Туманы Ричмонда - Игорь Ливиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сомневаюсь, что в обществе охотников-собирателей жилось легче.
— Людям свойственно идеализировать прошлое.
— Знаю по себе. Тем не менее земледелие — это же прогресс. Жизнь людей улучшилось.
— Далеко не для всех, прежде всего для элиты.
— Это не удивляет.
— Можно также сказать, что это история взросления. Но не подростка, а человечества. Только вкусив запретный плод с Древа познания, человек отделился от природы, и стал готов покинуть Райский сад.
— Но ведь Ева поддалась уговорам Змия и тем самым нарушила запрет Бога.
— Ты думаешь, что всеведущий Бог не знал о Змии в саду? Он дал людям свободу воли. Если Ева сорвала запретный плод, это значит, что люди были готовы к новому этапу бытия, в котором жизнь полна испытаний и страданий, но радости и свободы тоже.
— Наверное, им хотелось обратно в Рай.
— Мы все ностальгируем о детстве, о доме родителей, но, когда вырастаем, уходим и уже никогда не возвращаемся насовсем.
Мне казалось, что я слишком откровенно уставился на Еву и рассматриваю её. Нет ничего привлекательнее внешне интересной, обаятельной женщины, которая к тому же умна и с характером. Я встряхнул головой чтобы отвлечься от этой мысли.
— У тебя для блондинки необычно тёмные карие глаза.
— Чтобы увидеть истинное лицо человека, надо смотреть в корень.
— В смысле?
— В данном случае в корни волос, — сказала Ева и засмеялась.
— А, ты красишься.
— Неужели незаметно? Как легко всё-таки вас, мужиков, обвести вокруг пальца!
— Да уж. Но мне кажется, брюнеткой тебе было бы лучше.
— Может быть. Но, когда у меня светлые волосы, я чувствую себя по-другому. Более раскованной, легкомысленной.
— Легкомысленной? Пожалуй, надо заказать тебе ещё бокал вина.
— Ты меня недооцениваешь. Одним бокалом не обойдёшься!
После обеда я отвёз Еву домой и проводил до двери. Тут подумалось: не попробовать ли напроситься на кофе или хотя бы поцеловать на прощание? Пока я размышлял, Ева шагнула ко мне, обняла, чмокнула в щёку и с возгласом «Спасибо, Адам, за приятный вечер!» повернулась ко мне спиной и открыла входную дверь.
На моей щеке алела помада как печать, в крови плескалось бордо, а в душе была досада. Обзывая себя нерешительным болваном, я вернулся к стоянке. В машине обнаружил в телефоне пропущенный звонок и сообщение. Это была Лилит. В тот момент я ещё не знал, что она уже сошлась с Сэмом.
Глава 15
Чёрный Mercedes-Benz SLR McLaren резко затормозил с левой стороны от видавшего виды грузовичка. В машине на месте пассажира осталась сидеть молодая женщина, а водитель вышел. Рослый широкоплечий мужчина с длинными светлыми волосами и чеканными чертами лица был одет в джинсы, футболку и спортивный пиджак неброского вида. Человек определённого круга легко определил бы по деталям, что эти простые вещи стоили заоблачную сумму.
Из грузовичка выскочили двое лет двадцати с татуировками и манерами уличной шпаны. Один — черноволосый и коренастый, среднего роста. Второй, шатен, был выше и менее крепко сбитый. Их уверенность в своей крутизне несколько сдулась при появлении мужчины, но они не хотели потерять лицо друг перед другом, к тому же их было двое против одного. Черноволосый парень, считавший, по-видимому, себя главным, заговорил:
— Чувак, ты чо творишь?!
— Ребята, вы меня подрезали. Пришлось вас догонять, чтобы объяснить, что так водить нельзя.
— Объяснил? Вали отсюда.
— Сначала вы должны извиниться.
— Чо, берега потерял? Имели мы тебя, твою бабу и твой «Мерс». Вали отсюда, пока не отгрёб.
— Понял, произошла ошибка. Я не знал, что наткнусь на таких бравых ребят. Давайте разойдёмся с миром.
Мужчина достал кошелёк и вытащил сто долларовую купюру. Черноволосый ощущал подвох, но жадность пересилила. Он протянул руку за банкнотой. Мужчина резко её схватил, вывернул за спину и, толкнув парня в спину, с силой припечатал его головой о дверку грузовичка. Пока второй осознал, что произошло, и нерешительно шагнул в сторону мужчины, чтобы помочь приятелю, черноволосый уже был на земле. Худощавый быстро отступил назад. Мужчина презрительно ухмыльнулся и пошёл к своей машине. Перед тем как сесть, он стряхнул несуществующие пылинки с пиджака и провёл рукой по голове, словно приглаживая растрепавшиеся в столкновении волосы.
— Сэм, я так понимаю, ты собирался произвести впечатление этим представлением? — спросила его спутница.
— Произвёл?
— Если бы я была старшеклассницей, то наверняка.
Сэм засмеялся:
— Надеюсь, коллекция вин в моем доме будет иметь бо́льший эффект.
Дом Сэма стоял на холме. Через квартал от него жил основатель компании Оракул, а чуть дальше семья сенатора штата Калифорния. В доме было темно. Когда Сэм включил свет в столовой, Лилит увидела, что длинный стол элегантно сервирован блюдами с едой, и спросила:
— Сколько гостей ты ждёшь?
— Как и говорил: нас ждёт интимный обед вдвоём. Я просто попросил моего повара не дать мне упасть в грязь лицом. Выбери, что тебе нравится.
Сэм зажёг свечи на столе и выключил свет. Окна были наполовину открыты, и ветер надувал занавески, словно паруса на старинном корабле. Под его порывами пламя свечей колебалось, и странные, гротескные тени плясали по стенам комнаты.
— А вот и оно: знаменитое «Шато Латур», любимое вино моего деда. Он рассказывал, что впервые попробовал его летом 1940 года во Франции. Дед всегда с ностальгией вспоминал то время и все вина, которые тогда открыл для себя. Это навсегда осталось у него на первом месте. Потом мы можем спуститься в винный погреб, и я покажу тебе свою коллекцию.
Сэм разлил вино по бокалам.
— Давай выйдем на веранду.
Они встали у самого края с бокалами в руках. Прямо под ними лежал район Марина. Чуть дальше, с правой стороны, в темноте виднелись очертания форта Мэйсон. По бульвару шёл поток машин, а чуть дальше чернели воды залива.
— У меня большие цели, которые мне ещё предстоит достигнуть, но в общем я доволен своей жизнью, — поделился Сэм. — Ещё недавно мне казалось, что у меня есть всё, что я хочу. А если нет, то всегда могу это купить. Но теперь осознал, что этого недостаточно. Я понял, что мне нужен партнер, близкий человек, с которым эту жизнь я могу разделить.
Сэм повернулся к Лилит, так что их лица оказались близко друг к другу, и взял её за плечи, ожидая, что она подставит губы для поцелуя. Но вместо этого Лилит отвернула голову в сторону и движением плеч сбросила руки
