Туманы Ричмонда - Игорь Ливиц

ушла в туалет, и, вернувшись, подошла ко мне сзади. Положив руку мне на плечо, она спросила, можно ли попробовать то, что пью я. Естественно, я разрешил. Рэйчел начала тянуть коктейль прямо из моей трубочки, не поднимая стакана от стола, а нагнувшись так, чтобы пышная грудь упиралась в мои плечо и спину.

Мы ещё посидели с часок, поболтали, посмеялись, а потом поднялись в мой номер. Я ей даже ничего не говорил, она просто со мной пошла, как будто это было само собой разумеющимся. Больше у нас ничего никогда не было, но после этой командировки всегда, сталкиваясь со мной на работе, Рэйчел улыбалась мне особой, многозначительной улыбкой, как какому-то сообщнику, с которым у неё был общий секрет. Я же испытывал чувство неловкости, особенно после того, как на рождественской корпоративной вечеринке встретил её мужа и сына лет пяти.

Лилит не могла всего этого знать, но наши отношении стали намного хуже. Она стала ещё более раздражённой и недовольной жизнью. Может быть, обостренный инстинкт женщины ощущал чувство вины, которое я испытывал. Но мы, ругаясь и мирясь, прожили вместе ещё несколько лет после той командировки.

***

Вечером я заехал за Майклом, и мы поехали к Лилит. Я попросил его взять с собой пистолет, но он просто рассмеялся и потрепал меня по плечу.

— Не понимаю, почему ты решил, что это какая-та ловушка, — сказал Майкл. — Ведь Лилит и Сэм друг друга не знают.

— Что-то не так. Почему она позвонила именно сейчас?

— Мало ли. Может, уезжает в отпуск и хочет, чтобы ты забрал кота. Как там его звали? Такое странное имя.

— Возможно, я ошибаюсь, но что-то здесь нечисто.

— Ты стал параноиком. Но я, в принципе, не против навестить старушку Лилит. Если бы ты не был моим другом, то я бы давно попытался отбить такую красотку.

— Ну, у тебя есть шанс сейчас. Как говорится, куй железо пока горячо.

— Я просто шучу.

— Я знаю.

— Ты с кем-то начал встречаться?

— Почему ты так решил?

— Ты как-тo по-другому выглядишь. Счастливее, что ли.

— Мы просто друзья.

— Что с ней не так?

— С ней всё так. Симпатичная, умная женщина. Мне она нравится.

— Но?

— Но она не может быть той девушкой.

Майкл только хмыкнул и посмотрел на меня так, что я буквально видел, как он мысленно покрутил пальцем у своего виска.

— Раньше тебя это не останавливало.

Я засмеялся:

— Не думаю, что это остановит меня и в этот раз. Мы просто толком не успели начать встречаться.

— Слава богу, пациент не безнадёжен.

— Да, всё не так запущено, как ты думаешь.

Майкл искоса посмотрел на меня, сделал участливое выражение лица и похлопал по плечу:

— Не переживай, возможно, просто вовремя не побритые ноги спасли девушку от опрометчивого поступка.

— Я рад, что твой юмор не сильно изменился со времён школы. Это придаёт уверенности в незыблемости бытия.

Мы подошли к зданию и, осмотревшись, я увидел табличку с номером. Да, это был дом, где она жила, адрес совпадал. Поднявшись на второй этаж, я позвонил в дверь. Лилит открыла сразу. Тут же выскочил Булгаков, и мурлыкая потёрся об мои ноги. Вот кого я был рад видеть! Я почесал его за ушами, кот от удовольствия закрыл глаза и замурлыкал ещё сильнее.

Лилит была особенно хороша в этот вечер. Её черные как смоль волосы были подняты в верх, открывая высокий белый лоб. Большие миндалевидные глаза под бровями с изломом были темны как ночь, в которой еле-еле мерцала скрытая облаками луна. Прямой, чуть длинноватый нос с лёгкой горбинкой и под ним пухлые, чувственные губы, которые подчеркивала ярко-красная помада в тон лаку на ногтях. На ней была мини-юбка и облегающая блузка. Лилит ничуть не изменилась за те шесть лет, что мы знакомы, и выглядела так же молодо, как и в двадцать два года, когда я впервые её увидел.

Поздоровавшись, Лилит дружески обняла меня и Майкла и пригласила в комнату. Там стоял сервированный стол на двоих. Лилит поставила дополнительную тарелку и столовые приборы.

— Садитесь ребята. Я на кухню — за спагетти с фрикадельками.

Майк проводил её взглядом.

— Не жалеешь?

— Ты о чём?

— Очень, очень секси. Она даже стала красивей, чем раньше.

— Что-то ей от меня сильно нужно. Не нравится мне всё это.

— Не волнуйся, если будет сильно приставать, спасу.

Я даже не улыбнулся. Колокольчик в голове звучал всё тревожнее и тревожнее.

Лилит вернулась с глубокой миской макарон и с тарелкой фрикаделек на подносе. Пожелав друг другу хорошего аппетита, мы принялись за еду. Лилит явно была в хорошем настроении, в каком я её давно не видел. Майкл ел с удовольствием, а мне кусок в горло не лез. Подождав из вежливости минут пять, я решил взять быка за рога.

— Так что ты хотела меня попросить?

— Да успеем ещё обсудить. Разлей лучше вино по бокалам.

Я налил всем вина и продолжил:

— Мне очень приятно, что ты так нас встретила. Правда, не ожидал. Но у меня планы на вечер, надо скоро идти. Чем я тебе могу помочь?

— Пустяк, просто я хотела, чтобы ты поговорил с моими друзьями.

— С какими друзьями?

В это время раздался звонок в дверь.

— А вот и они, — сказала Лилит и пошла открывать.

Вошли двое мужчин. В одном из них я узнал человека со сломанным носом, который подходил ко мне в кафе. Сзади него высился здоровяк под два метра ростом, с широким плечами и бычьей шеей.

«Сломанный нос» недоброжелательно взглянул на Майкла, явно не ожидая увидеть его здесь. Видимо, ему не нужен был лишний свидетель, но он решил не менять планов и перевел взгляд на меня.

— Я тебя предупреждал по поводу монеты. Все сроки вышли. Она нам нужна.

— Мне тоже.

— Тебе придётся её отдать.

— А если я скажу нет?

— Ты познакомишься ближе с Тони.

Здоровяк ухмыльнулся.

— Это было мило с твоей стороны, Лилит, устроить эту встречу. Мы уходим.

Я поднялся и направился к двери. Майкл закинул в рот ещё одну фрикадельку, не спеша поднялся и, дожёвывая на ходу, пошёл за мной. Проходя мимо Лилит, он поднял вверх большой палец и сказал:

— Классные фрикадельки. Не забудь покормить ими своих новых друзей!

Но Тони не дал мне пройти к двери. Он схватил меня своей громадной, как лопата, ладонью и начал больно сжимать предплечье, демонстрируя недюжинную силу кисти. Я попытался оттолкнуть его другой рукой, но он легко перехватил её своей свободной, и я