Мужская солидарность (сборник) - Руслан Бек

Руслан Бек

Мужская солидарность. Рассказы

Мужская солидарность

Марат Альбертович встал с постели в прекрасном расположении духа. С недавних пор он чувствовал себя самым счастливым человеком на земле.

Полгода назад он, наконец, к своим сорока годам женился на молодой красивой женщине по имени Лиана, которую он лелеял и боготворил. Она его пленила и он, находясь рядом с ней, испытывал неиссякаемый душевный подъем.

Новый большой загородный дом, любимая жена, бизнес, который успешно развивался – все было в полном порядке. Не хватало только малышей, в чьем скором появлении он нисколько не сомневался. Детские голоса, зазвучавшие в его хоромах, стали бы последней каплей в его огромной чаше благополучия и счастья. И эта была бы та чаша, где он купался бы всю свою оставшеюся жизнь. Он свято в это верил.

Марат Альбертович встал перед зеркалом, чтобы побриться. Напевая, он заострил внимание на своем отражении в зеркале и, словно чужими глазами, не без юмора, стал рассматривать его. На него смотрел какой-то несуразный упитанный чудик: лысый, с маленькими хитрыми глазками и с крючковатым носом, этакий, как он посчитал, смешной толстопузый коротышка, который вполне мог бы выступать в цирке в роли клоуна. В подтверждении этому, он скорчил веселую гримасу, от которой сам же и рассмеялся. Оглядев себя со всех сторон и, не найдя в себе ничего, чем можно было бы похвалиться, он попытался втянуть в себя живот, но, увы, с этим у него ничего не получилось. Он разочарованно хлопнул по своему пузу, махнул рукой на свое карикатурное отражение в зеркале и стал бриться. Побрившись, он принял душ, спев при этом почти все знакомые ему песни.

В гардеробной Марат Альбертович надел рубашку, повязал галстук и облачился в костюм. Он выпрямился, расправил плечи. Теперь же, стоя перед зеркалом, он не казался себе смешным, а совсем наоборот. Да, одежда меняет человека, подумал он. «Что скажешь на это, чудик? – обратился он к своему отражению в зеркале. «Конечно, особенно та одежда, которая стоит несколько тысяч долларов», – с иронией ответило отражение в его воображении. Марат Альбертович улыбнулся. «Все-то ты понимаешь», – сказал он, обуваясь.

Надев на руку золотые часы и взяв портфель, Марат Альбертович чинно спустился со второго этажа вниз в прихожую. Оставив портфель у входной двери, чтобы не забыть его перед уходом из дому, он прошел на кухню. Там за накрытым столом сидела Лиана, которая встретила его лучезарной улыбкой.

– Дорогая, зачем ты встала так рано? – целуя ее, сказал он в беспокойстве. – Я бы сам приготовил себе завтрак.

Лиана нежно, как подобает заботливой жене, ответила:

– Ну что ты говоришь, любимый? Я же не могла не проводить тебя? К тому же, ты покидаешь меня на несколько дней. Оставляешь меня одну, нехороший мальчик.

– Ну что делать, у меня важные встречи в Иваново. Это же близко. Нас друг от друга будут разделять всего лишь триста километров.

– Ты хотел уехать, не попрощавшись со мной.

– Разве я похож на того, кто мог уехать и не попрощаться со своим солнышком? Я хотел заехать к себе на фирму, а потом вернуться домой, чтобы перед отъездом в Иваново часок-другой побыть с тобой.

Лиана подошла к нему и обняла его лысую голову. Он стал млеть от ее ласкового порыва.

– Тебе чай или кофе? – спросила она.

– Тебя, – ответил он, обхватив руками ее талию.

– Ах ты, неугомонный, – с придыханием произнесла Лиана и, вся изгибаясь, выскользнула из его рук.

– Давай чай, – в безысходности вздохнул Марат Альбертович.

Позавтракав, Марат Альбертович в сопровождении Лианы вышел из дому к своей машине. Он поцеловал жену в щечку, для чего ему пришлось максимально вытянуть голову вверх.

– Ну, я поехал, – с неохотой сказал он.

– Счастливо, – попрощалась с ним Лиана и потом, когда Марат Альбертович уселся за руль, добавила: – Не гони, милый.

Марат Альбертович выехал со двора и, проехав по дороге в город с полкилометра, вспомнил о забытом в доме портфеле. «Черт!» – вырвалось у него. А ведь дабы не забыть портфель он оставил его у входа, чтоб на глазах был. И все же он забыл о нем. Ему пришлось вернуться за ним, и благо, что он вовремя вспомнил о нем.

Выйдя из машины у ворот, он прошел в дом. Он взял портфель и, едва захотел вернуться к машине, с гостиной раздался голос Лианы. Он решил, что Лиана говорит с ним, поскольку каким-то образом узнала о его присутствии в доме. Наверное, из окна меня увидела, подумал он, и направился к ней, чтобы узнать, что она от него хочет.

