Исторические предпосылки создания спецназа, 1701-1941 гг. [том 1] - Сергей Козлов

уничтожено — 106 зарядных фур; взято в плен: офицеров — 25; солдат — ок. 680.

Поняв, насколько не надежна его коммуникация, Наполеон разместил на участке с. Б. Вяземы — с.Яшкино «обсервационный корпус», состоявший из пяти пехотных и шести кавалерийских полков, а также отдал приказ об усилении мер безопасности при движении от Смоленска к Москве45.

Петербургский план

Петербургский план — принятое в отечественной исторической литературе название плана совместных действий российских армий на 2й период кампании 1812 года, разработанного в Санкт-Петербурге в конце августа в окружении императора Александра I.

Параллельно с подготовкой Петербургского плана в Главной квартире соединенных российских армий под руководством М.И. Кутузова были выработаны предписания, разосланные 6.09.1812 главнокомандующим 3-й Обсервационной армией генералу А.П. Тормасову и Дунайской армией адмиралу П.В. Чичагову. Предполагая, что их войска

вошли в соприкосновение и начали действовать наступательно, Кутузов поставил Чичагову задачу присоединить к его армии корпус генерала Ф.Ф. Эртеля и далее двигаться к Могилеву, а затем выйти на Смоленскую дорогу и сблизиться с Главной армией «для угрожения неприятельского тыла и пресечения всякого сообщения его». Тормасову предписывалось со своей армией защищать Волынскую и Подольскую губернии и обеспечивать тыл Чичагова.

Однако 8.09.1812 к Кутузову в Красную Пахру прибыл из Санкт-Петербурга флигель-адъютант полковник А.И. Чернышев, который представил на волю главнокомандующего разработанный в столице план военных действий (ранее данные предписания Кутузова Чичагову и Тормасову были отменены). Доставленный Чернышевым Петербургский план включал высочайшие рескрипты на имя Кутузова, Чичагова, П.Х. Витгенштейна и Ф.Ф. Штейнгейля, в которых каждому военачальнику ставились оперативные задачи и указывались сроки и маршруты движения их войск. 1.09.1812 император Александр I подписал рескрипт о соединении под командованием Чичагова сил 3-й Обсервационной и Дунайской армий (при этом Кутузову рекомендовалось отозвать Тормасова в Главную армию и «вверить ему резерв»). Согласно Петербургскому плану, основные силы Чичагова должны были двигаться через Пинск и Минск, куда должен был подойти и корпус Эртеля, к 15 октября достичь Борисова и занять линию р. Березина и течение р. Ула, где подготовить оборонительные рубежи и отрезать неприятелю дороги на запад. Часть сил Чичагов должен был оставить для прикрытия своих действий с тыла. К этому времени корпус Витгенштейна, усиленный частями Санкт-Петербургского и Новгородского ополчений, должен был взять Полоцк, отрезать корпуса маршалов Н.Ш. Удино и Л. Гувьон Сен-Сира от главной группировки Великой армии, отбросить их на запад и войти в соприкосновение с Чичаговым. Прибывшему из Финляндии корпусу Штейнгейля ставилась задача выйти от Риги к Вильно и служить своеобразным прикрытием и резервом для Чичагова и Витгенштейна. План предусматривал одновременные и скоординированные наступательные действия на флангах Великой армии с задачей выхода на ее коммуникационную линию и окружения ее главных сил в районе р. Березина. Главная цель Петербургского плана — преградить пути отступления из России главной группировке Наполеона и уничтожить ее к 20 октября совместными действиями войск Чичагова и Витгенштейна (всего 100 тыс. чел.), при этом Главной армии Кутузова конкретные задачи в плане поставлены не были. В частных письмах к командующим император Александр I, разъясняя свои идеи, называл Петербургский план «лишь канвой» для частной инициативы и не требовал, «чтобы все было выполнено буквально».

После «совета» с генералом Л.Л. Беннигсеном Кутузов утвердил Петербургский план, но сделал оговорки с тем, «чтоб командующие не очень стеснялись бы» установленными в нем сроками46.

1.3.3. Малая война как путь достижения победы

73

Определение малой войны

«В 18—19 вв. малой войной было принято называть действия войск малыми отрядами в отличие от действий крупных частей соединений. К такого рода действиям относили охранение собственных войск (службу на аванпостах, несение караулов, действия в патрулях, пикетах и в разъездах и т.п.) и действия отрядами (простые и усиленные рекогносцировки, засады, нападения на фланги, колонны, обозы, фуражиров, магазины и депо неприятеля). Нападения на колонны, обозы, фуражиров, магазины и депо неприятеля военные теоретики относили к партизанским действиям, которые считались венцом малой войны»47.

