Продолжение следует, или Наказание неминуемо - Фридрих Незнанский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я ничего не понял, Антон, но, вероятно, прямо сейчас отправлюсь в аэропорт, чтобы прибыть к вам ближайшим рейсом. Можешь об этом сообщить… кому там найдешь нужным?
— Что случилось? — обеспокоенным тоном спросил Меркулов. — Вы опять что-нибудь натворили? Господи, да когда ж это кончится?! — Костя начал «заводиться».
— Успокойся, дело касается лично меня. И если тебе позвонят из Воронежа, чтобы узнать, где я нахожусь, можешь с абсолютно чистой совестью ответить, что я уже вылетел к ним. Срочно, ты слышал.
— Да в чем дело, в конце концов?! Я могу это знать? А не быть попкой — испорченным телефоном?!
— Ну, хорошо, слушай, в двух словах… — вздохнул Турецкий, чувствуя, как наливается все тело тяжелым, неподъемным грузом. — В аэропорту Воронежа вчера, перед отлетом уже, я встретил свою старую знакомую, латышку одну, из Юрмалы. Ирка ее отлично знает, между прочим! — подчеркнул он. — Даже и поговорить не успели толком, объявили посадку. Но самолет не улетел. Не знаю причин, что-то поломалось, наверное. Эта дама прилетела по своим коммерческим делам, назвала мне гостиницу, в которой остановится. Ну, я и позвонил ей, чтобы просто продолжить дружеский разговор, все равно делать было нечего…
— Угу, я уже понял, — мрачно кивнул Меркулов. — Смола у него в заднице вспыхнула, мало приключений уже было на эту часть тела…
— А я, как видишь, — спокойно парировал Турецкий, — и не возражаю. Словом, договорились встретиться, и я приехал. Решил отправиться в Москву любым ночным, проходящим с юга поездом. Но, посмотрев в гостинице на расписание, понял, что на поезде я потеряю целый день бездарно. А с утра — много самолетов.
— Но у тебя же был билет! — почему-то сердясь, возразил Меркулов.
— А я его сдал, когда мне сказали, что, скорее всего, из Москвы пришлют другой самолет. А когда пришлют, никто не знает. И я не собирался сидеть в порту ночь напролет. Ну, в общем, мы встретились. Посидели, выпили немного. И утром я уехал в аэропорт, оставив женщину в полном здравии. Даже позвонил ей из аэропорта, перед отлетом, до свидания сказал… Вот и все. А Плетнев сообщил сейчас, что эта женщина убита у себя в номере и подозрение падает на меня. Будто видели меня выходящим из ее номера, хотя я голову готов дать на отсечение, что в коридоре никого не было. Так что извини, Костя, но я вынужден срочно возвращаться в Воронеж. Сейчас заскочу домой, если застану Ирку, объясню ей, а если нет и она позвонит сюда, скажи просто, что дело связано с новым убийством… Господи, боже мой… но как же это?.. — скривив, словно от сильной зубной боли, лицо, пробормотал он, вставая…
Известие о том, что в тридцать первом номере находится тело убитой женщины, в гостинице узнали от оперативного уполномоченного отделения уголовного розыска капитана Митрохина. В 9 часов утра дежурному районного отдела милиции позвонил неизвестный, который не захотел представиться, и сообщил, что в тридцать первом номере гостиницы «Воронеж» находится труп убитой женщины. А убийцей является мужчина, который провел у этой женщины ночь и скорее всего уже улетел в Москву. Свидетель видел этого человека, выходящим из номера иностранной гражданки по фамилии Ладзиня, предпринимательницы из Риги. А зовут убийцу Сашкой Турецким. В миру — Александром Борисовичем.
И все это неизвестный рассказал, как установила дальнейшая проверка, из городского телефона-автомата, который расположен возле входа в гостиницу «Воронеж».
То есть можно было сделать вывод, что неизвестный отвечает за свои слова. А не представился он по вполне понятной причине: мало кто захочет стать свидетелем тяжкого преступления, а потом фигурировать в качестве свидетеля на суде. Тем более что кличка Турецкий — очень похожа на уголовное «погоняло». Развелись они, всякие Гоги Кутаисские, Вовы Самаркандские, Левы Подольские, Степы Хабаровские, а теперь еще и Сашки Турецкие, во, блин!
Вместе с Митрохиным в тридцать первый номер поднялись администратор, начальник охраны и дежурная с третьего этажа. Дверь пришлось открыть запасным ключом, так как на стук никто из номера не отозвался. А ключ, как оказалось, валялся на полу в прихожей, словно его специально сунули под дверь, закрыв номер снаружи. Что и подтвердилось, когда на столе в номере была обнаружена большая деревянная подвеска для ключа, — специально ведь сделана, чтоб ключи не утаскивали с собой в карманах гости, проживающие в гостинице.