Слова Лианы продолжали неразборчиво звучать, и только приблизившись к гостиной, где была прикрыта дверь, Марат Альбертович понял, что она всего-навсего говорит по телефону. Должно быть, с одной из своих многочисленных подруг общается, заключил он и, не желая отрывать ее от разговора, повернул обратно к выходу. И тут, совершенно четко он услышал от нее слово «дорогой». Он замер, слишком неожиданно было для него это слышать. Кто таков тот, кого Лиана может так называть? Разве что своего отца и брата. Но ни того, ни другого у нее не было. Так кого же тогда? Интерес заставил его подойти вплотную к двери. «Ты мой слоник, – говорила она, даже, скорее, не говорила, а щебетала. – Да, ты мой слоник с большим хоботом. Мой уезжает на несколько дней и все это время мы будем вместе. Приезжай ко мне сегодня вечером. Нет, не боюсь, он полный влюбленный в меня идиот. Да, я буду ждать тебя»…

Лиана продолжала говорить, но Марат Альбертович уже не слышал ее. Кровь ударила ему в голову и будто бы залила его глаза, от чего вокруг него все поплыло. На что он ни бросал взгляд, все двоилось и волнообразно двигалось. Он почувствовал в себе один сплошной невыносимый жар, который охватывал его изнутри с нарастающей силой. А что касается лица, то оно будто горело синим пламенем. Ему казалось, что он в эпицентре вулкана, чья раскаленная лава вот-вот его растопит и превратит в такую же огнедышащую массу, как она сама. По большому счету, он уже был массой – неким безжизненным шматком туши, оплеванным и втоптанным в грязь. Такому – в самый раз бесследно сгореть.

До Марата Альбертовича вновь стало доходить щебетание Лианы. На этот раз оно уже по-другому подействовало на него. «От любви до ненависти один шаг» – эту истину он в секунду ощутил на себе.

Марат Альбертович взял себя в руки. Ему не привыкать. Ему не впервой выдерживать удары судьбы. В его жизни их было предостаточно и они не сломили его. А иначе ему никогда бы не светил тот успех, какой он достиг в своей жизни. И он поймал себя на мысли, что как оказалось, только финансовый успех. А другой успех, о котором он мечтал, который казался ему как уже свершившийся факт, разбился в пух и прах в одночасье. И все же он и это переживет. Он найдет в себе силы в очередной раз.

Марат Альбертович успокаивал себя, и все же природа человека, его животная суть, довлела над ним всей своей мощью. Ярость вперемешку – как бы он ни хотел в этом себе признаваться – с обидой захлестывали его до удушья. Ему бы выплеснуть все это наружу, но он боялся наломать дров. И от досады, что ему приходиться удерживать в себе взбунтовавшее «я», он до крови закусил губы. Физическая боль пронзила его – такая же нестерпимая, как и душевная, пронзившая его минуту ранее.

Марат Альбертович услышал, как Лиана положила трубку на аппарат. Не желая, чтобы она его видела, он бесшумно выбежал из дому. Не помня себя, он сел в машину и «дал газу». Машина сорвалась с места, оставив позади себя завесу дорожной пыли. Выехав из поселка, Марат Альбертович погнал по трассе неведомо куда. В первый раз жизни он был во власти чувств и такое вот разочарование, горькое, ранившее его по самое сердце.

Чем больше он думал о произошедшем, тем больше выходил из себя. Волею случая он узнал, что его «благоверная» – лицемерка высшей пробы, которая наверняка все полгода их совместной жизни наставляла ему рога. Она никогда его не любила, никогда! Более того, возможно, еще и презирала его в душе, если, конечно, она была у нее так таковая.

Еще полчаса назад она проявляла о нем заботу, обнимала его, чтобы потом, спустя несколько минут, с цинизмом назвать его полным идиотом. И кому она сказала это?! Какому-то ничтожеству, не иначе, с которым она спала. Так низко еще никто его не опускал. Такую оплеуху по его самолюбию еще никто ему не давал.

Он разделил с ней свое богатство, баловал ее, исполнял все ее прихоти, дышал на нее – и такой вот конец. Конец всему!

«Неблагодарная сучка! – выронил он в гневе. – Теперь ты увидишь мое другое лицо!»

Марат Альбертович гнал на всех парах свою машину, а перед его глазами был тот день, когда он в первый раз увидел ее в офисе своей компании, куда она пришла устраиваться на работу. Милая, с роскошными по пояс волосами, скромная и с хорошими манерами она сразу же понравилась ему, и он, что было впервые в его практике, взял ее на работу без какого-либо испытательного срока. Более того, он даже не поинтересовался ее деловыми качествами. Впоследствии, он сделал ее своим секретарем. Питая к ней чрезмерную симпатию, Марат Альбертович таким образом хотел, чтобы она всегда была рядом с ним, к тому же, такое тесное с ней деловое общение давало ему возможность разглядеть ее со всех сторон, что и было им сделано со всей скрупулезностью. Ведь он имел на нее особые виды – виды порядочного мужчины! Марат Альбертович не разочаровался и все, что исходило от нее, все было мило ему, и, тем не менее, он сдерживал себя и по отношению к ней не принимал никаких активных действий. Он оказывал ей незначительные знаки внимания, но этим все и ограничивалось, пока он не увидел в ней свою родственную душу, что сыграло большую роль в быстром перерастании его симпатии к ней в любовь. Только после этого последовали цветы, подарки, приглашения в рестораны, театры, совместные поездки на природу, финалом чему стало то, что он добился ее руки.