это его рождение, да и то, это не его личная ошибка. О нашем рождении нас никто не спрашивает. Я здорова, моя дочь здорова, у меня деньги куры не клюют, а я жалею о своем рождении. Ирония судьбы.

Наташа приехала под вечер, как и обещала. Прильнув взглядом в экран телевизора, я сделала вид, что увлеклась бразильским сериалом.

– Мама, с каких это пор тебя стали интересовать мыльные оперы? – войдя ко мне в комнату, весело сказала она. – Хотела поставить машину в гараж, а он заперт.

Мое сердце ушло в пятки.

– Ничего страшного, оставь ее во дворе. Куда-то ключи подевала. Завтра найду, – сказала я, стараясь придать своему голосу беспечный тон.

– Ты не поужинаешь со мной? – спросила она.

– Нет, поешь без меня. Мне что-то не хочется, – ответила я, чувствуя, что мой голос начинает дрожать.

– Ты решила худеть? – хихикнула Наташа.

Поужинав, Наташа, по своему обыкновению, пошла принимать душ. Невзирая на свою уверенность, относительно вычищенной ванной комнаты, я боялась, что там, вопреки всему, она обнаружит капли крови. Но славу богу, мои опасения были напрасны.

После душа, к моему счастью, Наташа, сославшись на усталость, ушла к себе в комнату. Я так и не была готова на общение с ней, и ее уход облегчил мою участь.

Я ерзала в кресле. От находившегося в доме трупа, мое сердце разрывалось на части.

«А может, он еще не умер?» – вдруг подумала я и перед моими глазами вновь возникла сцена убийства.

Большое количество крови, которое я заново увидела на полу в своем воображении, убедило меня, что мои сомнения по части его смерти беспочвенны. Человек, потерявший столько много крови, остаться в живых никак не смог бы.

«Тело, тело, тело – повторяла я. – Пока я не избавлюсь от него, говорить о каком-нибудь спокойствии не приходиться».

Доносившаяся из комнаты Наташи музыка, меня раздражала как никогда, и мне не терпелось дождаться минуты, когда она умолкнет. Это стало бы знаком того, что Наташа заснула.

Мое желание исполнилось в полночь.

Убедившись, что Наташа на самом деле спит, я взяла ключи от машины Игоря и прошла в гараж.

Дабы не разбудить шумом мотора дочь, мне пришлось толкать «восьмерку» за ворота нашего двора. Хорошо, что по направлению к воротам был небольшой спуск, поэтому со своей задачей я справилась без особого труда.

Там, уже смело, включив мотор, я поехала к пруду, который находился посреди леса на относительно небольшом расстоянии от дома. Я часто ездила туда с мужем и знала этот водоем и окружавшую его местность вдоль и поперек.

Пока я не заехала в лес, была опасность встретить случайных очевидцев моего ночного вояжа. Но на мою удачу мне никто не повстречался.

По пути мне попалось большое бревно, которое я никак не могла объехать. Я вышла из машины и стала толкать это злосчастное бревно, которое сдвинуть с места, как оказалось, у меня не было никакой возможности. А тут еще хлынул дождь, и я в секунду промокла до нитки, от чего у меня едва не случился приступ истерики. Прекрасно понимая, что для того, чтобы справиться с бревном, нужна куда большая сила, чем моя собственная, я присела на бревно и попыталась успокоиться, после чего мои мозги сразу же выдали решение проблемы. Все оказалось просто, нужно было столкнуть бревно с дороги машиной. Однако, к несчастью, машина лишь забуксовала от него. Я попыталась сбить бревно с разгона, но и эта моя задумка оказалась тщетной: машина получала вмятины, а препятствие оставалось на месте. Мне пришлось пойти по другому пути: я со страхом открыла багажник и обнаружила там то, что хотела, – трос. Но, чтобы достать его и воспользоваться им, мне нужно было приподнять тело Игоря, на что я долго не решалась. Наконец, набрав мужества, ибо у меня не было другого выхода, я приподняла труп Игоря и достала из-под него трос, зацепив один его конец за машину, а другой – за бревно. Делая на машине рывки, я, наконец, освободила себе дорогу. Но тут новая напасть – заглохла машина. Я несколько раз пыталась ее завести, но она никак. Я в исступлении закричала, обрушив шквал ударов по рулю, отчего раздался сигнал, до смерти напугавший меня.

Вновь взяв себя в руки, я, словно это был мой последний шанс, затаила дыхание и медленно повернула ключ в замке зажигания. К моей радости, мотор завелся и я, страшась даже пошевельнуться, продолжила путь к намеченной цели.

Через двадцать минут я была у водоема – в богом забытом месте. Мой выбор упал на эту глухомань потому, что здесь была подходящая глубина пруда, а главное – на этом месте был высокий берег, с которого было легко столкнуть машину в воду.

Я вышла из машины. В безлунной ночи стояла мертвая пугающая тишина. В любом другом случае, да в такой поздний час, я бы одна никогда сюда не приехала. Но в моем безвыходном положении меня не испугало бы даже ночное кладбище, причем, моим решительным и смелым действиям помогала некая одержимость, невесть откуда взявшаяся у меня.

Столкнув машину в водную бездну, я хотела верить, что там ее никто и никогда не отыщет.

После того, как утих шум пузырей, что бурлили при погружении автомобиля в воду, я пошла обратно домой.

Избавившись от трупа и машины, я стала бояться темноты леса. Надо думать, меня покинула моя одержимость. Очевидно, оказав мне помощь в решении моей главной проблемы, она посчитала свою миссию выполненной. А она, ах как мне нужна была еще на два часа, поскольку столько времени у меня ушло на то, чтобы выбраться из леса.

Я благополучно добралась до дома. Наташа спала, рухнула на кровать и я. День и ночь отняли у меня все силы – и душевные, и физические. И это был еще не конец.

Утром я проснулась вся разбитая: болели ноги, руки, все мое тело казалось мне одним большим синяком.

Шум мотора, доносившийся со двора, заставил меня встать и выглянуть в окно – это уезжала в университет Наташа. Заметив меня, она послала мне воздушный поцелуй.

Сколько в ней было радости, желания жить – она светилась подобно солнечному лучику. Разве я могла допустить, чтобы какой-то прохвост заполучил этот мой единственный бриллиант, перед которым меркло все мое богатство.