На разобранной кровати ничком, то есть лицом вниз, лежала довольно еще молодая, совершенно бесстыдно обнаженная женщина — яркая блондинка с очень красивой фигурой. Что, огорченно морщась, немедленно отметили про себя мужчины. Увы, она не подавала признаков жизни. Это констатировали и сам Митрохин, и начальник охраны.
Дежурная по поводу беспорядка в неубранном номере могла сообщить немногое. Горничная, сменившаяся уже, несколько раз пыталась достучаться до проживающей здесь иностранки, предпринимательницы из Латвии, но все попытки заканчивались ничем. Гостья, между прочим, еще с вечера уведомила дежурную по этажу, чтобы ее с утра не беспокоили ни в коем случае. Но чтоб почти до середины дня, такой просьбы не было… А оказалось, что ее убили.
Впрочем, факт именно убийства был установлен лишь после того, как без четверти десять в гостиницу прибыла дежурная оперативно-следственная бригада городского управления внутренних дел. Судебно-медицинский эксперт при предварительном осмотре тела установил, что жертва была задушена, на что указывают характерные следы в виде кровоподтеков, подкожных кровоизлияний на коже шеи, оставленных пальцами убийцы с обеих сторон. В то же время отсутствие на коже характерных в подобных случаях ссадин указывает на то, что удавление производилось руками в перчатках.
Также им было высказано предположение, что незадолго до момента смерти с женщиной вступали в половой контакт, на что указывали характерные следы на гостиничных простынях. Но отсутствие на теле жертвы каких-либо иных повреждений, которые могли бы свидетельствовать о том, что женщина сопротивлялась насилию, указывает на то, что изнасилования как такового скорее всего не было.
Не исключено, что смерть женщины могла явиться следствием ссоры любовников, такой вывод сделал следователь, после чего убийца постарался незаметно скрыться с места своего преступления.
А время смерти судмедэксперт определил по наличию гипостазов — образованию первой стадии трупных пятен на коже. Они означали, что убийство произошло в промежутке между восемью и девятью часами утра.
Тело было отправлено в городской морг, а дальнейший обыск в номере показал только на одну маленькую странность: мобильный телефон женщины находился почему-то под ее подушкой. Эксперт-криминалист обнаружил как на корпусе телефона, так и на некоторых предметах, находившихся в номере — бутылках из-под шампанского и коньяка, а также на бокалах, из которых пили, на деревянной груше от ключа, — многочисленные отпечатки пальцев двух человек: самой хозяйки номера и чьи-то посторонние, возможно и принадлежащие убийце. И на плоском ключе от номера, который валялся на полу в прихожей, также имелись отпечатки большого и указательного пальцев человека, чьи следы уже имелись на бутылках и прочих предметах.
Распечатка телефонного разговора неизвестного, позвонившего в районный отдел милиции, была также передана капитаном Митрохиным руководителю дежурной бригады, старшему следователю городской прокуратуры Шипилову. И тот приобщил документ к делу, собираясь докладывать о происшествии своему начальству. А куда деваться, покойница-то — гражданка иностранного государства…
Городской прокурор и начальник ГУВД генерал-майор милиции Каинов получили донесение о происшествии фактически одновременно. Своему прямому начальству счел необходимым доложить подполковник Дергачев, начальник райотдела милиции, в который и последовал звонок неизвестного по поводу подозреваемого в убийстве некоего Александра Борисовича Турецкого, или Сашки Турецкого, о котором подполковник ничего не слышал. Зато этого Турецкого хорошо знал уже Иван Никифорович, он же Ванька-Каин, как того звали за глаза его же подчиненные. Даже слишком хорошо знал, чтобы упустить вдруг такой роскошный случай предъявить наглому москвичу обвинение по всем статьям!
Где он в настоящее время? Уже улетел? Поверить срочно через авиакассы!.. Действительно, улетел в Москву. Очень хорошо! Пусть прокуратура немедленно предъявляет ему обвинение, а мы обеспечим его доставку для допросов и прочих следственных мероприятий! Под конвоем!
— А на основании чего я должен предъявить ему обвинение в убийстве, а, Иван Никифорович? — удивился неожиданной ретивости генерала прокурор Решетников.
— Так я ж тебе все факты выложил!
— А почему ты считаешь, что это — стоящие факты, а не очередное вранье твоей липовой агентуры, которая уже прокололась в деле с дипломатом?