Пекин и Великая Китайская стена - Елена Грицак

В дворцовых и храмовых постройках достигли совершенства конструктивные основы китайской архитектуры. Столь популярные в Поднебесной куполообразные формы и длинные пролеты, безусловно, потребовали инженерных знаний. Значительное внимание уделялось надежности перекрытий, особенно круглых, необычайно сложных в исполнении. Не менее трудными были прямоугольные постройки, где вынос наружных карнизов достигал 2 м. В одном из храмов сохранилась роспись, сделанная более 200 лет назад, что свидетельствует о синтезе искусства и строительной техники.

Художественное совершенство строений определяется тем, что в них воплощены знания практически всех сфер китайской культуры: философские, религиозные, поэтические, живописные. Все павильоны дворца покрыты золотистой глазурованной черепицей, а стены в основном окрашены в темно-красный цвет. Внимание эстета привлекают широкие парадные лестницы из мрамора, богато украшенные резным орнаментом. Вдоль балюстрад стоят белые мраморные столбики, также оформленные рельефами.

По сравнению со сдержанным обликом ворот Умынь первая площадь дворца выглядит изумительно роскошной. Ее красота особенно заметна при взгляде сверху, с высоты ворот, откуда видна широкая дуга главного канала, который принято именовать более романтично – «Внутренняя река золотой воды». Величаво протекающий в мраморных берегах, своим видом он напоминает натянутый лук. Белоснежная ограда и традиционно выгнутой формы мосты выполнены из мрамора и украшены изящной резьбой.

Одним из самых эффектных приемов построения композиции в старинной архитектуре был внутренний двор. Если в жилых постройках обычно устраивались небольшие уютные дворики, то в дворцовых и храмовых комплексах этот способ преображался в четкую систему. Следующие друг за другом дворы Запретного города разделялись похожими на арки воротами или павильонами. Строители давали постройкам поэтичные, наполненные глубоким смыслом имена, сопоставляя здания с бесконечным небом, высшей гармонией, прекрасным видом, вечной весной, смешением всех ароматов, беспредельным созерцанием.

Ворота Тайхэмынь и двор в Запретном городе

Дворец Тайхэдянь

Статуя черепахи перед павильоном Запретного города

Самый большой двор опоясывает сплошная лента крыш, поднимающихся за воротами Высшей гармонии (кит. Тайхэмынь). На кровлях дворцовых павильонов сияет желтая глазурованная черепица; на коньках приютились выразительные фигурки хранителей дома – зверей и птиц фантастического вида.

Привратный павильон стоит на высоком мраморном стилобате, куда ведет широкий пандус. Подниматься по нему имел право только император, тогда как придворным отводились две широкие лестницы, устроенные по обеим его сторонам. Мраморная плита пандуса покрыта сплошной резьбой. Трудно не заинтересоваться работой скульпторов, выполнявших мраморные рельефы в середине лестниц. Уподобленные коврам, они воспроизводят местную природу: в стилизованных волнах, горах и облаках в четком ритме сплетаются фантастические драконы. Ходить по столь неровной поверхности, конечно, было нелегко, но правителям этого делать не приходилось, потому что слуги повсюду носили их в паланкинах.

От ворот Высшей гармонии открывается дорога к одноименному зданию. Иначе называемое Дворцом торжественных церемоний (кит. Тайхэдянь), оно является главным павильоном Запретного города и местом, где некогда стоял императорский трон. Во время парадного шествия посетители проходили через несколько ворот и были вынуждены по несколько раз подниматься на высокие стилобаты. Многие из них, особенно далекие от местной философии иностранцы, сетовали на сложность этикета, не догадываясь, что чередование высоких и низких точек обзора необходимо для правильного восприятия архитектуры. Поднимаясь по ступеням, человек отрывается от уровня улицы, а поднявшись на верхнюю площадку, смотрит на местность сверху, замечая не только постройки, но и образованную ими своеобразную чашу. Сверху можно заметить двор, который, являясь элементом ансамбля, составляет с постройками единое целое.

