Оправданный риск (ЛП) - Лесли Дж. Л.

— Что предпочитаешь из еды? — спрашивает он, выезжая со стоянки.

— Я не привередлива, — отвечаю я. — Удиви меня.

— Будет сделано. А теперь расскажи мне о себе. Чем занимаешься?

Он включает своё радио на низкий уровень, раздается мягкий ритм музыки кантри, пока мы говорим. Я рассказываю ему, что я медсестра и работаю в частной клинике, не раскрывая слишком много. Я не уверена, что клуб делает это достоянием общественности, что у них есть клиника.

Кроме того, я поняла, что немного осторожна. После того как Джейк уехал, а я записалась на программу медсестер, у меня появились друзья, но близких друзей у меня не было. Я не из тех, кто разглашает много информации о себе, и только сейчас понимаю, что это стоит мне дружбы.

— А ты? — спрашиваю я.

— Я продавец, — отвечает Терренс, и я хихикаю. — Да знаю, знаю. Я не похож на коммивояжера (прим. разъездной посредник, который, перемещаясь по рынку, играет роль простого посредника или действует по поручению своего клиента (продавца); разъездной торговый агент какой-либо фирмы, предлагающий покупателям товары по образцам и каталогам).

— Нет, не знаешь.

Мы продолжаем наш разговор в ресторане «Perry's Steakhouse & Grille» за филе миньон и лососем. Приятно поболтать с ним, не оглядываясь через плечо, чтобы посмотреть, не следят ли за нами, не нарушаем ли мы какие-нибудь правила.

Признаюсь, думая об этом, я вспоминаю Джейка. Я бы предпочла быть здесь с ним, говорить с ним без страха. Он и Хантер всегда были моими самыми близкими друзьями, и мне грустно признаться, что я скучаю по их дружбе.

— Я тебя где-то потерял, — говорит Терренс, и я мягко улыбаюсь ему.

— Прошу прощения, — говорю я. — Я не так давно в Бирмингеме. Я всё ещё приспосабливаюсь.

— Что привело тебя сюда? Не то чтобы я жалуюсь.

— Мой отец умер, — признаюсь я. — И я потеряла дом, в котором мы жили. Мой брат привёз меня сюда, чтобы помочь встать на ноги.

— Похоже, он очень о тебе заботится.

— Да, — киваю я. — Немного чересчур заботлив, но сердце у него на месте.

Терренс делает глоток своего напитка, а затем спрашивает:

— Тот твой друг, кажется, тоже чертовски защищал тебя. Мне показалось, что они вдвоём набросятся на меня за то, что я представился тогда.

— Ещё раз приношу свои извинения. Мы почти выросли вместе, так что да, я бы сказала, что он тоже немного чересчур заботлив.

— А что это за кожаные жилеты были на них обоих? Это был какой-то символ на них?

— Череп с короной? Да, вроде того, — отвечаю я. — Честно говоря, я не так уж много об этом знаю.

— Я видел, как их носили другие люди в городе. Большинство из них на мотоциклах, — говорит мужчина, нахмурив брови. — Они кажутся опасными. Надеюсь, ты будешь осторожна с ними.

— Да, — заверяю я его.

Мы заканчиваем наш ужин, и оба переходим от разговоров о байкерах к болтовне о наших семьях. Терренс — единственный ребёнок, он вырос прямо здесь, в Бирмингеме. Его родители всё ещё живут здесь.

Я свожу к минимуму свои истории о том, как росла с Хантером и Джейком, рассказывая, что Джейк переехал к нам, когда мне было семнадцать, но не позволяя ему узнать что-либо личное о наших отношениях. Ему незачем это знать.

Когда официант приносит счёт, Терренс расплачивается и везёт меня обратно в квартиру. Он провожает меня до двери, и я позволяю ему поцеловать меня на ночь. Это не горячий поцелуй, полный страсти, а лёгкий поцелуй в губы, который обещает больше.

Я говорю себе, что идиотка, если хочу, чтобы он был кем-то другим.

Глава 16

Джейк

Я стучу в дверь Скайлар, не понимая, почему она не отвечает на звонки. Я знаю, что Дэш обычно забирает её на работу, но Мейсон послал его с Бишопом за Доком, и они ещё не вернулись.

Через минуту или две она открывает дверь, держа в руке то, что осталось от пончика, уже одетая в светло-голубой медицинский халат. Она выглядит потрясённой, увидев меня, когда засасывает палец в рот, слизывая немного глазури. Рефлекторно я облизываю губы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Эй, а где Дэш? — спрашивает она, когда я толкаю дверь и захожу внутрь.

