Тайны Елисейского дворца - Жюльетта Бенцони

– Мадам Жюно!

Не густо.

Глава 4

Незаживающая рана

После празднеств в честь бракосочетания Жерома Лауре очень хотелось вернуться в Ренси и провести там остаток лета. Приближающаяся осень одарила поместье новым разноцветным нарядом, и Лаура ни с кем не хотела бы делиться его красотой. Но как этого избежишь? Время, когда леса и поля одеваются пурпуром и золотом, было временем охоты. А кому неизвестно, что Ренси было знаменито именно охотами? И по заслугам. Любители обычно приезжали толпой, а те, кто оставались, мечтали быть приглашенными.

В благополучные времена Лаура любила ясные осенние дни, когда она красовалась в щегольском наряде на лошади среди волшебных декораций, которые умела оживлять как никто. Но на этот раз возвращение Великой армии, подписание мира обрушило на нее и на Жюно поток приглашений – все самые высокопоставленные персоны торопились устроить праздник и залучить к себе хотя бы один раз императора и его окружение. Лаура и Жюно – в качестве губернатора города Парижа – тоже дали большой бал в мэрии, но ни ему, ни ей бал был не в радость. Между мужем и женой больше не было лада и согласия.

После двух выходок Каролины они почти что не разговаривали. Лаура при всей своей горячности не высказала ни одного упрека, уверенная, что услышит от мужа только ложь. Что касается Александра, то великая герцогиня Берга и Клеве крепко держала его в руках, и он находился в каком-то подобии рабства, обретая свободу лишь тогда, когда появлялся Мюрат.

Комедия, граничащая с шутовством, таила в себе истинную драму, и де Нарбонн, любя и Лауру, и Александра, наблюдал за ней все с большей тревогой, не видя возможности помочь. Наполеон, безусловно, все знал от Савари, но ни во что не вмешивался. А Мюрат был настолько счастлив своим повышением, что, даже если бы ему показали его жену с Жюно… или кем-то другим, он бы не поверил собственным глазам, чего никак не могли предположить Лаура и де Нарбонн. Де Нарбонна мучила создавшаяся ситуация, он чего-то в ней не понимал. И тогда он решил попросить совета у самого умного в Европе человека, короля дипломатии, Шарля-Мориса де Талейрана-Перигора, который прекрасно был знаком с четой Жюно и когда-то посещал салон мадам Пермон. На тех, кто не был знаком с Талейраном, первое знакомство производило шок, но де Нарбонн давным-давно привык к старинному другу.

У высокого, худого Талейрана был тяжелый подбородок и презрительно кривившийся рот, что придавало его лицу высокомерное выражение. Выступающие скулы, дерзко вздернутый нос, пухлые чувственные губы контрастировали с загадочным и скрытным характером этого человека. Белая кожа, синие глаза, словно бы дремлющие под тяжелыми веками. Светлые волосы, которые он никогда не стриг слишком коротко, начинали понемногу серебриться. Талейран был воплощением покоя и мощи, и то и другое было в самом деле ему присуще.

Появление де Нарбонна вызвало на его лице улыбку, и, протянув руку, он двинулся навстречу своему гостю, другой ловя равновесие. В детстве с Талейраном произошел несчастный случай, с тех пор он всю жизнь хромал и носил ортопедическую обувь.

– Я все думал, – произнес он медленно и отчетливо, – сколько вы будете ждать, прежде чем приедете ко мне со своими заботами. А у вас ведь заботы, и бессмысленно их отрицать, не так ли?[20]

– Ваша проницательность, дорогой князь, порой ставит в тупик и смущает. Откуда вы могли догадаться о моих проблемах?

– А почему вы днюете и ночуете в Ренси? Не спорю, замок очень хорош и милая мадам Жюно сплошное очарование, но вы сопровождаете ее повсюду или почти повсюду. И это не любовная история, вы печетесь как о ней, так и о нем. Почему о ней, понятно. Потому что глупец Жюно трубит urbi et orbi[21] о своей любви с бесстыжей бабенкой Каролиной Мюрат. Ее муж постоянно отсутствует и разыгрывает слепца так непринужденно, что невольно вызывает подозрение. И у меня тоже.

– И какой же вы сделали вывод?

– Незатейливый. Красотка Каролина мечтает об империи.

– Что-то я не понимаю…

– Успокойтесь, сядьте, и я вам объясню ход моих мыслей. Сейчас всем стало ясно, что у императрицы Жозефины детей больше не будет. Этот факт обязывает Наполеона развестись с ней, если он хочет иметь наследников. Все, кто вернулся после последней кампании, обиняками говорят о прелестной молодой польской графине. Император страстно ею увлекся, и я этому верю. Представим себе, что она родит мальчика.

– Император тогда разведется и женится на ней.