Площадка перед павильоном Тайхэдянь изумляет сложной формой сооружений и утонченной красотой их декора. Снабженная лестницами, окаймленная резными балюстрадами, она так же, как и любой вход, защищена символическими фигурами животных: бронзовые львы зеленоватых и золотистых оттенков, гигантские черепахи, изящные цапли. Помимо изображений животных, здесь находятся высокие, сложной формы курильницы, сверкающие медные чаны, которые когда-то использовались в культовых целях. Чудовища, охраняющие вход во дворец, являются одним из лучших произведений китайского искусства. Виртуозно владея техникой лепки, скульптор сумел передать чувство исполинской силы, возникающее при одном лишь взгляде на его творения.

Статуи львов перед павильоном Запретного города

Интерьер павильона Высшей гармонии, безусловно, является венцом старинного китайского зодчества. В деревянных узорах колонн, колоссальных балок и великолепных карнизов воплощены почти все архитектурные традиции Поднебесной. Рядом с Тайхэдянь, на том же трехступенчатом стилобате стоят павильоны Полной гармонии и Сохранения гармонии, немного уступающие ему по значению и размерам. Все 3 здания образуют внешний двор, своеобразный духовный центр дворца, поразительно не похожий на расположенные позади внутренние дворы.

Сооружения основной линии завершает тенистый сад. Небольшой, но очень уютный, он является образцом искусственной природы, созданием которой прославились китайские мастера – художники, строители, садоводы. Все его элементы созданы руками человека, начиная от камней и заканчивая водоемами. Заботливые руки служителей придали причудливую форму деревьям, искусно имитировали наросты на их стволах. В тихом императорском парке все располагает к отдыху: красота укромных уголков, беседки, тень от вековых деревьев.

Китайские зодчие старательно подчеркивали особенность каждой детали постройки. Например, стандартная конструкция оснований в местной архитектуре является чертой не менее характерной, чем изогнутые крыши. Уходя внутрь, за плоскость стены, цоколь словно подрезает ее. Если в европейском зодчестве он служит переходом основания к стене, то у китайцев его можно считать вполне самостоятельной деталью. При внимательном взгляде создается впечатление, что тяжелая стена давит на основание, подчеркивая не связь с землей, а собственную весомость. Эффект тяжести еще более усиливают крупные детали и густой замысловатый орнамент.

К началу XX века пекинские укрепления обветшали; ненужные стены мешали развитию города, поэтому их начали понемногу разбирать. К середине прошлого века от них почти ничего не осталось, и только Запретный город время, к счастью, пощадило. От мощной оборонительной системы сохранились несколько башен и часть полуразрушенной стены маньчжурского города. Впоследствии на месте крепостных стен были проложены широкие магистрали. Сегодня архитектурный комплекс Гугун, как самый крупный дворцовый ансамбль, занесен ЮНЕСКО в Список всемирного наследия человечества.

В настоящее время отдельные павильоны заняты собранием живописи. Экспозиция располагается в залах с низкими потолками и длинными рядами стеклянных витрин. Старые мастера, отражавшие на картинах подробности дворцового быта, не забывали о церемониях, в частности запечатлев шествие от входных ворот к главному павильону. На цветных свитках, ныне хранящихся в залах музея, можно увидеть царедворцев, чиновников, вельмож в военных штатских одеждах, длинной цепочкой растянувшихся по пути к трону владыки. Своеобразную архитектуру дворца прекрасно дополняют высокие флагштоки с китайскими фонариками и развевающимися стягами. Европейская публика узнала о Запретном городе из фильма знаменитого итальянского режиссера Б. Бертолуччи «Последний император». События картины происходили внутри Императорского дворца, где кино снималось впервые за всю историю существования строения.

Горько-сладкая жизнь мандаринов

Скрываясь за стенами Запретного города, император не мог лично управлять страной. Для исполнения его воли еще в древности сформировалась сложная система управления. Законодательная роль в ней отводилась членам императорской семьи и высшим сановникам. Хуаншан, как называли вельможи правителя в разговоре между собой, обладал правом распоряжаться жизнью и собственностью подданных, контролируя все, что происходило в государстве. Божественную власть Сына неба на местах представляли чиновники, которых европейцы называли мандаринами (от порт. mandar – «командовать»). В зависимости от своих обязанностей они могли быть и штатскими, и военными, но в любом случае должности не передавались по наследству. Выгодное место доставалось человеку не только образованному, но и сумевшему доказать это на экзаменах.