Я на грани того, чтобы прижать её сексуальную задницу к стене и облизать её пальцы, прежде чем снять каждый клочок одежды с этого женского тела и трахнуть её. Интересно, она не будет возражать?

Затем я понимаю, что мы не одни и что она выглядит раздражённой, увидев меня. К чёрту всё.

Грёбаный сосед Скайлар сидит за её столом и тоже ест пончик. Он одаривает меня улыбкой и кладёт свой пончик, вытирая руку, прежде чем протянуть её мне. Я смотрю на него с презрением.

— Что это за чертовщина?

Скайлар хмурится, раздражение всё ещё не проходит.

— Терренс принес мне завтрак. Что ты здесь делаешь?

Не отвечая, я беру Скайлар за руку и веду в её комнату, толкая девушку внутрь. Она вырывается из моих рук, потирая то место, где я схватил её.

— Какого хрена он здесь делает, Скайлар? — требую я ответа.

— Я уже ответила тебе, хотя мне и не нужно было этого делать, — шипит она. — Какого хрена ты здесь делаешь?

— Ты с ним встречаешься?

— Это не твоё дело.

— Чёрт возьми, это не так! — спорю я.

— Пожалуйста, объясни мне, почему это? — говорит она, закатывая глаза и скрещивая руки на груди.

Я открываю рот, чтобы ответить ей, когда понимаю, что она права. Я не имею на неё никаких прав. Я, бл*дь, ушёл от неё и оставил её в кровати. Я не могу указывать ей, с кем она может и не может встречаться, как бы сильно мне этого ни хотелось. Но этот факт не остановит меня от дурацких попыток.

— Потому что я так говорю! Собирай своё грёбаное дерьмо, — требую я. — Я отвезу тебя на работу.

— Я закажу Uber, — говорит она. — Или я могу просто спросить, не отвезёт ли меня Терренс.

Я подхожу ближе к ней, пока не чувствую дыхание Скайлар на своём лице.

— Не испытывай меня сегодня, Скайлар, — предупреждаю я низким голосом. — Ты не захочешь видеть эту мою сторону.

Я вижу, как её взгляд перемещается на мой рот, и мне хочется завладеть её губами, так чертовски хочется, но я поворачиваюсь к ней спиной и выхожу из её комнаты. Когда я прихожу на кухню, Терренс закрывает коробку с пончиками, а затем ставит их стаканы с молоком в раковину.

— Я всё уладил, приятель, — сообщаю я ему. — Теперь убирайся к чёртовой матери.

— Послушай, я не хочу никаких неприятностей…

— Тогда ни хрена не начинай, — практически рычу я.

— Терренс, — вмешивается Скайлар, прежде чем ситуация может обостриться ещё больше. — Большое спасибо за пончики. Мне очень понравилось. Могу я позвонить тебе позже?

Она ведёт его к двери, и он понимает намёк.

— Конечно.

Чтобы испытать свою удачу, он наклоняется и целует её в щёку, прежде чем уйти, его глаза смотрят на меня, как будто бросая мне вызов. Ублюдок.

Я жду, пока он исчезнет в коридоре, прежде чем подхожу к Скайлар, кладу руку ей на поясницу и веду к двери. Она отходит от меня, не позволяя мне прикоснуться к ней, когда мы идём к лифту. Мы едем молча, она стоит на противоположной стороне, скрестив руки на груди.

— Насколько хорошо ты знаешь этого Терренса? — спрашиваю я, открывая перед ней дверцу грузовика.

— Насколько хорошо ты знаешь всех этих клубных кисок? — она сопротивляется, забираясь внутрь. — Достаточно хорошо, чтобы засунуть в них свой член, верно?

— Ты что, трахалась с ним? — спрашиваю я её.

— О, разве тебе не хотелось бы это знать? — отвечает она, скривив губы. — Знаешь что, давай по дороге обменяемся сексуальными историями, а?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Рыча, я закрываю дверь и тут же жалею, что не поехал на мотоцикле. Я сажусь на водительское место и выезжаю со стоянки, пытаясь придумать, что сказать, чтобы улучшить наши отношения.

— Я думал, что всё наладилось, — говорю я ей. — Я не хочу, чтобы между нами возникла эта чёртова напряженность. Мы должны быть рядом друг с другом и должны найти способ сделать это, не отрывая друг другу головы.