– Это невозможно, она замужем за пожилым паном и никогда не разведется, так как глубоко религиозна. И мы вновь возвращаемся к исходному пункту – необходимости усыновить мальчика одного из братьев. Ребенок Луи Бонапарта, короля Голландии, и Гортензии де Богарне, дочери Жозефины, подходил императорской чете, но, как мы знаем, малыш умер несколько месяцев тому назад.

– Простите мне мою тупость, но я не понимаю, при чем тут Каролина? Она хочет, чтобы усыновили одного из ее сыновей?

– Чтобы на троне сидел внук трактирщика из Керси? Нет, она думает не о сыне, она думает о самом Мюрате.

– Мюрате? Что за бред! Трактирщик на троне?!

– Нарбонн, не огорчайте меня. А главное – сначала сядьте. Потому что и я тогда тоже сяду, – прибавил Талейран, постукивая тростью по носку ботинка. – Мюрат, как вам известно, самый популярный военачальник Великой армии. Следом за ним сразу идет Жюно. Если Жюно будет за Мюратов, все остальные тоже будут за них.

– Мюрат – император? Позвольте мне высказать свое мнение, князь, но мне это кажется идиотизмом.

– Я не спорю, но если Мюрат император, то Каролина императрица. А она чувствует, что вполне способна принять на свои плечи этот груз. Более того, я уверен, что она о нем мечтает. Ну вот! Теперь он еще и смеется!

Де Нарбонн в самом деле расхохотался от души, смеялся и не мог остановиться.

– Простите, – проговорил он, стараясь сдержать смех, – откуда взялась у вас эта безумная мысль?

– Мне подсказала ее армия, черт побери! Если два этих героя объединятся, чтобы посадить одного на трон, так оно и будет. А что касается Каролины, то не стоит ею так уж пренебрегать. У нее голова политика. Сейчас ей нужен Жюно любой ценой, и, похоже, ей удалось привязать его к себе весьма крепко. Если жена оттолкнет его, он будет выплакивать горе на груди любовницы.

На этот раз де Нарбонн ничего не ответил. Он размышлял, и все, что вытекало из слов Талейрана, вызывало у него тревогу и беспокойство. Каролина – он знал это – была любительницей манипулировать. И к тому же, судя по поступкам, совершенно бессердечной.

– Вообразим, что ей удалось задуманное, – наконец заговорил он. – Какую судьбу она уготовит брату? Смерть или своевременное исчезновение?

– Вы слишком многого от меня требуете.

– А народ Франции? Вы мне толкуете о популярности Мюрата и Жюно, но вы забыли о популярности Наполеона! Он стал легендой. С легендой не прощаются из-за рвущихся к власти молодчиков.

– Я это знаю, дорогой, и уверен, что чете Мюрат ничего не добиться. Лично меня это радует. Так что мне бы хотелось, чтобы в Ренси вы помогли примирению супругов. Так будет лучше для всех.

– Постараюсь, не сомневайтесь. Однако скажу, что, несмотря на ваш изощренный ум и несравненную проницательность, вы ошибаетесь относительно одного из персонажей этой интриги.

– Какого же?

– Жюно!

– И в чем же моя ошибка?

– Он влюблен в Каролину, нет сомнения. Но это не значит, что он перестал любить жену. Именно поэтому он так несчастен. После празднества в Ренси она почти не говорит с ним, разве что о самом необходимом, и на него жалко смотреть.

– Подобное отношение толкает его в объятия Каролины. Вы удивляете меня, дорогой де Нарбонн, я считал, что наша милая Лаура умнее…

– Она испытывает муки ада. Похожа на раненную стрелой козочку, которая мечется по колючим зарослям, стараясь от нее избавиться. В чем-то она преуспела: Жюно страдает, лишившись своей жены. Особенно по ночам, когда заветная дверь перед ним закрыта. Дворцовый слесарь на этот раз потрудился на славу!

– И вы смотрите на это безучастно?

– Могу вас уверить, что делаю все, чтобы их брак сохранился. Я даже посоветовал Лауре завести любовника.

Неподвижное лицо Талейрана оживилось.

– Вот это разговор. Теперь я вижу, что вы не теряли даром время! И что она вам ответила?

Де Нарбонн безнадежно повел плечами.

– Сказала, что любит только Александра Жюно. Он и впрямь недурен собой.

– Есть с десяток других, ничуть его не хуже. И среди них многие влюблены в мадам Жюно.

– Кто, например?

– Меттерних! Я знаю, что вы с ним знакомы. Он никогда вам не говорил? Каким-нибудь намеком? Обиняком?

Де Нарбонн снова рассмеялся.

Талейран готов был всерьез обидеться.

– Послушайте, де Нарбонн! Я и не предполагал, что сыплю шутками!

– Не сердитесь! Вы тоже со мной посмеетесь. Всякий раз, как я встречаю Меттерниха, он только и говорит, что о мадам Жюно. Все уши прожужжал. Думаю, он влюблен без памяти.