Определение партизанской войны

«В 18—19 вв. под партизанской войной понимались самостоятельные действия небольших мобильных армейских отрядов на флангах, в тылу и на коммуникациях противника. Целью партизанской войны являлось нарушение коммуникаций между неприятельской армией и ее тылами, а также между ее корпусами, уничтожение запасов (магазинов) и тыловых военных учреждений, транспортов, подкреплений, а также нападение на этапные посты, освобождение своих пленных, перехват курьеров.

На партизанские отряды возлагались установление связи между разделенными частями своей армии, возбуждение народной войны в тылу неприятеля, добывание сведений о движении и численности армии противника, а также постоянное беспокойство неприятеля, чтобы лишить его необходимого отдыха и тем привести «в изнурение и расстройство». Партизанская война рассматривалась как составная часть «малой войны», поскольку партизанские действия не вели к полному поражению противника, а лишь способствовали достижению этой цели»48.

Новаторство Дениса Давыдова

Несколько ранее мы уже писали, что Денис Давыдов вовсе не был первым партизаном, поскольку партизанские действия имели место в русской армии и в XVIII веке. Также не ему принадлежит и идея ведения партизанской войны против неприятеля, поскольку известная записка Чуйкевича была подготовлена еще в апреле 1812 года. Так, может быть, Денис Давыдов не более чем один из многих партизанских командиров войны 1812 года? Нет! Заслуга командира 1-ш батальона Ахтарского гусарского полка подполковника Дениса Васильевича Давыдова в развертывании партизанских действий в тылу неприятеля весьма значительна, поскольку формирование и применение отдельных партизанских отрядов, назначенных действовать на подступах к Москве и линии снабжения Великой армии, началось по его инициативе в конце августа 1812 года. Следует заострить внимание читателя на целях и задачах этих действий.

Бывшие до этого партизанские действия и действия летучих корпусов имели совершенно иные и цели, и задачи. Практически Давыдов реализовал идеи, изложенные в записке Чуйкевича. При этом, надо полагать, о существовании такого документа и его содержании он даже не догадывался. Это тот случай, о котором говорят: «Идеи носятся в воздухе». Давыдов, пользуясь тем, что состоял адъютантом при князе П.И. Багратионе, за пять дней до Бородинского сражения обратился к нему с предложением создать специальный конный отряд в тысячу человек, который действовал бы на коммуникациях противника и дезорганизовывал его тылы. Он вспоминал: «Двадцать первого августа князь позвал меня к себе; представ к нему, я объяснил ему выгоды партизанской войны при обстоятельствах того времени: „Неприятель идет одним путем, — говорил я ему, — путь сей протяжением своим вышел из меры; транспорты жизненного и боевого продовольствия неприятеля покрывают пространство от Гжати до Смоленска и далее. Между тем обширность части России, лежащей на юге Московского пути, способствует изворотам не только партий, но и целой нашей армии. Что делают толпы казаков при авангарде? Оставя достаточное число их для содержания аванпостов, надо разделить остальное на партии и пустить их в средину каравана, следующего за Наполеоном. Пойдут ли на них сильные отряды? Им есть довольно простора, чтобы избежать поражения. Оставят ли их в покое? Они истребят источник силы и жизни неприятельской армии. Откуда возьмет она заряды и пропитание?

Наша земля не так изобильна, чтобы придорожная часть могла пропитать двести тысяч войска; оружейные и пороховые заводы — не на Смоленской дороге. К тому же обратное появление наших посреди рассеянных от войны поселян ободрит их и обратит войсковую войну в народную. Князь! Откровенно Вам скажу: душа болит от вседневных параллельных позиций! Пора видеть, что они не закрывают недра России. Кому не известно, что лучший способ защищать предмет неприятельского стремления состоит не в параллельном, а в перпендикулярном или, по крайней мере, в косвенном положении армии относительно к сему предмету? И потому, если не прекратится избранный Барклаем и продолжаемый Светлейшим род отступления, Москва будет взята, мир в ней подписан, и мы пойдем в Индию сражаться за французов!.. Я теперь обращаюсь к себе собственно: если должно непременно погибнуть, то лучше я лягу здесь! В Индии я пропаду со ста тысячами моих соотечественников без имени и за пользу, чуждую России, а здесь я умру под знаменами независимости, около которых столпятся поселяне, ропщущие на насилие и безбожие врагов наших... А кто знает! Может быть, и армия, определенная действовать в Индии!..64»